Неточные совпадения
Затем, приступая к пересказу моего прошлого, я считаю нелишним предупредить
читателя, что в настоящем труде он не найдет сплошного изложения всехсобытий моего жития, а только ряд эпизодов, имеющих между собою связь, но в то же время представляющих и
отдельное целое.
Весь отряд под начальством Милославского, которого, вероятно,
читатели наши узнали уже в начальнике
отдельного отряда, горел нетерпением вступить в бой с неприятелем; но в дружинах князя Трубецкого не заметно было никакого движения.
Но вместе с этим говорят нам, что «это, однако же, не
отдельные лица, а общие типы»; после такой фразы было бы излишне доказывать, что самое определенное, наилучшим образом обрисованное лицо остается в поэтическом произведении только общим, неопределенно очерченным абрисом, которому живая определенная индивидуальность придается только воображением (собственно говоря, воспоминаниями)
читателя.
И пройдет много времени, —
читатель может забыть ход рассказа, потерять связь между подробностями происшествий, упустить из виду характеристику
отдельных лиц и положений, может, наконец, позабыть все прочитанное; но ему все-таки будет памятно и дорого то живое, отрадное впечатление, которое он испытывал при чтении рассказа.
Делать замечания на
отдельные мысли автора мм не станем, потому что иначе мы обнаружили бы недоверие к здравому смыслу
читателей.
Ведь, конечно, между
читателями г. Жеребцова весьма немного найдется таких, которые бы не знали, что история народов зависит в своем ходе от некоторых законов, более общих, нежели произвол
отдельных личностей.
Нам остается свести
отдельные черты, разбросанные в этой статье (за неполноту которой просим извинения у
читателей), и сделать общее заключение.
Прошло уже достаточно времени, чтобы они могли обернуть назад в слободу; между тем день проходил за днем, а они не возвращались. Григорий Лукьянович находился в сильнейшем страхе и беспокойстве. Наконец, дня через три после смерти князя Василия Прозоровского, во двор дома Малюты в александровской слободе вкатила повозка и из нее вышли оба его наперсника. Григорий Лукьянович находился в известной уже
читателям своей
отдельной горнице и, увидав в окно приезжих, сам бросился отворять им дверь.
Да не подумает дорогой
читатель, что, сопоставляя чисто классическое учебное заведение со своего рода воспитательным для московских «матушкиных сынков» учреждением, мы имеем какую-нибудь заднюю мысль. Ничего кроме чисто топографического указания места, где помещалась первая школа, в стенах которой начал свою
отдельную от родительского крова жизнь Николай Савин — не заключается в вышеприведенных строках.
Полные уверения в страстной любви, в намерении скорее броситься в Неву, нежели отдаться другому, они сообщали ему наряду с этим далеко не радостные известия. Из них он узнал, что Маргарита снова переехала в квартиру отца, и по некоторым, для обыкновенного
читателя неуловимым, но ясным для влюбленного,
отдельным фразам, оборотам речи, он видел, что она снова находится под влиянием своего отца, то есть значит и Марины Владиславовны, мыслями которой мыслил и глазами которой глядел Максимилиан Эрнестович.
Даже Корнилий Потапович Алфимов, встречавший его почти ежедневно во время своего утреннего следования в низок трактира на Невском, где в
отдельном кабинете он неизменно продолжав отделывать свои дела, почтительно снимал перед ним картуз и даже в помышлении не имел, что Вадим Григорьевич не человек, а один шиворот, как он, если припомнит
читатель, определил его несколько лет тому назад.