Неточные совпадения
Избранная Вронским роль с переездом в палаццо удалась совершенно, и, познакомившись чрез посредство Голенищева с некоторыми интересными лицами, первое время он был спокоен. Он писал под руководством итальянского профессора живописи этюды с натуры и занимался средневековою итальянскою жизнью. Средневековая итальянская жизнь в последнее время так прельстила Вронского, что он даже
шляпу и плед через плечо стал
носить по-средневековски, что очень шло к нему.
Среднего роста, плотный, с вертлявою походкой, Михайлов, в своей коричневой
шляпе, оливковом пальто и в узких панталонах, тогда как уже давно
носили широкие, в особенности обыкновенностью своего широкого лица и соединением выражения робости и желания соблюсти свое достоинство произвел неприятное впечатление.
Степан Аркадьич не избирал ни направления, ни взглядов, а эти направления и взгляды сами приходили к нему, точно так же, как он не выбирал формы
шляпы или сюртука, а брал те, которые
носят.
— Н-ну… Ему нужно хорошо одеваться,
носить особенную
шляпу. С тросточкой ходить. А то — как же девицы? Главное, брат, девицы. А они любят, чтобы с тросточкой, с саблей, со стихами.
Стал щеголять в невероятных костюмах, какие-то дурацкие
шляпы носил.
Шляпы он всегда
носил мягкие, широкополые, черные; когда он снял в дверях
шляпу — целый пук его густейших, но с сильной проседью волос так и прянул на его голове.
Впрочем, простой народ, работающий на воздухе,
носит плетенные из легкого тростника
шляпы, конической формы, с преширокими полями. На Яве я видел малайцев, которые покрывают себе голову просто спинною костью черепахи.
А они ничего: тело обнажено, голова открыта, потому что в тростниковой широкой
шляпе неловко было бы
носить на шее кули; только косы, чтоб не мешали, подобраны на затылке, как у женщин.
Европейцы ходят… как вы думаете, в чем? В полотняных шлемах! Эти шлемы совершенно похожи на шлем Дон Кихота. Отчего же не видать соломенных
шляп? чего бы, кажется, лучше: Манила так близка, а там превосходная солома. Но потом я опытом убедился, что солома слишком жидкая защита от здешнего солнца. Шлемы эти делаются двойные с пустотой внутри и маленьким отверстием для воздуха. Другие, особенно шкипера,
носят соломенные
шляпы, но обвивают поля и тулью ее белой материей, в виде чалмы.
Там высунулась из воды голова буйвола; там бедный и давно не бритый китаец, под плетеной
шляпой, тащит, обливаясь потом,
ношу; там несколько их сидят около походной лавочки или в своих магазинах, на пятках, в кружок и уплетают двумя палочками вареный рис, держа чашку у самого рта, и время от времени достают из другой чашки, с темною жидкостью, этими же палочками необыкновенно ловко какие-то кусочки и едят.
Львы
носят черные шелковые, как я сказал; просто джентльмены — низенькие некрасивые
шляпы, грубой китайской соломы, которые продаются по три доллара.
Клетчатые панталоны гостя сидели превосходно, но были опять-таки слишком светлы и как-то слишком узки, как теперь уже перестали
носить, равно как и мягкая белая пуховая
шляпа, которую уже слишком не по сезону притащил с собою гость.
Здесь кстати заметим, что Алеша очень изменился с тех пор, как мы его оставили: он сбросил подрясник и
носил теперь прекрасно сшитый сюртук, мягкую круглую
шляпу и коротко обстриженные волосы.
Носит он обыкновенно сюртук, застегнутый доверху, высокий галстух с накрахмаленными воротничками и панталоны серые с искрой, военного покроя;
шляпу же надевает прямо на лоб, оставляя весь затылок наружи.
В один из последних вечеров, когда я прогуливался по шоссе, все время
нося с собой новое ощущение свободы, — из сумеречной и пыльной мглы, в которой двигались гуляющие обыватели, передо мною вынырнули две фигуры: один из моих товарищей, Леонтович, шел под руку с высоким молодым человеком в синих очках и мягкой широкополой
шляпе на длинных волосах. Фигура была, очевидно, не ровенская.
И вдруг все в нем: синяя шелковая косоворотка, подтянутая широким кушаком, и панталоны навыпуск, белая широкополая войлочная
шляпа, которую тогда
носили поголовно все социал-демократы, его маленький рост, круглый животик, золотые очки, прищуренные глаза, напряженная от солнечных лучей гримаса вокруг рта, — все в нем вдруг показалось ей бесконечно знакомым и в то же время почему-то враждебным и неприятным.
— Какой же я нигилист? — говорил Передонов, — даже смешно. У меня есть фуражка с кокардою, а только я ее не всегда надеваю, — так и он
шляпу носит. А что у меня Мицкевич висит, так я его за стихи повесил, а не за то, что он бунтовал. А я и не читал его «Колокола».
С этими словами мы снова очутились у знакомой зеленой двери капитановой квартиры. Он нетерпеливо дернул звонок и, вскочив на минуту, действительно тотчас же выскочил назад. В руках его была женская картонка, в каких обыкновенно модистки
носят дамские
шляпы, большой конверт и длинный тонкий сверток. Из этого свертка торчала зонтичная ручка.
Щеголял он всегда в модных визитках и крахмальных рубашках,
носил пуховую черную
шляпу и постоянно хвастался золотыми кольцами.
Ходили нигилисты в пледах, очках обязательно и широкополых
шляпах, а народники — в красных рубахах, поддевках, смазных сапогах, также
носили очки синие или дымчатые и тоже длинные, по плечам, волосы. И те и другие были обязательно вооружены самодельными дубинами — лучшими считались можжевеловые, которые добывали в дремучих домшинских лесах.
Но когда вы скажете, что человек ходит в фуражке, а не в
шляпе, этого еще недостаточно для того, чтобы я получил о нем дурное мнение, хотя в известном кругу и принято, что порядочный человек не должен фуражку
носить.
Он всегда был одет самым форменным, но самым изящным образом: всегда
носил тогдашнюю треугольную
шляпу «по форме», держался прямо и молодцевато и имел важную, величавую походку, в которой как бы выражалось настроение его души, проникнутой служебным долгом, но не знавшей служебного страха.
Но и старую шинель, и старую
шляпу можно
носить с таким достоинством, что издали дают тебе дорогу.
— Как — напрасно? Ты не ту
шляпу носишь, эта у тебя
шляпа фальшивая. Вся твоя одежда фальшивая. Какой ты монах?
В последнее время Андрей Карпович сильно задался мыслью выйти из духовного звания и занять штатное место учителя в уездном училище. Мысль
носить шпагу и треугольную
шляпу приводила его в восхищение.
Одет он был в синее суконное полукафтанье и подпоясан красной шерстяной опояской; обыкновенная войлочная
шляпа, какую
носили все рабочие, пестрядевая рубаха, ворот которой выставлялся из-под воротника кафтана, и черные кожаные перчатки дополняли костюм Авдея Михайлыча; судя по поклонам попадавшихся навстречу рабочих, плотинный играл видную роль на фабрике.
— Позвольте вас облегчить, — проговорил Ипатов и, деликатно отняв у него
шляпу,
отнес ее в угол, потом возвратился, с ласковой улыбкой посмотрел гостю в глаза и, не зная, что бы такое сказать ему приятное, спросил его самым радушным образом, любит ли он играть в шашки?
Зачем они
носят эти собственного рукоделья
шляпы из полинялой шелковой материи с полинялыми лентами?
Агишин. (указывая на
шляпу). А это что?.. Этих вещей твои родители, я думаю, не
носят, да и прародители не
носили!..
Воспитывала же она их странно — без учителей, — всему обучая их сама, при содействии выписанной из Англии квакерши, Гильдегарды Васильевны, которая была бы чрезвычайно красива, если бы «совершенно себя не безобразила»,
нося постоянно серое платье в складках и летом широкую соломенную
шляпу, а зимою маленькую теплую черную шапочку «с затылком и с ушками, без всякого фасона».
Небольшие ручные чемоданы были пропущены без осмотра, и стая шоколадных людей, голых до чресл, с яркими цветными поясами и в зеленых тюрбанах на головах, бросилась на чемоданы, чтобы
отнести к коляске, которая была запряжена парой маленьких лошадок, и на козлах которой с ленивой важностью восседал старый коричневый метис, в
шляпе в виде гриба, покрытой золоченой желтой краской, в полосатой кобайо (нечто вроде кофточки) и соронго (кусок материи, обмотанный вокруг бедер).
— Не употреблять спиртных напитков и избегать, по возможности, излишеств, — обратился он к Егорушке, положив
шляпу. — Следить за печенью. Она у вас уже значительно увеличена. Увеличение ее следует всецело
отнести на счет употребления напитков. Пить прописанные воды.
До сих пор живьем прыгают перед ним две фигуры. Одна то и дело бродила по роще, где тихие сидели и в жар некоторые шили или читали. Она не могла уже ни работать, ни читать. На голове
носила она соломенную
шляпу высоким конусом, с широкими полями, и розовую ситцевую блузу. Выдавала себя за княжну Тараканову.
Теркина везла тройка обывательских на крупных рысях. Рядом с ямщиком, в верблюжьем зипуне и
шляпе „гречушником“, торчала маленькая широкоплечая фигура карлика Чурилина. Он повсюду ездил с Василием Иванычем — в самые дальние места, и весьма гордился этим. Чурилин сдвинул шапку на затылок, и уши его торчали в разные стороны, точно у татарчонка. В дорогу он неизменно надевал вязаную синюю фуфайку, какие
носят дворники, поверх жилета, и внакидку старое пальто.
До 10 часов позволялось всем прикладываться и служить панихиды, а после церковь запиралась и оставались при теле дежурные и священники. Золотую корону
носил обыкновенно во время процессии князь Николай Григорьевич Волконский с двумя ассистентами из дворян; ордена несли дворяне, также при ассистентах, все в траурных мантиях и
шляпах.
Император Павел Петрович, в видах искоренения роскоши, наистрожайше подтвердил указом, чтобы никто в городе, кроме треугольных
шляп и обыкновенных, круглых шапок, никаких других не
носил; воспрещено было также ношение фраков, жилетов, башмаков с лентами, — словом, костюмы были изменены до неузнаваемости, а потому Виктору Павловичу пришлось позвать портного, чтобы заказать себе платье и переделать насколько возможно сделанное в Москве.
Родитель Андрея Тихоныча служил, по выбору дворян, в земском войске 1807 года и потому
носил золотую медаль на владимирской ленте, мундир с малиновым воротником и
шляпу с зеленым пером.
Еще каких-нибудь два-три часа — и она увидит на вокзале Сережу. Он уже большой мальчик,
носит треугольную
шляпу. Лили не пустят… У них теперь поветрие"свинки" — неизбежная институтская болезнь. Она недавно только оправилась.
Все это, по обыкновению светлейшего, сияло бриллиантами, а на
шляпе его было их столько, что ему стало тяжело держать ее в руке и он отдал ее одному из своих адъютантов, который и
носил за ним эту неоцененную драгоценность.
Александр Павлович был в Преображенском мундире, с аксельбантами на правой руке, но без эполет, которых тогда не
носили; в белых погонах и коротких ботфортах, на голове высокая трехугольная
шляпа с черным султаном на гребне и белым плюмажем по краям.
Одевался он по-заграничному,
носил высокую цилиндрическую
шляпу, белый фуляр на шее, светлое, английского покроя пальто и башмаки с гетрами на толстых подошвах. Он упирался на палку с серебряным матовым набалдашником.