Неточные совпадения
Отойдя в лес за мостик, по течению
ручья, девочка осторожно спустила
на воду у самого
берега пленившее ее судно; паруса тотчас сверкнули алым отражением в прозрачной воде; свет, пронизывая материю, лег дрожащим розовым излучением
на белых камнях дна.
Весь уголок верст
на пятнадцать или
на двадцать вокруг представлял ряд живописных этюдов, веселых, улыбающихся пейзажей. Песчаные и отлогие
берега светлой речки, подбирающийся с холма к воде мелкий кустарник, искривленный овраг с
ручьем на дне и березовая роща — все как будто было нарочно прибрано одно к одному и мастерски нарисовано.
— В Напу, или в Напа-Киян: вон он! — отвечал Фуругельм, указывая через
ручей на кучу черепичных кровель, которые жались к
берегу и совсем пропадали в зелени.
Маленькая, едва заметная тропинка, служившая нам путеводной нитью, все время кружила: она переходила то
на один
берег реки, то
на другой. Долина становилась все у же и у же и вдруг сразу расширилась. Рельеф принял неясный, расплывчатый характер. Это были верховья реки Такунчи. Здесь 3
ручья стекались в одно место. Я понял, что нахожусь у подножия Сихотэ-Алиня.
Следующие четыре дня (с 9 по 12 декабря) мы употребили
на переход по реке Уленгоу. Река эта берет начало с Сихотэ-Алиня и течет сначала к юго-востоку, потом к югу, километров 30 опять
на юго-восток и последние 5 км снова
на юг. В средней части Уленгоу разбивается
на множество мелких
ручьев, теряющихся в лесу среди камней и бурелома. Вследствие из года в год не прекращающихся пожаров лес
на горах совершенно уничтожен. Он сохранился только по обоим
берегам реки и
на островах между протоками.
С перевала мы спустились к реке Папигоузе, получившей свое название от двух китайских слов: «папи» — то есть береста, и «гоуз» — долинка [Или «река, по которой много леса».]. Речка эта принимает в себя справа и слева два горных
ручья. От места слияния их начинается река Синанца, что значит — Юго-западный приток. Дальше долина заметно расширяется и идет по отношению к Сихотэ-Алиню под углом в 10°. Пройдя по ней 4 км, мы стали биваком
на берегу реки.
По
берегам горных
ручьев, качая хвостиками, перебегали с камня
на камень горные трясогузки.
Ниже росли кусты и деревья,
берег становился обрывистым и был завален буреломом. Через 10 минут его лошадь достала до дна ногами. Из воды появились ее плечи, затем спина, круп и ноги. С гривы и хвоста вода текла
ручьями. Казак тотчас же влез
на коня и верхом выехал
на берег.
Часам к 3 пополудни мы действительно нашли двускатный балаганчик. Сделан он был из кедрового корья какими-то охотниками так, что дым от костра, разложенного внутри, выходил по обе стороны и не позволял комарам проникнуть внутрь помещения. Около балагана протекал небольшой
ручей. Пришлось опять долго возиться с переправой лошадей
на другой
берег, но наконец и это препятствие было преодолено.
Имя речного кулика носит он по всей справедливости: не только по
ручьям, даже по маленьким речкам его не встретишь, а живет он по средним и большим рекам, обыкновенно ведущим за собой песчаные
берега; бывает также и
на озерах.
7) Водяной дрозд, почти такой же величины, как певчий, или немного его поменьше, темно-пепельного цвета; ножки очень черны; под горлом имеет белое пятно; он держится по маленьким речкам и
ручьям и бегает по их бережкам; он нередко перебегает по дну речки с одного
берега на другой, погружаясь в воду
на аршин и более глубиною, даже ловит мелкую рыбешку; нос имеет прямой и жесткий, светло-рогового цвета.
— Зачем вам читать Байрона? — продолжал он, — может быть, жизнь ваша протечет тихо, как этот
ручей: видите, как он мал, мелок; он не отразит ни целого неба в себе, ни туч;
на берегах его нет ни скал, ни пропастей; он бежит игриво; чуть-чуть лишь легкая зыбь рябит его поверхность; отражает он только зелень
берегов, клочок неба да маленькие облака…
Слезы давно кипят у ней в сердце; они подступили к горлу, давят грудь и готовы брызнуть в три
ручья; но она как будто
берегла их
на прощанье и изредка тратила по капельке.
Кругом смущенный взор обводит —
Всё мертво: рощицы молчат,
Беседки пусты;
на стремнинах,
Вдоль
берегов ручья, в долинах
Нигде Людмилы следу нет,
И ухо ничего не внемлет.
На двенадцатый день народ начал все набираться
на носу, как муравьи
на плавучей щепке, когда ее прибивает ветром к
берегу ручья.
За огородом, у подошвы кремнистого обрыва, высилась группа ветел; из-под корней, приподнятых огромными камнями, вырывался
ручей; темно-холодною лентой сочился он между сугробами, покрывавшими подошву ската, огибал владения рыбака и, разделившись потом
на множество рукавов, быстро спускался к Оке, усыпая
берег мелким булыжником; плетень огорода, обвешанный пестрым тряпьем и белыми рубахами, не примыкал к избе: между ними находился маленький проулок, куда выходили задние ворота.
Сизые камни смотрят из виноградников, в густых облаках зелени прячутся белые дома, сверкают
на солнце стекла окон, и уже заметны глазу яркие пятна;
на самом
берегу приютился среди скал маленький дом, фасад его обращен к морю и весь завешен тяжелою массою ярко-лиловых цветов, а выше, с камней террасы, густыми
ручьями льется красная герань.
Когда она ехала
на Кавказ, ей казалось, что она в первый же день найдет здесь укромный уголок
на берегу, уютный садик с тенью, птицами и
ручьями, где можно будет садить цветы и овощи, разводить уток и кур, принимать соседей, лечить бедных мужиков и раздавать им книжки; оказалось же, что Кавказ — это лысые горы, леса и громадные долины, где надо долго выбирать, хлопотать, строиться, и что никаких тут соседей нет, и очень жарко, и могут ограбить.
Идя по следу ласки, я видел, как она гонялась за мышью, как лазила в ее узенькую снеговую норку, доставала оттуда свою добычу, съедала ее и снова пускалась в путь; как хорек или горностай, желая перебраться через родниковый
ручей или речку, затянутую с краев тоненьким ледочком, осторожными укороченными прыжками, необыкновенно растопыривая свои мягкие лапки, доходил до текучей воды, обламывался иногда, попадался в воду, вылезал опять
на лед, возвращался
на берег и долго катался по снегу, вытирая свою мокрую шкурку, после чего несколько времени согревался необычайно широкими прыжками, как будто преследуемый каким-нибудь врагом, как норка, или поречина, бегая по краям реки, мало замерзавшей и среди зимы, вдруг останавливалась, бросалась в воду, ловила в ней рыбу, вытаскивала
на берег и тут же съедала…
Я твой: люблю сей тёмный сад
С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые
ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озёр лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных
берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда…
Темнело. Серп месяца стал ярче и светил теперь сквозь ивы. Внизу, в осоке, ровно журчал
ручей, лягушка подозрительно и испытующе квакнула в сажалке и замолчала.
На берегу, между двумя пеньками, стройная осинка глухо и ровно шепталась листьями.
Выведен был этот «порядок» в линию
на горном
берегу быстрого
ручья, за которым шел дремучий бор с заповедными и «клейменными» в петровское время «мачтовыми» деревьями изумительной чистоты, прямизны и роста.
— Можно ли быть нам
на работе, когда этот злодей сыплет яд в воду? Он, может быть, отравил
ручей, из которого теперь нельзя пить воду. Да если бы мы его не поймали, то он всыпал бы яд в варившуюся
на берегу кашицу; шутка ли, сколько бы поморил народу. Мы не отступим от него до тех пор, пока не откроет нам и других подобных злодеев.
Я схоронил Кириака под глыбой земли
на берегу замерзшего
ручья и тут же узнал от дикарей гнусную новость, что мой успешный зырянин крестил… стыдно сказать — с угощением, попросту — с водочкой.
Человек 40 улан потонуло в реке, несмотря
на высланные
на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому
берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли
на тот
берег. Но как только они вылезли в обмокнувшем со стекающими
ручьями платье, они закричали: «Виват»! восторженно глядя
на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.