Неточные совпадения
— Я не могу здесь больше оставаться: мне смерть глядеть на этот беспорядок и запустенье! Вы теперь можете с ним покончить и без меня. Отберите у этого дурака поскорее сокровище. Он только
бесчестит Божий дар!
— И сам знаю, что много, да ты вот что скажи: сорокалетний
бесчестит десятилетнюю девочку, — среда, что ль, его на это понудила?
Вот ракита, платок есть, рубашка есть, веревку сейчас можно свить, помочи в придачу и — не бременить уж более землю, не
бесчестить низким своим присутствием!
Этого уж никто тогда у нас не мог понять, а он от радости плачет: «Да, говорит, была такая Божия слава кругом меня: птички, деревья, луга, небеса, один я жил в позоре, один все
обесчестил, а красы и славы не приметил вовсе».
Так вот зачем он кататься-то звал! он хотел меня за городом-то на тот свет отправить, чтобы беззащитную девушку
обесчестить!
По одному капризу им ничего не стоило, в самое короткое время, зажиточного крестьянина довести до нищества, а ради удовлетворения минутным вспышкам любострастия отнять у мужа жену или
обесчестить крестьянскую девушку.
— Из сего судить можешь, Анюта, что я не негодяй, не хочу тебя обругать или
обесчестить.
Мать, первая, приняла ее со злобой и с презреньем: «Ты меня теперь
обесчестила».
Страха во мне не было, а одна дерзость: мало своих-то баб, — нет, да дай
обесчещу у всех на глазах честную мужнюю жену.
— А дальше дома были обмороки, стенания, крики «опозорила», «осрамила», «
обесчестила» и тому подобное. Даже отец закричал и даже…
— А я всех, именно всех! Скажите мне, Сергей Иванович, по совести только скажите, если бы вы нашли на улице ребенка, которого кто-то
обесчестил, надругался над ним… ну, скажем, выколол бы ему глаза, отрезал уши, — и вот вы бы узнали, что этот человек сейчас проходит мимо вас и что только один бог, если только он есть, смотрит не вас в эту минуту с небеси, — что бы вы сделали?
«Низкий ты человек, — сказала она ему при прощании, — ты меня обокрал, ты меня
обесчестил и теперь оставляешь.
— А кто с голоду умрет, а кто обидит и
обесчестит девочку — это хорошо?
— Не верю, князь! — отвечал с достоинством Морозов. — Еще не видано на Руси, чтобы гость
бесчестил хозяина, чтобы силой врывался в терем жены его. Хмелен был мед мой; он вскружил тебе голову, князь, поди выспись; завтра всё забудем. Не забуду лишь я, что ты гость мой.
Им не в диковину
бесчестить столбового боярина.
Судороги на лице царя заиграли чаще, но голос остался по — прежнему спокоен. Морозов стоял как пораженный громом. Багровое лицо его побледнело, кровь отхлынула к сердцу, очи засверкали, а брови сначала заходили, а потом сдвинулись так грозно, что даже вблизи Ивана Васильевича выражение его показалось страшным. Он еще не верил ушам своим; он сомневался, точно ли царь хочет
обесчестить всенародно его, Морозова, гордого боярина, коего заслуги и древняя доблесть были давно всем известны?
— Ни в чем; как есть честная из честного дома. И за что же, братец ты мой, она после эфтова такую муку перенесла? За что ж ее Филька Морозов перед всем светом
обесчестил?
Тем более что русские иначе смотрят на все; в глазах их ты не уронил себя, что тебя какой-нибудь мерзавец
обесчестил.
— Я написал ему, что чалму я носил, но не для Шамиля, а для спасения души, что к Шамилю я перейти не хочу и не могу, потому что через него убиты мои отец, братья и родственники, но что и к русским не могу выйти, потому что меня
обесчестили. В Хунзахе, когда я был связан, один негодяй на…л на меня. И я не могу выйти к вам, пока человек этот не будет убит. А главное, боюсь обманщика Ахмет-Хана. Тогда генерал прислал мне это письмо, — сказал Хаджи-Мурат, подавая Лорис-Меликову другую пожелтевшую бумажку.
Ежели ты чист совестью, если чалму ты надевал, собственно, только для спасения души, то ты прав и смело можешь глядеть русскому правительству и мне в глаза; а тот, кто тебя
обесчестил, уверяю, будет наказан, имущество твое будет возвращено, и ты увидишь и узнаешь, что значит русский закон.
«Провозгласим же эту несомненную истину,
обесчестим войну.
— Понимаешь ли ты, — вскричал он в отчаянии, вскакивая со стула, — понимаешь ли ты, что они хотят ее погубить, осрамить,
обесчестить; ищут предлога, чтоб бесчестие на нее всклепать и за это выгнать ее; а вот теперь и нашелся предлог! Ведь они говорили, что она со мной гнусные связи имеет! ведь они, подлецы, говорили, что она с Видоплясовым имеет! Это все Анна Ниловна говорила. Что теперь будет? что завтра будет? Неужели расскажет Фома?
— Понимаете ли вы, дядюшка, что
обесчестите девушку, если разнесется эта история? Понимаете ли вы, что вам надо предупредить беду как можно скорее; что вам надо смело и гордо посмотреть всем в глаза, гласно сделать предложение, плюнуть на их резоны и стереть Фому в порошок, если он заикнется против нее?
Боясь горячего нрава своего брата, отдавая себя в полное его распоряжение, она умоляла, однако, не мстить Михайлу Максимовичу и с твердостью объявила, что она одумалась и решилась не позорить своего мужа, не
бесчестить имени, которое сама должна носить во всю свою жизнь.
— Афанасий Матвеич! — взвизгнула Марья Александровна каким-то неестественным голосом. — Неужели вы не слышите, как нас срамят и
бесчестят? Или вы уже совершенно избавили себя от всяких обязанностей? Или вы и в самом деле не отец семейства, а отвратительный деревянный столб? Что вы глазами-то хлопаете? Другой муж давно бы уже кровью смыл обиду своего семейства!
Ромодановский
бесчестил Шеина всячески, бил, даже хотел резать ножом, называя прадеда его (Михаила Борисовича Шеина) изменником, а его изменничьим внуком.
— Как же вы смели, сударь, позабыв и приличие и уважение к чину и фамилии человека,
обесчестить таким поносным именем?
— Что это вы со мной делаете! Подлый человек! Развратный старичишка! Мало того, что
обесчестил, еще насмехается! — кричала она, забывши всякое приличие и задыхаясь от слез.
Мольер (погрозил кулаком двери). Так ты, значит, ел мой хлеб и за это меня
обесчестил?
Нет.
Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля,
Мне не смешно, когда фигляр презренный
Пародией
бесчестит Алигьери.
Пошел, старик.
— Ну, теперь, — сказала ему Марфа Андревна, — государыне императрице до тебя более дела нет… Что ею тебе жаловано, того я на тебе
бесчестить не смею, а без царского жалованья ты моя утроба.
Советник. Нет, сударь мой; я знаю, что с сыном вашим делать. Он меня
обесчестил; а сколько мне бесчестья положено по указам, об этом я ведаю.
И
обесчестить такого мужа!
Ты, балаганный Петрушка,
бесчестил швеек, обещая сделать из них опереточных примадонн, в тебя стреляли, как в бешеную собаку, когда ты убегал из опозоренных тобою спален, ты дрожал над каждой копейкой и отдавал тайком деньги в незаконный рост, и только потому не сделался под старость содержателем ссудной кассы, что тебя, когда ты стал скорбен главою, обобрала первая попавшаяся судомойка.
— А стержня — нету! И все мы такие, смешанные изнутри. Кто нас ни гни — кланяемся и больше ничего! Нет никаких природных прав, и потому — христопродавцы! Торговать, кроме души, — нечем. Живем — пакостно: в молодости землю
обесчестив, под старость на небо лезем, по монастырям, по богомольям шатаясь…
За то, что я не позволил застрелить себя — меня
бесчестят газеты и даже принуждают уйти со службы… а извергам, убийцам — мирволят, потому что у них, видите ли, слабые нервы!
— Очнись, государыня, муж твой цел будет, а разве только старого деда нашего Мароя ветхую кожу станет палач терзать и доброчестное лицо его клеймом
обесчестит, но быть тому только разве после моей смерти! — и с этим словом перекрестился, выступил и пошел.
— Что, говорю: «Небо»! нечего теперь, братец, землю
обесчестивши, на небо топыриться, — готовься: завтра экзекуция, — что заслужил, то и примешь.
Иннокентиев (за сценою, кричит запыхавшись). Вот подлец-то, Клементьев-то! Не хочет жениться! Не родня, то и плевать на нее! Хорошо так
бесчестить девушку?
— А еще поляк! — с горьким упреком заметила г-жа Затц. —
Бесчестит польское имя!
За столом хозяйничала богоданная дочка Патапа Максимыча Аграфена Петровна. И кругом стола за каждой переменой кушанья она обхаживала и гостей упрашивала, не обессудили бы хлеб-соль хозяйскую, кушали бы, что на стол поставлено, не
бесчестили б усердного угощенья чем Бог послал. И все-то старозаветными приговорками она приговаривала, без коих наши прадеды куска хлеба, бывало, не съедят в гостях, пока не услышат их из ласковых уст хлебосольной хозяйки.
«Жизнь люблю, слишком уж жизнь полюбил, так слишком, что и мерзко, — сознается Дмитрий Карамазов. — Червь, ненужный червь проползет по земле, и его не будет… — Смотрит он на дерево. — Вот ракита. Веревку сейчас можно свить и — не бременить уже более землю, не
бесчестить низким своим присутствием».
«Будет новый человек, счастливый и гордый. Кому будет все равно, жить или не жить, тот будет новый человек». Может быть, в таком случае все убьют себя, но — «это все равно. Обман убьют». Придет этот новый человек и научит, что все хороши и все хорошо. Кто с голоду умрет, кто
обесчестит девочку, кто размозжит голову за ребенка и кто не размозжит, — все хорошо.
Кириллов — детски прекрасная, благородная душа, ясно и чисто звучащая на все светлое в жизни. Но его, как и всех других, «съела идея». Человек обязан заявить своеволие, все на свете — «все равно», и «все хорошо». «Кто с голоду умрет, кто обидит и
обесчестит девочку, — хорошо. И кто размозжит голову за ребенка, и то хорошо, и кто не размозжит, и то хорошо. Все хорошо».
Не пошли его судьба сюда — и какой-нибудь негодяй таксатор в красном галстуке
обесчестил бы ее, а потом бросил.
«Подлец, он ее
обесчестил, погубил, а теперь хочет убить!»
— Так ты хочешь, чтобы осудили,
обесчестили и наказали невинного человека?
— Ты его любишь! Ты его любишь! Ты должна ненавидеть и презирать его, потому что он насмеялся над тобой. Он тебя погубил,
обесчестил! И сделал это обдуманно, с холодным расчетом.
— Тогда, значит, ты знаешь, что жена меня
обесчестила.
«Пожалуй, чего доброго, подлец и впрямь
обесчестит, наплюет в глаза!» — говорит торговец, который успел ему подвернуться.