Неточные совпадения
Что шаг, то натыкалися
Крестьяне на диковину:
Особая и странная
Работа всюду шла.
Один дворовый мучился
У двери: ручки медные
Отвинчивал; другой
Нес изразцы какие-то.
«Наковырял, Егорушка?» —
Окликнули с пруда.
В саду ребята яблоню
Качали. — Мало, дяденька!
Теперь они осталися
Уж только наверху,
А было их до пропасти!
Разделенные на отряды (в каждом уже с вечера был назначен
особый урядник и
особый шпион), они разом на всех пунктах начали
работу разрушения.
Анисья стала еще живее прежнего, потому что
работы стало больше: все она движется, суетится, бегает, работает, все по слову хозяйки. Глаза у ней даже ярче, и нос, этот говорящий нос, так и выставляется прежде всей ее
особы, так и рдеет заботой, мыслями, намерениями, так и говорит, хотя язык и молчит.
Лиза, дети,
работа, о, как мы мечтали обо всем этом с нею, здесь мечтали, вот тут, в этих комнатах, и что же? я в то же время думал об Ахмаковой, не любя этой
особы вовсе, и о возможности светского, богатого брака!
Участники экспедиции, ведшие научные
работы, имели каждый по
особому комарнику, а стрелки по 1 на 2 человека, для чего их пологи шились больше размерами.
Путевые записки необходимо делать безотлагательно на месте наблюдения. Если этого не сделать, то новые картины, новые впечатления заслоняют старые образы, и виденное забывается. Эти путевые заметки можно делать на краях планшета или в
особой записной книжке, которая всегда должна быть под рукой. Вечером сокращенные записки подробно заносятся в дневники. Этого тоже никогда не следует откладывать на завтра. Завтра будет своя
работа.
Из «мест не столь отдаленных» Полуянов шел целый месяц, обносился, устал, изнемог и все-таки был счастлив. Дорогой ему приходилось питаться чуть не подаянием. Хорошо, что Сибирь — золотое дно, и «странного» человека везде накормят жальливые сибирские бабы. Впрочем, Полуянов не оставался без
работы: писал по кабакам прошения, солдаткам письма и вообще представлял своею
особой походную канцелярию.
Совместное обучение оказалось очень полезным для обоих. Петрусь шел, конечно, впереди, но это не исключало некоторого соревнования. Кроме того, он помогал ей часто выучивать уроки, а она находила иногда очень удачные приемы, чтобы объяснить мальчику что-либо труднопонятное для него, слепого. Кроме того, ее общество вносило в его занятия нечто своеобразное, придавало его умственной
работе особый тон приятного возбуждения.
А больше и говорить не стал, да и некогда ему было ни с кем разговаривать, потому что государь приказал сейчас же эту подкованную нимфозорию уложить и отослать назад в Англию — вроде подарка, чтобы там поняли, что нам это не удивительно. И велел государь, чтобы вез блоху
особый курьер, который на все языки учен, а при нем чтобы и Левша находился и чтобы он сам англичанам мог показать
работу и каковые у нас в Туле мастера есть.
Обе барышни были в одинаковых простеньких, своей
работы, но милых платьях, белых с зелеными лентами; обе розовые, черноволосые, темноглазые и в веснушках; у обеих были ослепительно белые, но неправильно расположенные зубы, что, однако, придавало их свежим ртам
особую, своеобразную прелесть; обе хорошенькие и веселые, чрезвычайно похожие одна на другую и вместе с тем на своего очень некрасивого брата.
Невдалеке от нее сидела такожде
особа женского пола, маленькая, черномазенькая —
особа, должно быть, пребеспокойного характера, потому что хоть и держала в своих костлявых руках
работу, но беспрестанно повертывалась и прислушивалась к каждому, кто говорил, имея при этом такое выражение, которым как бы заявляла: «Ну-ко, ну, говори!..
В Своде законов сказано об нем всего строк шесть: «Учреждается при таком-то остроге
особое отделение, для самых важных преступников, впредь до открытия в Сибири самых тяжких каторжных
работ».
Припомнили кстати, что по правилам на каждого арестанта из
особого отделения полагалось на
работе по два конвойных или по крайней мере один за каждым.
Особое отделение тоже осталось при остроге, и в него все еще от времени до времени присылались тяжкие преступники военного ведомства, впредь до открытия в Сибири самых тяжелых каторжных
работ.
Княгиня Волчанская, у которой Варвара когда-то жила домашнею портнихою для простых
работ, могла бы оказать Передонову покровительство: ее дочь была замужем за тайным советником Щепкиным, важною в учебном ведомстве
особою.
Эта наблюдательная и, в сущности, очень добрая
особа работала на Пазухиных, как мельничное колесо, но, когда на горизонте всплывало тревожившее ее облако, она бросала всякую
работу, надевала на голову черную шерстяную шаль и отправлялась по гостям, где ей всегда были рады.
Работами распоряжались
особые пушкари из взятых в плен солдат.
Арефа даже побелел весь, когда услыхал роковой приказ.
Работа в медном руднике являлась своего рода домашней каторгой, и туда посылали только за
особые вины.
[Брегет — старинные часы
работы французского мастера Бреге́; они показывали, кроме часов и минут, числа месяца; репети́цией назывался
особый механизм в часах, отбивавший время.]
На избранной свободной местности может быть занят под разведку участок на протяжении не более пяти верст, по направлению лога или по течению реки; заявка благонадежной россыпи должна быть произведена через полицейское управление; отвод заявленных площадей производится по приказанию окружного ревизора
особыми отводчиками; на золотых промыслах, разрабатываемых исключительно одними старательскими
работами, рабочие допускаются к таковым
работам только артелью не менее 10 человек (ї 112); все добытое при разработке приисков шлиховое золото промышленники или заведующие приисками обязаны записывать в шнуровые книги (ї 126): книги сии должны быть ведены без подчисток, поправок и пробелов, добытый металл должен в них записываться каждодневно; всякая статья дневного получения золота должна быть непременно подписана управляющим прииска, приказчиками и штейгерами, а где есть конторы, то и конторщиками или кассирами, которые должны находиться при каждодневной пересчитке золота при взвешивании его и при записке оного в книгу (ї 129), за право пользования казенными землями взимается ежегодно по 15 копеек за каждую погонную по длине прииска сажень (ї 146); и т. д., и т. д.
Особы эти должны были работать под его надзором, но
работы, к сожалению, делалось очень мало…
Кухарь, при помощи десятка баб, взятых с
работы, управляется с птицею, поросятами, кореньями, зеленью; булочница дрожит телом и духом, чтобы опара на булки была хороша и чтобы тесто выходилось и булки выпеклись бы на славу; кухарка в другой кухне, с помощницами, также управляется с птицею, выданною ей, но уже не кормленою, а из числа гуляющих на свободе, и приготовляет в больших горшках обед особо для конюхов гостиных, для казаков, препровождающих пана полковника и прочих панов; особо и повкуснее для мелкой шляхты, которые приедут за панами: им не дозволено находиться за общим столом с важными
особами.
Над Сергеичем Пузич только важничал, но перед Петрухой — другое дело: тот его, видимо, уничтожал своею личностью и чувствовал, кажется,
особое наслаждение топтать его в грязь по всем распоряжениям в
работе. Достаточно было Пузичу выбрать какое-нибудь бревно и положить его на углы, для пригонки, как Петр подходил, осматривал и распоряжался, чтоб бревно это сбросили, а тащили другое.
Не знаю, как в Хвостикове у ложкарей, Саввушка, а у Чапурина в Осиповке такое заведенье, что, если который работник, окроме положенной
работы, лишков наработает, за те лишки
особая плата ему сверх ряженой.
Келейка Таисеи была маленькая, но уютная. Не было в ней ни такого простора, ни убранства, как у матери Манефы, но так же все было опрятно и чисто. Отдав приказ маленькой, толстенькой келейнице Варварушке самовар кипятить, а на
особый стол поставить разных заедок: пряников, фиников, черносливу и орехов, мать Таисея сама пошла в боковушу и вынесла оттуда графинчик с водкой, настоянной плававшими в нем лимонными корками, и бутылку постных сливок, то есть ямайского рома ярославской
работы.
Этот немногоглаголивый, медвежеватый, узколобый Лука, который постоянно уклонялся от сожительства в коммуне, быть может, для того, чтобы успешнее заниматься каким-то своим
особым таинственным «предприятием», этот Лука, на которого все склонны были смотреть почти как на последнюю спицу в колеснице — он-то, неведомо для сочленов, и был настоящею, живою душою всего дела, главным направителем, руководителем и деятелем всей
работы, всех предприятий, клонившихся к возрождению человечества.
В последней толпе было много и старух, и небольших девочек, взрослые же девки и все молодые женщины оставались еще на селе, но не для того, чтобы бездействовать, — нет, совсем напротив: им тоже была важная
работа, и, для наблюдения строя над ними, Сухим Мартыном была поставлена своя
особая главариха, старая вдова Мавра, с красными змеиными глазами без век и без ресниц, а в подмогу ей даны две положницы: здоровенная русая девка Евдоха, с косой до самых ног, да бойкая гулевая солдатка Веретеница.
Были ли тому виною поспешность
работы или прелая нитка, но только когда
особа с безмерною радостью сделанного открытия дернула эту пуговицу, то злополучная оловяшка сию же минуту отвалилась.
Но Михако терпеть не мог подобных поездок, потому что уставал в достаточной мере за домашними
работами и к тряске в седле не питал
особого влечения.
— В тех невиданно трудных условиях, в которых революция борется за свое существование, это единственный путь. Путь страшный,
работа тяжелая. Нужен совсем
особый склад характера: чтоб спокойно, без надсада, идти через все, не сойти с ума, — и чтоб не опьяняться кровью, властью, бесконтрольностью. И обычно, к сожалению, так большинство и кончает: либо сходят с ума, либо рано-поздно сами попадают под расстрел.
— Весь наш
Особый Отдел нужно бы расстрелять. Вялый, никакой инициативы. Арестовывает случайно попавшихся, но совершенно не умеет поставить широкой разведывательной
работы. Теперь, впрочем, все переменится. Скоро приезжает Воронько.
— Всякому свое, Павел Иларионыч, — сказал он несколько бесцеремоннее и, на
особый лад взглянув на Низовьева, подумал: „мы, мол, знаем, каков ты лапчатый гусь“. — Нашему брату, разночинцу, черная
работа; господам — сниманье сливок…
Когда программа отдела химии была преобразована (что случилось ко времени моего половинного экзамена) и в нее введены были астрономия и высшая математика и расширена физико-математическая часть химии, я почувствовал впервые, что меня эта более строгая специальность несколько пугает.
Работы в лаборатории за целые четыре семестра показали довольно убедительно, что во мне нет той выдержки, какая отличает исследователей природы; слаб и
особый интерес к деталям химической кухни.
На курсах Рикура (где мне приводилось исполнять сцены с его слушательницами) испытал я впервые то, как совместная
работа с женским полом притупляет в вас (а я был ведь еще молодой человек!) наклонность к ухаживанью, к эротическим замашкам. Все эти девицы, настоящие и поддельные, делались для вас просто «товарками», и не было никакой охоты выказывать им внимание как
особам другого пола. Только бы она хорошо «давала вам реплики» и не сбивала вас с тона неумелой игрой или фальшивой декламацией.
Жуирный, вивёрский склад венской культурной публики не выказывал никаких высших потребностей ни по философским вопросам, ни по религиозным, ни по эстетическим, ни по научным. По всем этим сферам мысли,
работы и творчества значились профессора и разные специалисты. Но их надо было отыскивать. Они составляли
особый мирок, который совсем почти не влиял на общее течение столичной культурности, на вкусы и увлечения большой публики.
Вольф попал в Париж как безвестный еврей родом из Кельна и долго пробивался всякой мелкой
работой, но рано овладел хорошо французским стилем и стал писать в
особом тоне, с юмором и той начитанностью, какой у парижан, его сверстников, было гораздо менее.
Мебель сафьянная с красным деревом, без
особых «рисунков», несколько картин, и позади кресла, где сидел хозяин, его портрет во весь рост
работы лучшего московского портретиста.
Но Иван Алексеевич не способен был кому-либо завидовать. Ему надо одно: быть более хозяином своего времени. Это-то ему и не удавалось. Быть может, с годами придет
особый талант, будет и он уметь ездить на почтовых, а не на долгих в своих занятиях, в выполнении своих
работ.
— Видишь, а если ты найдешь себе по душе
работу, то весь этот жар молодой крови вложишь в нее… Я не упрекаю тебя, я сам был молод и был почти в таком же положении как ты, меня спасла любовь к хозяйству… В тебе нет этой наклонности… Тогда служи… Деятельность земства видная, публичная и почетная деятельность… Она не требует
особого специального образования… Она требует только трех вещей: честности, честности и честности.
— Я стара, но я сказала тебе, мой старый муж томится в каменоломнях, я ем хлеб, который зарабатываю себе моими руками, и мои сыновья и сыновья моих дочерей тоже трудятся — из них есть ткачи и канатчики, и кожевенники, и все они едва питались своими трудами, а христиане теперь завели у себя мастерские в
особых огражденных местах, где они молятся, а другие их за это кормят, и они на даровом хлебе берут
работу дешевле нашего…
Еще менее могла она понять, почему он, с его добрым сердцем, с его всегдашнею готовностью предупредить ее желания, приходил почти в отчаяние, когда она передавала ему просьбы каких-нибудь баб или мужиков, обращавшихся к ней, чтобы освободить их от
работ, почему он, добрый Nicolas, упорно отказывал ей, сердито прося ее не вмешиваться не в свое дело. Она чувствовала, что у него был
особый мир, страстно им любимый, с какими-то законами, которых она не понимала.
Это объяснялось возникновением при описываемых мною обстоятельствах
особого промысла «присягателей»: из самого мерзкого отребья жидовских кагалов, так хорошо описанных принявшим христианство раввином Брафманом, составлялись банды бессовестных и грубо деморализованных людей, которые так и бродили шайками по двенадцати человек, ища
работы, то есть пытая везде: «чи нема чого присягать?»