Неточные совпадения
Оттоль, взяв в плен казначея и бухгалтера, а казну бессовестно
обокрав, возвратилась в дом свой.
И не смешно ли было бы жаловаться начальству, что слепой мальчик меня
обокрал, а восьмнадцатилетняя девушка чуть-чуть не утопила?
— Фу, какие вы страшные вещи говорите! — сказал, смеясь, Заметов. — Только все это один разговор, а на деле, наверно, споткнулись бы. Тут, я вам скажу, по-моему, не только нам с вами, даже натертому, отчаянному человеку за себя поручиться нельзя. Да чего ходить — вот пример: в нашей-то части старуху-то убили. Ведь уж, кажется, отчаянная башка, среди бела дня на все риски рискнул, одним чудом спасся, — а руки-то все-таки дрогнули:
обокрасть не сумел, не выдержал; по делу видно…
— Не понимаете вы меня! — раздражительно крикнула Катерина Ивановна, махнув рукой. — Да и за что вознаграждать-то? Ведь он сам, пьяный, под лошадей полез! Каких доходов? От него не доходы, а только мука была. Ведь он, пьяница, все пропивал. Нас
обкрадывал да в кабак носил, ихнюю да мою жизнь в кабаке извел! И слава богу, что помирает! Убытку меньше!
— А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и доктринерству; [Доктринерство — узкая, упрямая защита какого-либо учения (доктрины), даже если наука и жизнь противоречат ему.] мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя
обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке.
Можно было пройти по всему дому насквозь и не встретить ни души; легко было
обокрасть все кругом и свезти со двора на подводах: никто не помешал бы, если б только водились воры в том краю.
— Где сыщешь другую этакую, — говорил Обломов, — и еще второпях? Квартира сухая, теплая; в доме смирно:
обокрали всего один раз! Вон потолок, кажется, и непрочен: штукатурка совсем отстала, — а все не валится.
Я никому ничего не должен, я плачу обществу деньги в виде фискальных поборов за то, чтоб меня не
обокрали, не прибили и не убили, а больше никто ничего с меня требовать не смеет.
— Слышите, князь, — вопил я ему через стол в исступлении, — они меня же вором считают, тогда как меня же здесь сейчас
обокрали! Скажите же им, скажите им обо мне!
Этим самым свойством она завладевает русским богатырем, добродушным, доверчивым Садко-богатым гостем и употребляет это доверие на то, чтоб сначала
обокрасть, а потом безжалостно лишить его жизни.
— Вы меня
обокрали, Альфонс Богданыч… — прошептал убитым голосом Ляховский. — Каждый гвоздь на ваших заводах мой… Понимаете: вы меня пустили по миру!!
Последнее обстоятельство в глазах Ляховского служило лучшей гарантией, что Альфонс Богданыч не будет его
обкрадывать в интересах племянников и племянниц.
Тот, который отпер к отцу дверь и вошел этою дверью, тот и убил его, тот и
обокрал.
Именно закончу просьбой: разучитесь вы, господа, этой казенщине допроса, то есть сперва-де, видите ли, начинай с чего-нибудь мизерного, с ничтожного: как, дескать, встал, что съел, как плюнул, и, «усыпив внимание преступника», вдруг накрывай его ошеломляющим вопросом: «Кого убил, кого
обокрал?» Ха-ха!
Между прочим, в Анучине его
обокрали.
Когда Марья Алексевна опомнилась у ворот Пажеского корпуса, постигла, что дочь действительно исчезла, вышла замуж и ушла от нее, этот факт явился ее сознанию в форме следующего мысленного восклицания: «
обокрала!» И всю дорогу она продолжала восклицать мысленно, а иногда и вслух: «
обокрала!» Поэтому, задержавшись лишь на несколько минут сообщением скорби своей Феде и Матрене по человеческой слабости, — всякий человек увлекается выражением чувств до того, что забывает в порыве души житейские интересы минуты, — Марья Алексевна пробежала в комнату Верочки, бросилась в ящики туалета, в гардероб, окинула все торопливым взглядом, — нет, кажется, все цело! — и потом принялась поверять это успокоительное впечатление подробным пересмотром.
— Ты фальшивый человек, ты обманул меня и хотел
обокрасть, бог тебя рассудит… а теперь беги скорее в задние ворота, пока солдаты не воротились… Да постой, может, у тебя нет ни гроша, — вот полтинник; но старайся исправить свою душу — от бога не уйдешь, как от будочника!
Что бы ни было, отвечай; казначейство
обокрадут — виноват; церковь сгорела — виноват; пьяных много на улице — виноват; вина мало пьют — тоже виноват (последнее замечание ему очень понравилось, и он продолжал более веселым тоном); хорошо, вы меня встретили, ну, встретили бы министра, да тоже бы эдак мимо; а тот спросил бы: «Как, политический арестант гуляет? — городничего под суд…»
— Строго нынче, сударыня. Надо дозволенья просить, а приди-ка без паспорта, ан вместо дозволенья, пожалуй, в кутузку посадят. Да, признаться сказать, и
обокрали в дороге. Около сотни с лишком, пожалуй, пропало.
— И добро бы я кого-нибудь обидела, — говорит она, — кого бы нибудь
обокрала, наказала бы занапрасно или изувечила, убила… ничего за мной этакого нет!
Пана
обокрал на дороге какой-то цыган и продал свитку перекупке; та привезла ее снова на Сорочинскую ярмарку, но с тех пор уже никто ничего не стал покупать у ней.
«Разнузданное хлопство», не стесняясь, кричало, что капитанский магазин
обокрали паны, и с этим известием хлынуло на улицу.
В городе
обокрали какого-то обывателя, и брат очень картинно изобразил беспомощный городишко в темные осенние ночи, без освещения, со стражами, благополучно спящими по своим углам…
Его мучило вечное недоверие ко всему и ко всем:
обкрадут, подожгут, зарежут, — вообще изведут.
В другой раз
обокрали командира, отвинтили иллюминаторы и компас; в третий раз забрались в каюты иностранного парохода и утащили столовое серебро.
— Не пускать их на пароход! — раздался крик с борта. — Не пускать! Они ночью весь пароход
обокрадут!
Они могут вас надувать,
обкрадывать, подводить под нож и при всем этом оставаться искренне радушными и любезными с вами, сохранять невозмутимое добросердечие и множество истинно добродетельных качеств.
Возвратясь в штиблетах узких,
Миллион наследства взял,
Богу молится по-русски,
А студентов
обокрал».
Андреевич в больнице под надзором; сначала пускали ходить, но он всякий день покупал мильон товаров и не платил денег. Должны были поставить сторожа… Первое слово Якова Максимовича в Удинске было, что мы его
обокрали и разорили. Кажется, невозвратно потерян…
Потом он сделал себе паспортик, бежал с ним, окрестился второй раз, получил сто рублей от крестной матери и тридцать из казначейства, поступил в откупную контору, присмотрелся между делом, как литографируют ярлыки к штофам, отлитографировал себе новый паспорт и,
обокрав кассу, очутился в Одессе.
— Поскули у меня еще… Я тебе поскулю… Вот вскричу сейчас полицию и скажу, что ты меня
обокрала, когда я спал. Хочешь? Давно в части не была?
Почему я сейчас чувствую себя так, как будто бы я
обокрал спящего, или обманул трехлетнего ребенка, или ударил связанного?
Я стороной услыхала, что его
обкрадывают разные приближенные особы, и решилась сама поехать к нему.
Не вытерпел барин, выскочил из печки — черт чертом… «Ах, говорит, милостивый государь, вы вор, говорит, вы пришли меня
обокрасть.
— Мы-с, помещики, — толковал он, — живем совершенно как в неприятельской земле: тут тебя
обокрадут, там тебе перепортят, там — не донесут.
«Низкий ты человек, — сказала она ему при прощании, — ты меня
обокрал, ты меня обесчестил и теперь оставляешь.
— Это та, которую вы
обокрали? — грубо спросил я, не желая более сдерживаться.
Ибо в последнем случае, как, вероятно, и ты, милый сын, можешь понять поэтической своей головой, — он меня
обкрадывал: ибо одна надобность, положим, рубль стоит, а другая вчетверо стоит; так дурак же я буду, если за рубль передам ему то, что четырех стоит.
— Ее мать была дурным и подлым человеком обманута, — произнес он, вдруг обращаясь к Анне Андреевне. — Она уехала с ним от отца и передала отцовские деньги любовнику; а тот выманил их у нее обманом, завез за границу,
обокрал и бросил. Один добрый человек ее не оставил и помогал ей до самой своей смерти. А когда он умер, она, два года тому назад, воротилась назад к отцу. Так, что ли, ты рассказывал, Ваня? — спросил он отрывисто.
Говорят, что он соблазнил жену своего хозяина и вместе с нею
обокрал последнего, что он судился за это и даже был оставлен в подозрении; но это не мешает ему быть одним из местных воротил и водить компанию с становым и тузами-капиталистами, которых в Л. довольно много.
— Если б вы были умны, то вместо того чтобы полемизировать со мной в церкви, вы прогнали бы вора Антошку, а меня взяли бы на его место в управляющие. Я бы вас не
обкрадывал.
Судятся, например, два заведомых вора: А. — доказывает, что Б. его
обокрал; Б. утверждает, что не только не он
обокрал А., но, напротив, А., при помощи целого ряда мошенничеств, довел его до разорения.
— Хорошо, — говорю, — что ты силу перепущаешь, а может, ты меня
обокрасть хочешь? Он отпирается.
Однако ж и это дело рискованное, во-первых, потому что наемник, наверное, будет лгать, во-вторых, потому что он, сверх того, может и
обокрасть.
Рисположенский. Пусти! Тестя
обокрал! И меня грабит… Жена, четверо детей, сапоги худые!
«А что? — вдруг перебил он с испугом, — верно,
обокрали?» Он думал, что я говорю про лакеев; другого горя он не знает, как дядюшка: до чего может окаменеть человек!
— Убивалась она очень, когда вы ушли! Весь зимовник прямо с ума сошел. Ездили по степи, спрашивали у всех. Полковнику другой же день обо всем рассказали, — а он в ответ: «Поглядите, не
обокрал ли! Должно быть, из беглых!» Очень Женя убивалась! Вы ей портмонетик дорогой подарили, так она его на шее носила. Чуть что — в слезы, а потом женихи стали свататься, она всех отгоняла.
— Режь еще,
обокради еще.
— Правда, говорят, ты церковь где-то здесь в уезде на днях
обокрал? — спросил вдруг Николай Всеволодович.
— Какая ты честная девушка, коли ты в остроге сидела за то, что купца
обокрала! — кричала не тише Маланьи стоявшая за ней старуха Арина.