Неточные совпадения
Как они делают, бог их ведает: кажется, и не очень мудреные вещи говорят, а девица то и дело качается на стуле от смеха; статский же советник бог
знает что расскажет: или поведет речь о том, что Россия очень пространное государство, или отпустит комплимент, который, конечно, выдуман не без остроумия, но от него ужасно
пахнет книгою; если же скажет что-нибудь смешное, то сам несравненно больше смеется, чем та, которая его слушает.
— Это — другое дело, Афанасий Васильевич. Я это делаю для спасения души, потому что в убеждении, что этим хоть сколько-нибудь заглажу праздную жизнь, что как я ни дурен, но молитвы все-таки что-нибудь значат у Бога. Скажу вам, что я молюсь, — даже и без веры, но все-таки молюсь. Слышится только, что есть господин, от которого все зависит, как лошадь и скотина, которою
пашем,
знает чутьем того, <кто> запрягает.
Читателю, я думаю, приятно будет
узнать, что он всякие два дни переменял на себе белье, а летом во время жаров даже и всякий день: всякий сколько-нибудь неприятный
запах уже оскорблял его.
Мне казалось, что важнее тех дел, которые делались в кабинете, ничего в мире быть не могло; в этой мысли подтверждало меня еще то, что к дверям кабинета все подходили обыкновенно перешептываясь и на цыпочках; оттуда же был слышен громкий голос папа и
запах сигары, который всегда, не
знаю почему, меня очень привлекал.
«В самом деле, — сказал я, — почему думаешь ты, что жило [Жилó (устар.) — жилье.] недалече?» — «А потому, что ветер оттоле потянул, — отвечал дорожный, — и я слышу, дымом
пахнуло;
знать, деревня близко».
— А вы небось не
знаете? Понюхайте, как славно
пахнет роза, что вы мне дали.
Ушел. Диомидов лежал, закрыв глаза, но рот его открыт и лицо снова безмолвно кричало. Можно было подумать: он открыл рот нарочно, потому что
знает: от этого лицо становится мертвым и жутким. На улице оглушительно трещали барабаны, мерный топот сотен солдатских ног сотрясал землю. Истерически лаяла испуганная собака. В комнате было неуютно, не прибрано и душно от
запаха спирта. На постели Лидии лежит полуидиот.
— Углем
пахнет, — объяснил он заботливые свои действия. Затем спросил: — Примечательная фигуряшка? Н-да, я ее
знаю. Даже сватался. Не соблаговолила. Думаю; бережет себя для дворянина. Возможно, что и о титулованном мечтает. Отличной губернаторшей была бы!
— Правду, брат,
узнают по
запаху, она едко
пахнет.
В ее комнате стоял тяжелый
запах пудры, духов и от обилия мебели было тесно, как в лавочке старьевщика. Она села на кушетку, приняв позу Юлии Рекамье с портрета Давида, и спросила об отце. Но,
узнав, что Клим застал его уже без языка, тотчас же осведомилась, произнося слова в нос...
— Ах, Лионель, чудак! — смеялась она почти до слез и вдруг сказала серьезно, не скрывая удовольствия: — Так ему и надо! Пускай попробует, чем
пахнет русская жизнь. Он ведь,
знаешь, приехал разнюхивать, где что продается. Сам он, конечно, молчит об этом. Но я-то уж чувствую!
Не
знали, бедные, куда деться, как сжаться, краснели, пыхтели и потели, пока Татьяна Марковна, частию из жалости, частию оттого, что от них в комнате было и тесно, и душно, и «
пахло севрюгой», как тихонько выразилась она Марфеньке, не выпустила их в сад, где они, почувствовав себя на свободе, начали бегать и скакать, только прутья от кустов полетели в стороны, в ожидании, пока позовут завтракать.
Очень доволен был и еще один молодой парень, ужасно глупый и ужасно много говоривший, одетый по-немецки и от которого весьма скверно
пахло, — лакей, как я
узнал после; этот с пившим молодым человеком даже подружился и при каждой остановке поезда поднимал его приглашением: «Теперь пора водку пить» — и оба выходили обнявшись.
«Так, но
знаете ли, что оно подтверждает? что вчера отвратительно
пахло серой…» — «Что вы: ахти!» — встрепенувшись, заговорил он и, чтоб скрыть смущение, взял всю яичницу к себе в тарелку.
Оглядываюсь, чтоб
узнать, откуда
пахнет, — и ничего не вижу: на лавке валяется только дождевая кожаная куртка, вероятно хозяйская.
Но наконец, когда муж, с
запахом табаку на своих густых усах, вернулся в ложу и покровительственно-презрительно взглянул на Нехлюдова, как-будто не
узнавая его, Нехлюдов, не дав затвориться двери, вышел в коридор и, найдя свое пальто, ушел из театра.
Рагожинские приехали одни, без детей, — детей у них было двое: мальчик и девочка, — и остановились в лучшем номере лучшей гостиницы. Наталья Ивановна тотчас же поехала на старую квартиру матери, но, не найдя там брата и
узнав от Аграфены Петровны, что он переехал в меблированные комнаты, поехала туда. Грязный служитель, встретив ее в темном, с тяжелым
запахом, днем освещавшемся коридоре, объявил ей, что князя нет дома.
— Ведь я
знаю, всё это — вино; вот я завтра скажу смотрителю, он вас проберет. Я слышу —
пахнет, — говорила надзирательница. — Смотрите, уберите всё, а то плохо будет, — разбирать вас некогда. По местам и молчать.
Совершенно особенный воздух царил в этой комнатке:
пахло росным ладаном, деревянным маслом, какими-то душистыми травами и еще бог
знает чем-то очень приятным, заставлявшим голову непривычного человека тихо и сладко кружиться.
Вот и начал Александр Владимирыч, и говорит: что мы, дескать, кажется, забыли, для чего мы собрались; что хотя размежевание, бесспорно, выгодно для владельцев, но в сущности оно введено для чего? — для того, чтоб крестьянину было легче, чтоб ему работать сподручнее было, повинности справлять; а то теперь он сам своей земли не
знает и нередко за пять верст
пахать едет, — и взыскать с него нельзя.
— Не знаю-с, а на меня так уж слишком смотрел, да и на Таню, приказчикову дочь, тоже; да и на
Пашу колбинскую, да грех сказать, никого не обидел, такой баловник!
Дача, занимаемая В., была превосходна. Кабинет, в котором я дожидался, был обширен, высок и au rez-de-chaussee, [в нижнем этаже (фр.).] огромная дверь вела на террасу и в сад. День был жаркий, из сада
пахло деревьями и цветами, дети играли перед домом, звонко смеясь. Богатство, довольство, простор, солнце и тень, цветы и зелень… а в тюрьме-то узко, душно, темно. Не
знаю, долго ли я сидел, погруженный в горькие мысли, как вдруг камердинер с каким-то странным одушевлением позвал меня с террасы.
В Коус я приехал часов в девять вечера,
узнал, что Брук Гауз очень не близок, заказал на другое утро коляску и пошел по взморью. Это был первый теплый вечер 1864. Море, совершенно покойное, лениво шаля, колыхалось; кой-где сверкал, исчезая, фосфорический свет; я с наслаждением вдыхал влажно-йодистый
запах морских испарений, который люблю, как
запах сена; издали раздавалась бальная музыка из какого-то клуба или казино, все было светло и празднично.
— А я почем
знаю! Не жареное — не
пахнет. Мыслей! Отроду не бывало, и вдруг вздумалось!
— Не
знаю, не умирала, — отделывалась
Паша шуткой, — да что вы, барышня, все про смерть да про смерть! Вот ужо весна придет, встанем мы с вами, пойдем в лес по ягоды… Еще так отдохнем, что лучше прежнего заживем!
— Ишь гогочет, подлец!
знает, чем
пахнет! — восторгается барин и ни с того ни с сего, вспомнивши недавний доклад Синегубова, прибавляет: — А тут еще духув каких-то разыскивают! вот это так дух!
Знаю только, что вся она была проникнута особым колоритом, и на меня сразу
пахнуло историей, чем-то романтическим, когда-то живым, блестящим, но отошедшим уже туда, куда на моих глазах ушел и последний «старополяк», пан коморник Коляновский.
— Чем это тут
пахнет, а? Кто
знает, как сказать по — немецки «
пахнет»? Колубовский! Ты
знаешь, как по — немецки «
пахнет»? А как по — немецки: «портить воздух»? А как сказать: «ленивый ученик»? А как сказать: «ленивый ученик испортил воздух в классе»? А как по — немецки «пробка»? А как сказать: «мы заткнем ленивого ученика пробкой»?.. Колубовский, ты понял? Колубовский, иди сюда, komm her, mein lieber Kolubowski. Hy-y!..
«Пан Лохманович, — говорил про него капитан, —
знает, чем
пахнет дым из каждой печной трубы в Гарном Луге».
Он встретил нас в самый день приезда и, сняв меня, как перышко, с козел, галантно помог матери выйти из коляски. При этом на меня
пахнуло от этого огромного человека
запахом перегара, и мать, которая уже
знала его раньше, укоризненно покачала головой. Незнакомец стыдливо окосил глаза, и при этом я невольно заметил, что горбатый сизый нос его свернут совершенно «набекрень», а глаза как-то уныло тусклы…
— Справки наводить приезжал, — сообщил Замараев шепотом Харченке. —
Знает, где жареным
пахнет. В последнее-то время тятенька на фабрике векселями отдувался, — ну, а тут после богоданной маменьки наследство получит. Это хоть кому любопытно… Всем известно, какой капитал у маменьки в банке лежит. Ох, грехи, грехи!.. Похоронить не дадут честь-честью.
— У меня одежда
пахнет кислотами, вот кошка и не идет ко мне, — объяснял он, но я
знал, что все, даже бабушка, объясняли это иначе, враждебно нахлебнику, неверно и обидно.
Она совсем онемела, редко скажет слово кипящим голосом, а то целый день молча лежит в углу и умирает. Что она умирала — это я, конечно, чувствовал,
знал, да и дед слишком часто, назойливо говорил о смерти, особенно по вечерам, когда на дворе темнело и в окна влезал теплый, как овчина, жирный
запах гнили.
— Отроду не пивал, не
знаю, чем она и
пахнет, а теперь уж поздно начинать… Ну так, своячинушка, направляй ты нашу заблудящую девку, как тебе бог на душу положит, а там, может, и сочтемся. Что тебе понадобится, то и сделаю. А теперь, значит, прощай…
—
Знаешь,
Паша, что я сделаю? — говорил развеселившийся Ефим Андреич. — Поеду к Петру Елисеичу и попрошу, штобы он на мое место управителем заступил.
— Не сердись на меня, исполни, пожалуйста, один мой каприз: закрой опять глаза… нет, совсем, крепче, крепче… Я хочу прибавить огонь и поглядеть на тебя хорошенько. Ну вот, так… Если бы ты
знал, как ты красив теперь… сейчас вот… сию секунду. Потом ты загрубеешь, и от тебя станет
пахнуть козлом, а теперь от тебя
пахнет медом и молоком… и немного каким-то диким цветком. Да закрой же, закрой глаза!
Она
знала, чем
пахла бы эта слава, если бы она вернулась в родные места.
— Нет, это никак не личные впечатления, — продолжал Абреев, краснея даже в лице, — это самым строгим логическим путем можно доказать из примера Англии, которая ясно показала, что хлебопашество, как и всякое торговое предприятие, может совершенствоваться только знанием и капиталом. Но где же наш крестьянин возьмет все это? Землю он
знает пахать, как
пахал ее, я думаю, еще Адам; капитала у него нет для покупки машин.
Петр, видимо, выбился из сил, не
зная, как и куда направлять лошадей; те, в свою очередь, были все в пене; но в воздухе было превосходно: солнце сильно пекло, повсюду
пахнуло каким-то теплом и весной.
— Учили, что ли, их очень плохо, но, верьте, он ничего не
знает: все, что говорит, — это больше выслушанное или накануне только вычитанное; а иногда так проврется, что от него
пахнет необразованием.
— Дворянин-с! — продолжал восклицать между тем генерал. —
Знаешь ли ты, чем это
пахнет! Яд, сударь! возмущение! Ты вот сидишь да с попадьей целуешься; «доброчинно» да «душепагубно» — и откуда только ты эти слова берешь! Чем бы вразумить да пристыдить, а он лукошко в руку да с попадейкой в лес по грибы!
— Нет, мой друг, это слишком важно! это так важно! так важно!
Знаешь ли ты, чем такие поступки
пахнут?
— Да ты
знаешь ли, дура, чем Сибирь
пахнет! — возражает мужчина.
— Лукерья Витальевна протанцевала уже две кадрили с Евгением Константинычем, — пояснил Сарматов, подмигивая Вершинину, и многозначительно прибавил: — А
знаете, чем дело
пахнет, когда сразу протанцуют три кадрили?
— Я этого не
знала! — помолчав, ответила мать. —
Паша о себе ничего не говорит…
И как рос
Паша — не видела, и любила ли его, когда муж жив был, — не
знаю!
— Как хочешь,
Паша!
Знаю — грешно убить человека, — а не считаю никого виноватым. Жалко Исая, такой он гвоздик маленький, поглядела я на него, вспомнила, как он грозился повесить тебя, — и ни злобы к нему, ни радости, что помер он. Просто жалко стало. А теперь — даже и не жалко…
Однажды Николаев был приглашен к командиру полка на винт. Ромашов
знал это. Ночью, идя по улице, он услышал за чьим-то забором, из палисадника, пряный и страстный
запах нарциссов. Он перепрыгнул через забор и в темноте нарвал с грядки, перепачкав руки в сырой земле, целую охапку этих белых, нежных, мокрых цветов.
Махин был гимназист с усами. Он играл в карты,
знал женщин, и у него всегда были деньги. Он жил с теткой. Митя
знал, что Махин нехороший малый, но, когда он был с ним, он невольно подчинялся ему. Махин был дома и собирался в театр: в грязной комнатке его
пахло душистым мылом и одеколоном.
Шифель. То-то. Вы не вздумайте его по-прежнему, Разбитным называть… то есть вы, однако ж, не подумайте, чтоб между ним и княжной… нет! а
знаете, невинные этак упражнения: он вздохнет, и она вздохнет; она скажет: «Ах, как сегодня в воздухе весной
пахнет!», а он отвечает: «Да, весна обновляет человека», или что-нибудь в этом роде…