Неточные совпадения
Изолированные факты
отдельной жизни сами по себе далеко не определяют и не уясняют душевного роста. То, что разлито кругом, что проникает одним общим тоном многоголосый
хор жизни, невольно, незаметно просачивается в каждую душу и заливает ее, подхватывает, уносит своим потоком. Оглядываясь назад, можно отметить вехами только начало наводнения… Потом это уже сплошное, ровное течение, в котором давно исчезли первые
отдельные ручьи.
Тихо, разрозненно, в разных местах набитого народом храма зародилось сначала несколько
отдельных голосов, сливавшихся постепенно, как ручьи… Ближе, крепче, громче, стройнее, и, наконец, под сводами костела загремел и покатился волнами согласный тысячеголосый
хор, а где-то в вышине над ним гудел глубокий рев органа… Мать стояла на коленях и плакала, закрыв лицо платком.
Наверху, кругом всей залы, шли открытые
хоры, на которые, как на балкончики, выходили двери
отдельных кабинетов.
И вдруг голова толпы точно ударилась обо что-то, тело ее, не останавливаясь, покачнулось назад с тревожным тихим гулом. Песня тоже вздрогнула, потом полилась быстрее, громче. И снова густая волна звуков опустилась, поползла назад. Голоса выпадали из
хора один за другим, раздавались
отдельные возгласы, старавшиеся поднять песню на прежнюю высоту, толкнуть ее вперед...
Минут через пять березовая роща осталась у них назади; коляска своротила с большой дороги на проселочную, которая шла посреди полей, засеянных хлебом; справа и слева мелькали небольшие лесочки и
отдельные группы деревьев; вдали чернелась густая дубовая роща, из-за которой подымались высокие деревянные
хоромы, построенные еще дедом Полины, храбрым секунд-майором Лидиным, убитым при штурме Измаила.
По верхушкам леса потянулся гул от предутреннего ветра… Деревья сначала заговорили глубоким
хором, потом гул рассыпался на
отдельные голоса, пошептался и начал стихать.
Царство оперетки и шансонетки, угар пикников, разухабистые песни цыган и разных интернациональных
хоров, спертый воздух
отдельных кабинетов — вот мир, который открылся перед ними, мир, привычный для графа и вначале только любопытный для графини.
Привольно раскинулись и высоко поднялись эти
хоромы и могли, по справедливости, быть названными деревенским замком. Трехэтажные, хотя окна начинались только со второго этажа, они стояли посреди огромного двора, обнесенного острогом из заостренных толстых бревен: кругом
хором по двору стояли
отдельные избы, где жила многочисленная прислуга, составляющая при случае и оборонительную силу.