Неточные совпадения
Перед ним стояла не одна губернаторша: она держала под руку молоденькую шестнадцатилетнюю девушку, свеженькую блондинку с тоненькими и стройными чертами лица, с остреньким подбородком, с очаровательно круглившимся овалом лица, какое художник взял бы в образец для Мадонны и какое только редким случаем попадается
на Руси, где любит все
оказаться в широком размере, всё что ни есть: и горы и леса и степи, и лица и губы и
ноги; ту самую блондинку, которую он встретил
на дороге, ехавши от Ноздрева, когда, по глупости кучеров или лошадей, их экипажи так странно столкнулись, перепутавшись упряжью, и дядя Митяй с дядею Миняем взялись распутывать дело.
Раскольникову давно уже хотелось уйти; помочь же ему он и сам думал. Мармеладов
оказался гораздо слабее
ногами, чем в речах, и крепко оперся
на молодого человека. Идти было шагов двести — триста. Смущение и страх все более и более овладевали пьяницей по мере приближения к дому.
Он стоял в пальто, в шапке, в глубоких валяных ботиках
на ногах и, держа под мышкой палку, снимал с рук перчатки.
Оказалось, что он провел ночь у роженицы, в этой же улице.
Оказалось, что гражданин, проезжая
на паре собственных лошадей, переломил крестьянину
ногу, помял ребра и причинил сотрясение мозга, вследствие чего крестьянин Алексей Ухов, ломовой извозчик, — помер.
Когда Муромский встал, он
оказался человеком среднего роста,
на нем была черная курточка, похожая
на блузу;
ноги его, в меховых туфлях, напоминали о лапах зверя. Двигался он слишком порывисто для военного человека. За обедом
оказалось, что он не пьет вина и не ест мяса.
Его не слушали. Рассеянные по комнате люди, выходя из сумрака, из углов, постепенно и как бы против воли своей, сдвигались к столу. Бритоголовый встал
на ноги и
оказался длинным, плоским и по фигуре похожим
на Дьякона. Теперь Самгин видел его лицо, — лицо человека, как бы только что переболевшего какой-то тяжелой, иссушающей болезнью, собранное из мелких костей, обтянутое старчески желтой кожей; в темных глазницах сверкали маленькие, узкие глаза.
Обняв
ноги, он положил подбородок
на колени, двигал челюстями и не слышал, как вошел брат. Когда Клим спросил у него книгу Некрасова,
оказалось, что ее нет у Дмитрия, но отец обещал подарить ее.
Самгин наблюдал. Министр
оказался легким, как пустой, он сам, быстро схватив протянутую ему руку студента, соскочил
на землю, так же быстро вбежал по ступенькам, скрылся за колонной, с генералом возились долго, он — круглый, как бочка, — громко кряхтел, сидя
на краю автомобиля, осторожно спускал
ногу с красным лампасом, вздергивал ее, спускал другую, и наконец рабочий крикнул ему...
И часто бывало так, что взволнованный ожиданием или чем-то иным неугомонный человек, подталкиваемый их локтями,
оказывался затисканным во двор. Это случилось и с Климом. Чернобородый человек посмотрел
на него хмурым взглядом темных глаз и через минуту наступил каблуком
на пальцы
ноги Самгина. Дернув
ногой, Клим толкнул его коленом в зад, — человек обиделся...
Но у него
оказался излишек от взятой из дома суммы. Крестясь поминутно, он вышел из церкви и прошел в слободу, где оставил и излишек, и пришел домой «веселыми
ногами», с легким румянцем
на щеках и
на носу.
В результате
оказалось, конечно, то, что заводское хозяйство начало хромать
на обе
ноги, и заводы, по всей вероятности, пошли бы с молотка Но счастливый случай спас их: в половине сороковых годов владельцу Шатровских заводов, Александру Привалову, удалось жениться
на дочери знаменитого богача-золотопромышленника Павла Михайлыча Гуляева.
— Подождите-с, — проговорил он наконец слабым голосом и вдруг, вытащив из-под стола свою левую
ногу, начал завертывать
на ней наверх панталоны.
Нога оказалась в длинном белом чулке и обута в туфлю. Не торопясь, Смердяков снял подвязку и запустил в чулок глубоко свои пальцы. Иван Федорович глядел
на него и вдруг затрясся в конвульсивном испуге.
Невдалеке от нас
на поверхности спокойной воды вдруг появился какой-то предмет. Это
оказалась голова выдры, которую крестьяне в России называют «порешней». Она имеет длинное тело (1 м 20 см), длинный хвост (40 см) и короткие
ноги, круглую голову с выразительными черными глазами, темно-бурую блестящую шерсть
на спине и с боков и серебристо-серую
на нижней стороне шеи и
на брюхе. Когда животное двигается по суше, оно сближает передние и задние
ноги, отчего тело его выгибается дугою кверху.
Оказалось, что в тумане мы внезапно вышли
на берег и заметили это только тогда, когда у
ног своих увидели окатанную гальку и белую пену прибойных волн.
Оказалось, что в бреду я провалялся более 12 часов. Дерсу за это время не ложился спать и ухаживал за мною. Он клал мне
на голову мокрую тряпку, а
ноги грел у костра. Я попросил пить. Дерсу подал мне отвар какой-то травы противного сладковатого вкуса. Дерсу настаивал, чтобы я выпил его как можно больше. Затем мы легли спать вместе и, покрывшись одной палаткой, оба уснули.
Я узнал только, что он некогда был кучером у старой бездетной барыни, бежал со вверенной ему тройкой лошадей, пропадал целый год и, должно быть, убедившись
на деле в невыгодах и бедствиях бродячей жизни, вернулся сам, но уже хромой, бросился в
ноги своей госпоже и, в течение нескольких лет примерным поведеньем загладив свое преступленье, понемногу вошел к ней в милость, заслужил, наконец, ее полную доверенность, попал в приказчики, а по смерти барыни, неизвестно каким образом,
оказался отпущенным
на волю, приписался в мещане, начал снимать у соседей бакши, разбогател и живет теперь припеваючи.
Я велел позвать кучера.
Оказалось, что Ермолай не солгал: коренник действительно не ступал
на ногу. Я немедленно распорядился, чтобы его расковали и поставили
на сырую глину.
Крыжановский сшивал, подшивал, припечатывал, заносил в ведомости и пил, пока в одно прекрасное утро дела
оказывались подшитыми, бутыль пуста, а архивариус лежал
на полу и храпел, раскинув руки и
ноги…
У них отекли руки и
ноги, распухли лица. Они тоже смотрели
на меня изумленно испуганными глазами.
Оказывается, и я сам имел такой же болезненный вид. Старики-орочи посоветовали подняться, походить немного и вообще что-нибудь делать, двигаться…
— Если Ганс
оказался бы трудолюбивым и бережливым человеком, то вам совсем нетрудно было бы через три-четыре года стать совершенно
на ноги. Как вы думаете?
Искусство владеть этим инструментом, сулившим, судя по объявлению, три рубля в день чистого заработка его владельцу,
оказалось настолько нехитрым, что Лихонин, Соловьев и Нижерадзе легко овладели им в несколько часов, а Лихонин даже ухитрился связать целый чулок необыкновенной прочности и таких размеров, что он
оказался бы велик даже для
ног Минина и Пожарского, что в Москве,
на Красной площади.
Когда они вышли в переднюю,
оказалось, что столь срамимые плисовые сапоги принадлежали Катишь, и никто из лакеев не хотел даже нагнуться и подать их ей, так что она сама поспешила, отвернувшись к стене, кое-как натянуть их
на ногу.
Когда он принялся работать, то снял свой синий кафтан и
оказался в красной рубахе и плисовых штанах. Обивая в гостиной мебель и ползая
на коленях около кресел, он весьма тщательно расстилал прежде себе под
ноги тряпку. Работая, он обыкновенно набивал себе полнехонек рот маленькими обойными гвоздями и при этом очень спокойно, совершенно полным голосом, разговаривал, как будто бы у него во рту ничего не было. Вихров заметил ему однажды, что он может подавиться.
Те подползли и поднялись
на ноги — и все таким образом вошли в моленную. Народу в ней
оказалось человек двести. При появлении священника и чиновника в вицмундире все, точно по команде, потупили головы. Стоявший впереди и наряженный даже в епитрахиль мужик мгновенно стушевался; епитрахили
на нем не стало, и сам он очутился между другими мужиками, но не пропал он для глаз священника.
Когда он встал
на ноги, то
оказалось (Вихров до этого видел его только сидящим)…
оказалось, что он был необыкновенно худой, высокий, в какой-то длинной-предлинной ваточной шинели, надетой в рукава и подпоясанной шерстяным шарфом; уши у него были тоже подвязаны, а
на руках надеты зеленые замшевые перчатки; фамилия этого молодого человека была Мелков; он был маменькин сынок, поучился немного в корпусе, оттуда она по расстроенному здоровью его взяла назад, потом он жил у нее все в деревне — и в последнюю баллотировку его почти из жалости выбрали в члены суда.
Родиона Антоныча насильно уложили рядом с Лаптевым и заставили зацепить
ногой барскую
ногу. Бедный Ришелье только сотворил про себя молитву и даже закрыл глаза со страху. Лаптев был сильнее в
ногах Прейна, но как ни старался и ни надувался, — в конце концов
оказался побежденным, хотя Родион Антоныч и не поставил его
на голову.
— А что, господа! — обращается он к гостям, — ведь это лучшенькое из всего, что мы испытали в жизни, и я всегда с благодарностью вспоминаю об этом времени. Что такое я теперь? — "Я знаю, что я ничего не знаю", — вот все, что я могу сказать о себе. Все мне прискучило, все мной испытано — и
на дне всего
оказалось — ничто! Nichts! А в то золотое время земля под
ногами горела, кровь кипела в жилах… Придешь в Московский трактир:"Гаврило! селянки!" — Ах, что это за селянка была! Маня, помнишь?
Вскоре, однако, в соседних комнатах раздались радостные восклицания княжны, и
на террасу вбежал маленький князек, припрыгивая
на одной
ноге, хлопая в ладони и крича: «Ма тантенька приехала, ма тантенька приехала!..» — и под именем «ма тантеньки»
оказалась Полина, которая шла за ним в сопровождении князя, княжны и m-r ле Грана.
— Так ты возьмись за это дело (они были
на «ты», как товарищи по Дерптскому университету), — и Фрост, делая большие шаги своими выгнутыми мускулистыми
ногами, стал переходить из гостиной в буфет, из буфета в гостиную, и скоро
на столе
оказалась большая суповая чаша с стоящей
на ней десятифунтовой головкой сахару посредством трех перекрещенных студенческих шпаг.
У колодца я услыхал неудержимый смех. Вынутые трупы лежали передо мной, два в извозчичьих халатах, и одна хорошо одетая женщина с изуродованным лицом была
на самом верху — лицо
ногами измято. Сначала из колодца достали четверых мертвых, пятый был худощавый человек;
оказался портной с Грачевки.
Савелий Власьев
оказался главным образом очень способным устраивать и улаживать разные откупные дела с полицией, так что через какие-нибудь полгода он был
на дружеской
ноге со всеми почти квартальными и даже некоторыми частными.
Следующее лето было ужасно. Мало-помалу сестер начали возить по гостиницам к проезжающим господам, и
на них установилась умеренная такса. Скандалы следовали за скандалами, побоища за побоищами, но сестры были живучи, как кошки, и все льнули, все желали жить. Они напоминали тех жалких собачонок, которые, несмотря
на ошпаривания, израненные, с перешибленными
ногами, все-таки лезут в облюбованное место, визжат и лезут. Держать при театре подобные личности
оказывалось неудобным.
Кое-как, наконец, поднялись и спустились к реке, едва волоча
ноги. В толпе тотчас же появились и «распорядители», по крайней мере
на словах.
Оказалось, что барку не следовало рубить зря, а надо было по возможности сохранить бревна и в особенности поперечные кокоры, [Кокора — комлевая часть ствола с корнем клюкою, с коленом; использовалась при строительстве барок.] прибитые по всей длине своей ко дну барки деревянными гвоздями, — работа долгая и скучная.
И он сел
на свою кровать против американского господина, вдобавок еще расставивши
ноги. Матвей боялся, что американец все-таки обидится. Но он
оказался парень простой и покладливый. Услыхав, что разговор идет о Тамани-холле, он отложил газету, сел
на своей постели, приветливо улыбнулся, и некоторое время оба они сидели с Дымой и пялили друг
на друга глаза.
Женат он еще не был, изба у него была плохая, а земли столько, что если лечь такому огромному человеку поперек полосы, то
ноги уже
окажутся на чужой земле.
Ноги эти принадлежали человеку, сидевшему
на скамейке и читавшему газету; человек этот
оказался Потугиным. Литвинов издал легкое восклицание. Потугин положил газету
на колени и внимательно, без улыбки посмотрел
на Литвинова, и Литвинов посмотрел
на Потугина тоже внимательно и тоже без улыбки.
Мне рассказывали незадолго перед тем, что горничная у моих знакомых, обтирая окна снаружи, упала с третьего этажа. По странной случайности, она стала прямо
на ноги и даже пошла сама в дом,
На вопрос, что с ней, она спокойно отвечала: «ничего решительно». Но к вечеру она умерла:
оказалось, что-то оборвалось у нее внутри.
Генерал
на этот раз был, по заграничному обычаю, в штатском платье и от этого много утратил своей воинственности.
Оказалось, что плечи его в мундире были ваточные, грудь — тоже понастегана. Коротенькое пальто совершенно не шло к нему и неловко
на нем сидело, но при всем том маленькая рука генерала и с высоким подъемом
нога, а более всего мягкие манеры — говорили об его чистокровном аристократическом происхождении. Фамилия генерала была Трахов.
Когда Елизавета Николаевна с большим усилием встала
на ноги, то
оказалось, что вместо башмаков
на ней были какие-то опорки; платьишко она вынула из-под себя: оно служило ей вместо простыни, но по покрою своему все-таки было щеголеватое.
— Ну да, лорд Байрон. Впрочем, может быть, это был и не лорд Байрон, а кто-нибудь другой. Именно, не лорд Байрон, а один поляк! Я теперь совершенно припоминаю. И пре-ори-ги-нальный был этот по-ляк: выдал себя за графа, а потом
оказалось, что он был какой-то кухмистер. Но только вос-хи-ти-тельно танцевал краковяк и, наконец, сломал себе
ногу. Я еще тогда
на этот случай стихи сочинил...
Конечно, у него
оказалась переломленная
нога, и вот два часа мы с фельдшером возились, накладывая гипсовую повязку
на мальчишку, который выл подряд два часа. Потом обедать нужно было, потом лень было бриться, хотелось что-нибудь почитать, а там приползли сумерки, затянуло дали, и я, скорбно морщась, добрился. Но так как зубчатый «Жиллет» пролежал позабытым в мыльной воде —
на нем навеки осталась ржавенькая полосочка, как память о весенних родах у моста.
И кость отпала. В руках у Демьяна Лукича осталось то, что было девичьей
ногой. Лохмы мяса, кости! Все это отбросили в сторону, и
на столе
оказалась девушка, как будто укороченная
на треть, с оттянутой в сторону культей. «Еще, еще немножко… не умирай, — вдохновенно думал я, — потерпи до палаты, дай мне выскочить благополучно из этого ужасного случая моей жизни».
На другой день проводник направил нас
на неширокую речку с плавучими берегами. Дупелей
оказалось мало; зато утки вырывались из камышей чуть ли не
на каждом шагу из-под самых
ног и кряканьем разгоняли бекасов.
Таким образом
оказывается, что, как ни велика наша талантливость, все-таки она может считаться действительною лишь до тех пор, пока существует беспредметность профессий или, говоря другими словами, покуда можно все сапоги шить
на одну
ногу.
Дворецкий привел Харлова в зеленый кабинет и тотчас побежал за кастеляншей, так как белья
на постели не
оказалось. Сувенир, встретивший нас в передней и вместе с нами вскочивший в кабинет, немедленно принялся, с кривляньем и хохотом, вертеться около Харлова, который, слегка расставив руки и
ноги, в раздумье остановился посреди комнаты. Вода все еще продолжала течь с него.
Итак, Анне жилось изрядно; но прошел год, другой, и вдруг, совершенно опять неожиданно, объявила она, что выходит замуж. «Как? Что? За кого?..» — послышалось с разных сторон.
На этот раз жених
оказался подмастерьем из портных. Каким образом, где сделано было знакомство, — никто не знал. Все окончательно только ахнули, увидев жениха — человека ростом с наперсток, съеженного, с лицом желтым, как испеченная луковица, притом еще прихрамывающего
на левую
ногу, — ну, словом, как говорится, совершенного михрютку.
«Где ружье?» — «В починке…» Ну, знаем мы эту починку, сейчас к мастеру,
на которого он сослался, а у мастера этого ружья, конечно, не
оказалось, — словом, запутался совсем и в
ногах валяется, а виновным себя не признает.
— А-ах! — крикнул Коротков и выронил коробку. Несколько мгновений он перебирал
ногами, как горячая лошадь, и зажимал глаз ладонью. Затем с ужасом заглянул в бритвенное зеркальце, уверенный, что лишился глаза. Но глаз
оказался на месте. Правда, он был красен и источал слезы.
Положение Савелия
оказалось сквернее самого скверного: и единственного наследника злобинских миллионов нельзя было обижать, и Тарас Ермилыч мог все узнать, и денег было достать трудно. Долго молчал Савелий, переминаясь с
ноги на ногу, пока не заметил...
Правда, что без этой помощи человеку, закинутому в суровые условия незнакомой страны, пришлось бы или в самом скором времени умереть от голода и холода, или приняться за разбой; правда также, что всего охотнее эта помощь
оказывается в виде пособия «
на дорогу», посредством которого якутская община старается как можно скорее выпроводить поселенца куда-нибудь
на прииск, откуда уже большая часть этих неудобных граждан не возвращается; тем не менее человеку, серьезно принимающемуся за работу, якуты по большей части также помогают стать
на ноги.