Неточные совпадения
Он выпил последний стакан водки, достал над
кроватью пистолет — тот самый пистолет, из которого выстрелил
в Машу, зарядил его, положил на «всякий случай» несколько пистонов
в карман — и
отправился на конюшню.
Галактион накинул халат и
отправился в контору, где временно помещен был Харитон Артемьич. Он сидел на
кровати с посиневшим лицом и страшно выкаченными глазами. Около него была одна Харитина. Она тоже только что успела соскочить с постели и была
в одной юбке. Плечи были прикрыты шалью, из-под которой выбивалась шелковая волна чудных волос. Она была бледна и
в упор посмотрела на Галактиона.
Дни два ему нездоровилось, на третий казалось лучше; едва переставляя ноги, он
отправился в учебную залу; там он упал
в обморок, его перенесли домой, пустили ему кровь, он пришел
в себя, был
в полной памяти, простился с детьми, которые молча стояли, испуганные и растерянные, около его
кровати, звал их гулять и прыгать на его могилу, потом спросил портрет Вольдемара, долго с любовью смотрел на него и сказал племяннику: «Какой бы человек мог из него выйти… да, видно, старик дядя лучше знал…
Гости
отправились в спальню и поострили там насчет женских туфель, ковра между обеими постелями и серой блузы, которая висела на спинке
кровати. Им было весело оттого, что упрямец, презиравший
в любви все обыкновенное, попался вдруг
в женские сети так просто и обыкновенно.
Он просидел на своей
кровати почти час; наконец опомнился, позвонил Мавру с кофеем, выпил наскоро, оделся и ровно
в одиннадцать часов
отправился к Покрову отыскивать Покровскую гостиницу. Насчет собственно Покровской гостиницы
в нем сформировалось теперь особое, уже утрешнее впечатление. Между прочим, ему было даже несколько совестно за вчерашнее свое обращение с Павлом Павловичем, и это надо было теперь разрешить.
В восемь часов
отправился в департамент. Начальник отделения показал такой вид, как будто бы он не заметил моего прихода. Я тоже с своей стороны, как будто бы между нами ничего не было. Пересматривал и сверял бумаги. Вышел
в четыре часа. Проходил мимо директорской квартиры, но никого не было видно. После обеда большею частию лежал на
кровати.
Свободный номер оказывается только один — пятый, и они
отправляются туда. Номер
в одно окно, темный, узкий и длинный, как кегельбан.
Кровать, комод, облупленный коричневый умывальник и ночной столик составляют всю его меблировку. Хозяйка и поручик опять начинают целоваться, причем стонут, как голуби весною на крыше.
Авилов стянул с себя об спинку
кровати сапоги и лег, закинув руки за голову. Теперь ему стало еще скучнее, чем на походе. «Ну, вот и пришли, ну и что же из этого? — думал он, глядя
в одну точку на потолке. — Читать нечего, говорить не с кем, занятия нет никакого. Пришел, растянулся, как усталое животное, выспался, а опять завтра иди, а там опять спать, и опять идти, и опять, и опять… Разве заболеть да
отправиться в госпиталь?»