Неточные совпадения
— Ну, хорошо. Понято, — сказал Степан Аркадьич. — Так видишь ли: я бы позвал тебя к себе, но жена
не совсем здорова. А вот что: если ты хочешь их видеть, они, наверное, нынче в Зоологическом Саду от четырех до пяти. Кити на коньках катается. Ты поезжай
туда, а я
заеду, и вместе куда-нибудь обедать.
С Покровским я тоже был тесно соединен всем детством, там я бывал даже таким ребенком, что и
не помню, а потом с 1821 года почти всякое лето, отправляясь в Васильевское или из Васильевского, мы
заезжали туда на несколько дней.
В пансионе Окрашевской учились одни дети, и я чувствовал себя там ребенком. Меня привозили
туда по утрам, и по окончании урока я сидел и ждал, пока за мной
заедет кучер или зайдет горничная. У Рыхлинскогс учились
не только маленькие мальчики, но и великовозрастные молодые люди, умевшие уже иной раз закрутить порядочные усики. Часть из них училась в самом пансионе, другие ходили в гимназию. Таким образом я с гордостью сознавал, что впервые становлюсь членом некоторой корпорации.
Нет, мой друг, — говорил мой повествователь, вскочив со стула, —
заеду туда, куда люди
не ходят, где
не знают, что есть человек, где имя его неизвестно.
В Доме Согласия могли бы очень долго
не хватиться Лизы, которая, выйдя от Евгении Петровны,
заехала туда только на минуту, молча прошла в свою комнату, молча вышла оттуда и уехала, ничего
не сказавши.
Возвращаясь домой, мы
заехали в паровое поле, довольно заросшее зеленым осотом и козлецом, за что отец мой сделал замечание Миронычу; но тот оправдывался дальностью полей, невозможностью гонять
туда господские и крестьянские стада для толоки, и уверял, что вся эта трава подрежется сохами и больше
не отрыгнет, то есть
не вырастет.
Туда в конце тридцатых и начале сороковых годов
заезжал иногда Герцен, который всякий раз собирал около себя кружок и начинал обыкновенно расточать целые фейерверки своих оригинальных, по тогдашнему времени, воззрений на науку и политику, сопровождая все это пикантными захлестками; просиживал в этой кофейной вечера также и Белинский, горячо объясняя актерам и разным театральным любителям, что театр —
не пустая забава, а место поучения, а потому каждый драматический писатель, каждый актер, приступая к своему делу, должен помнить, что он идет священнодействовать; доказывал нечто вроде того же и Михайла Семенович Щепкин, говоря, что искусство должно быть добросовестно исполняемо, на что Ленский [Ленский Дмитрий Тимофеевич, настоящая фамилия Воробьев (1805—1860), — актер и драматург-водевилист.], тогдашний переводчик и актер, раз возразил ему: «Михайла Семеныч, добросовестность скорей нужна сапожникам, чтобы они
не шили сапог из гнилого товара, а художникам необходимо другое: талант!» — «Действительно, необходимо и другое, — повторил лукавый старик, — но часто случается, что у художника ни того, ни другого
не бывает!» На чей счет это было сказано, неизвестно, но только все присутствующие, за исключением самого Ленского, рассмеялись.
— Зачем нанимать? свои лошади есть! Ты, чай,
не чужая! Племяннушка… племяннушкой мне приходишься! — всхлопотался Порфирий Владимирыч, осклабляясь «по-родственному», — кибиточку… парочку лошадушек — слава те Господи!
не пустодомом живу! Да
не поехать ли и мне вместе с тобой! И на могилке бы побывали, и в Погорелку бы
заехали! И
туда бы заглянули, и там бы посмотрели, и поговорили бы, и подумали бы, чту и как… Хорошенькая ведь у вас усадьбица, полезные в ней местечки есть!
— Ох, эти объезды! — продолжал вполголоса Егор, посматривая робко во все стороны, — терпеть их
не могу: того и гляди,
заедешь туда, куда ворон и костей
не заносил.
Не знаю, бывал ли когда-нибудь покойный император Николай I в Балаклаве. Думаю всячески, что во время Крымской войны он вряд ли, за недостатком времени,
заезжал туда. Однако живая история уверенно повествует о том, как на смотру, подъехав на белом коне к славному балаклавскому батальону, грозный государь, пораженный воинственным видом, огненными глазами и черными усищами балаклавцев, воскликнул громовым и радостным голосом...
Анисья. Сбегай ты, донюшка, в трактир, посмотри, уж
не туда ли он спьяна
заехал?
Я заранее вас предуведомляю, что я каждый день буду
заезжать в богадельню, и горе вам, если хоть малейшие упущения встречать буду! Снисхождения никакого
не ждите!.. Мало, что от службы уволю, под суд еще отдам, потому что всякий сверчок должен знать свой шесток: нечего было идти
туда, куда вы
не призваны ни по способностям вашим, ни по чему другому!..
— Как же было
не заехать-то? — сказала Марья Ивановна. — Я так люблю вашу Дунюшку, что никак
не могла утерпеть, чтобы с ней
не повидаться… А погостивши у братьев, может быть, и совсем в Фатьянку на житье перееду. Я там и домик уж себе построила, и душ двадцать пять крестьян
туда перевела.