Неточные совпадения
Болотною и водяною дичью они не богаты; только позднею осенью отлетная птица в больших стаях гостит на них короткое время, как будто на прощанье; зато всякая
рыба бель, кроме красной, то есть осетра, севрюги, стерляди и проч., водится в степных озерах в изобилии и отличается
необыкновенным вкусом.
Что же касается мужчин, то Птицын, например, был приятель с Рогожиным, Фердыщенко был как
рыба в воде; Ганечка всё еще в себя прийти не мог, но хоть смутно, а неудержимо сам ощущал горячечную потребность достоять до конца у своего позорного столба; старичок учитель, мало понимавший в чем дело, чуть не плакал и буквально дрожал от страха, заметив какую-то
необыкновенную тревогу кругом и в Настасье Филипповне, которую обожал, как свою внучку; но он скорее бы умер, чем ее в такую минуту покинул.
Я объяснил со смехом пополам, послал нашу
рыбу в Тобольск. Между тем, шутя, пересказал этот
необыкновенный случай в письме к сестре. Пусть читают в канцелярии и покажут губернатору, что он не имеет права возвращать писем. Формально дела заводить не стоит…
Для кого не скучно переходить с места на место, а, напротив, скучно сидеть на одном и том же месте, напрасно ожидая клева порядочной
рыбы; кто любит скорое решение: будет или не будет брать; кто любит повозиться с
рыбой проворной, живой, быстрой в своих движениях, которая выкидывает иногда
необыкновенные, неожиданные скачки, — тому уженье щук и вообще хищных
рыб должно преимущественно нравиться.
Уклейка пригодна для насадки на всякую хищную
рыбу, даже и на крупную, которую она может приманить издали, кидаясь на крючок с
необыкновенною быстротою во все стороны и сверкая блестящей белизной своей.
Другой косяк
рыбы со страшной быстротой проносится под лодкой, бороздя воду короткими серебряными стрелками. И вот я слышу фырканье дельфина совсем близко. Наконец вот и он! Он показывается с одной стороны лодки, исчезает на секунду под килем и тотчас же проносится дальше. Он идет глубоко под водой, но я с
необыкновенной ясностью различаю весь его мощный бег и все его могучее тело, осеребренное игрой инфузорий, обведенное, точно контуром, миллиардом блесток, похожее на сияющий стеклянный бегущий скелет.
Я уже говорил в своих «Записках об уженье
рыбы» о
необыкновенной жадности щук и рассказал несколько истинных происшествий, подтверждающих мое мнение. Вот еще два случая в том же роде. Первый из них так невероятен и похож на выдумку, что нельзя не улыбнуться, слушая его описание. Я даже не решился бы рассказать его печатно, если бы не имел свидетеля, И. С.
Обгорелых бабочек крепко сминают с хлебом или тестом и шариками этой смеси насаживают крючки.
Рыба берет на такую насадку с
необыкновенной жадностью, и очень крупная: язи, голавли, лещи и даже окуни и судаки. Таким образом, в самое пустое время выходит славное и добычливое уженье. Должно заметить, что окуни и судаки на хлеб никогда не берут, следовательно вся приманка заключается в бабочках.
Чем более я возвращаюсь к воспоминаниям о нем, чем внимательнее перебираю их, тем яснее мне становится, что пономарев сын был ребенок
необыкновенный: шести лет он плавал, как
рыба, лазил на самые большие деревья, уходил за несколько верст от дома один-одинехонек, ничего не боялся, был как дома в лесу, знал все дороги и в то же время был чрезвычайно непонятлив, рассеян, даже туп.
— Н-да, — вздохнул губернатор, — удивительно вынослив человек! Вы, Егор Иваныч,
рыбу в Москву возили, а я в свое время на войну ходил. Припоминается мне один
необыкновенный случай…