Неточные совпадения
— Ну что за охота спать! — сказал Степан Аркадьич, после выпитых за ужином нескольких
стаканов вина пришедший в свое самое милое и поэтическое настроение. — Смотри, Кити, — говорил он, указывая на поднимавшуюся из-за лип луну, — что за прелесть! Весловский, вот когда серенаду. Ты знаешь, у него славный голос, мы с ним спелись дорогой. Он привез с собою прекрасные романсы,
новые два. С Варварой Андреевной бы спеть.
Сейчас же, еще за ухой, Гагину подали шампанского, и он велел наливать в четыре
стакана. Левин не отказался от предлагаемого вина и спросил другую бутылку. Он проголодался и ел и пил с большим удовольствием и еще с большим удовольствием принимал участие в веселых и простых разговорах собеседников. Гагин, понизив голос, рассказывал
новый петербургский анекдот, и анекдот, хотя неприличный и глупый, был так смешон, что Левин расхохотался так громко, что на него оглянулись соседи.
Действительно, все было приготовлено на славу: стол был накрыт даже довольно чисто, посуда, вилки, ножи, рюмки,
стаканы, чашки, все это, конечно, было сборное, разнофасонное и разнокалиберное, от разных жильцов, но все было к известному часу на своем месте, и Амалия Ивановна, чувствуя, что отлично исполнила дело, встретила возвратившихся даже с некоторою гордостию, вся разодетая, в чепце с
новыми траурными лентами и в черном платье.
Варавка вытаскивал из толстого портфеля своего планы, бумаги и говорил о надеждах либеральных земцев на
нового царя, Туробоев слушал его с непроницаемым лицом, прихлебывая молоко из
стакана. В двери с террасы встал Лютов, мокроволосый, красный, и объявил, мигая косыми глазами...
Самгин с наслаждением выпил
стакан густого холодного молока, прошел в кухню, освежил лицо и шею мокрым полотенцем, вышел на террасу и, закурив, стал шагать по ней, прислушиваясь к себе, не слыша никаких мыслей, но испытывая такое ощущение, как будто здесь его ожидает что-то
новое, неиспытанное.
Приятно волнующее чувство не исчезало, а как будто становилось все теплее, помогая думать смелее, живее, чем всегда. Самгин перешел в столовую, выпил
стакан чаю, сочиняя план рассказа, который можно бы печатать в
новой газете. Дронов не являлся. И, ложась спать, Клим Иванович удовлетворенно подумал, что истекший день его жизни чрезвычайно значителен.
Он быстро выпил
стакан чаю, закурил папиросу и прошел в гостиную, — неуютно, не прибрано было в ней. Зеркало мельком показало ему довольно статную фигуру человека за тридцать лет, с бледным лицом, полуседыми висками и негустой острой бородкой. Довольно интересное и даже как будто
новое лицо. Самгин оделся, вышел в кухню, — там сидел товарищ Яков, рассматривая синий ноготь на большом пальце голой ноги.
Нравилась пышная борода, выгодно оттененная синим сатином рубахи, нравилось, что он пьет чай прямо из
стакана, не наливая в блюдечко. Любуясь человеком, Клим Иванович Самгин чувствовал, как легко вздуваются пузырьки
новых мыслей...
Он залпом выпил
стакан чаю и налил
новый.
Испитой юноша, на вид лет семнадцати, в лакированных сапогах, в венгерке и в
новом картузе на затылке, стуча дном водочного
стакана по столу, убедительно доказывал что-то маленькому потрепанному человечку...
— Вы, кажется, сконфузились и задыхаетесь; отдохните немного и соберитесь с
новыми силами; выпейте
стакан воды; впрочем, вам сейчас чаю дадут.
Рачителиха еще смотрела крепкою женщиной лет пятидесяти. Она даже не взглянула на
нового гостя и машинально черпнула мерку прямо из открытой бочки. Только когда Палач с жадностью опрокинул
стакан водки в свою пасть, она вгляделась в него и узнала. Не выдавая себя, она торопливо налила сейчас же второй
стакан, что заставило Палача покраснеть.
— Так-то вот, ваше благородие! — говорил Груздев, разливая чай по
стаканам. — Приходится, видно, по-новому жить…
Наконец он садился за стол, натирал на тарелку краски, обмакивал кисточку в
стакан — и глаза мои уже не отрывались от его руки, и каждое появление
нового листка на дереве, носа у птицы, ноги у собаки или какой-нибудь черты в человеческом лице приветствовал я радостными восклицаниями.
— Ну этот, я думаю, совсем особенный,
новое поколенье, — сказал Козельцов, учтиво взяв
стакан в руку.
— Да, батюшка, — сказал обозный офицер, наливая
стаканы, — нынче
новый полковой командир у нас. Денежки нужны, всем обзаводится.
— Я во всю жизнь мою, — снова продолжал Ченцов, закурив при этом
новую трубку табаку и хлопнув залпом
стакан шампанского, — никогда не мог жить с одной женщиной, и у меня всегда их было две и три!
Протопопица взяла
стакан, налила его
новым чаем и, подав мужу, снова подошла к окну, но шумливой кучки людей уже не было. Вместо всего сборища только три или четыре человека стояли кое-где вразбивку и глядели на дом Туберозова с видимым замешательством и смущением.
Все уселись, Николаю Афанасьевичу подали
стакан воды, в который он сам впустил несколько капель красного вина, и начал
новую о себе повесть.
Молодой малый, белесоватый и длинный, в синих узких портках и
новых лаптях, снял с шеи огромную вязку кренделей. Другой, коренастый мужик, вытащил жестяную кружку, третий выворотил из-за пазухи вареную печенку с хороший каравай, а четвертый, с черной бородой и огромными бровями, стал наливать вино, и первый
стакан поднесли деду, который на зов подошел к ним.
И в то время, когда все засуетились, он медленно достал
новую сигару, нащупал в кармане спички и налил себе в
стакан коньяку.
— Вот наша жизнь! Не успеешь допить свой
стакан до половины, а к нему уже потянулась
новая рука…
За средним столом шел оживленный спор. Мальчик лет тринадцати, в лаковых сапогах и «спинчжаке», в
новом картузе на затылке, колотил дном водочного
стакана по столу и доказывал что-то оборванному еврею...
Снова повторено было наполнение
стаканов, и таким образом бутылки как бы не бывало. Хозяин велел подать
новую. Трахов, попробовав груши, воскликнул...
Но тем не менее он, однако, опять наседал на гостей с
новой бутылкой и самыми убедительными доводами. Наливая
стакан своему домовому доктору, который выразил опасение, не будет ли в
новом доме сыро, — Шульц говорил...
Заметя
новых гостей, слуга подошел к ним с пивом и
стаканами на подносе.
Снизу то и дело прибывали
новые подносы со
стаканами чаю, ломтиками лимона, калачами, сухарями и сливками.
Но только въехали мы в Рогожскую заставу, только обхватил меня шум, гам и говор, только замелькали передо мною лавочки с калачами и цирюльни с безобразными вывесками, только запрыгала наша коляска по мостовой, как мгновенно исчезли и
новые и старые воспоминания и мне показалось, что я не выезжал из Москвы: два дня, проведенные в деревне, канули в восемь месяцев московской жизни, как две капли в
стакан воды.
Нынешнее — или теперешнее, не знаю, как правильнее сказать поколение, уже внуки мои, имея своих Галушкинских в другом формате, то есть костюме, с другими выражениями о тех же понятиях, с другими поступками по прежним правилам, от них-то,
новых реверендиссимов наслушавшись, говорят уже, что любовь есть приятное занятие, что для него можно пожертвовать свободным получасом; часто необходимость при заботах тяжелых для головы,
стакан лимонаду жаждущему, а не в спокойном состоянии находящемуся, недостойная малейшего размышления, не только позволения владеть душою, недостойная и не могущая причинять человеку малейшей досады и тем менее горести.
Его
новая знакомая, которую мы отныне будем звать Эмилией, ввела его чрез темный и сырой чуланчик в довольно большую, но низкую и неопрятную комнату, с громадным шкафом у задней стены, клеенчатым диваном, облупившимися портретами двух архиереев в клобуках и одного турка в чалме над дверями и между окон, картонами и коробками по углам, разрозненными стульями и кривоногим ломберным столом, на котором лежала мужская фуражка возле недопитого
стакана с квасом.
Иван Павлыч немедленно явился с
новой бутылкой. Кудряшов налил
стаканы.
Не верили они, чтоб в иноземной одежде, в клубах, театрах, маскарадах много было греха, и Михайло Данилыч не раз, сидя в особой комнате Новотроицкого с сигарой в зубах, за
стаканом шампанского, от души хохотал с подобными себе над увещаньями и проклятьями рогожского попа Ивана Матвеича, в
новых обычаях видевшего конечную погибель старообрядства.
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из
стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочёл я зовы
новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Самовар давно уже стоял на столе и давно парился на нем чайник, но
новая хозяйка даже и не дотронулась до налитой чашки. Она молча подошла теперь к столу, налила
стакан и подала Полоярову.
«Ну пущай, — говорил он шедшему рядом с ним десятнику, — пущай Абрамка не пьет, а не пьет оттого, что пить доселе было не на что, а этот скаред, сквалыга, этот распроклятой отчего не пьет?» То же говорил староста и на лужайке мир-народу, разливая по
стаканам новое ведерко, и мудрый мир-народ единогласно порешил, что оба Чубаловы, и тот и другой, дураки.
Потянулась
новая пауза. Она показалась бесконечной. Молоденький офицер-гусар успел принести откуда-то добытый им
стакан с водой и подал его своему начальнику. Тот залпом осушил его и, успокоясь немного, заговорил, снова обращаясь к Игорю...
— Ну, с
Новым годом, с
новым счастьем! — сказал я, наливая два
стакана. — Пей!
Когда вечером бригада прибыла к месту и офицеры отдыхали в палатках, Рябович, Мерзляков и Лобытко сидели вокруг сундука и ужинали. Мерзляков не спеша ел и, медленно жуя, читал «Вестник Европы», который держал на коленях. Лобытко без умолку говорил и подливал в
стакан пиво, а Рябович, у которого от целодневных мечтаний стоял туман в голове, молчал и пил. После трех
стаканов он охмелел, ослабел и ему неудержимо захотелось поделиться с товарищами своим
новым ощущением.
Новые знакомые пожали друг другу руки. Княжна подала Гиршфельду
стакан чаю, тот взял его, поклонившись, и присел к столу.
Налили
стаканы. Зоркий, наблюдательный глаз высмотрел бы, что Жучку наливали из одной бутылки, прочим игрокам из других. Жучок, упоенный и без вина своим выигрышем, не заметил этой мошеннической проделки и выпил поднесенный ему
стакан. Он, однако ж, поставил
новую карту на малый куш и выиграл, но вскоре голова его стала кружиться, в глазах запрыгали темные пятна.
Каждый день предстояли
новые издержки: были нужны
стаканы, тарелки, горшки, кастрюльки, сковороды…
— Подожду, — отвечал смиренно Жучок. Содержатель гостиницы мимолетно указал глазами молодому человеку, лет двадцати, стоявшему недалеко от него (это был его сын), на
нового посетителя и на бутылки, стоявшие на подоконнике. Молодой человек понял взгляд отца, раскупорил бутылку шампанского и, налив из нее огромный
стакан, предложил его Жучку.