Я стыдился (даже, может быть, и теперь стыжусь); до того доходил, что ощущал какое-то тайное, ненормальное, подленькое наслажденьице возвращаться, бывало, в иную гадчайшую
петербургскую ночь к себе в угол и усиленно сознавать, что вот и сегодня сделал опять гадость, что сделанного опять-таки никак не воротишь, и внутренне, тайно, грызть, грызть себя за это зубами, пилить и сосать себя до того, что горечь обращалась, наконец, в какую-то позорную, проклятую сладость и, наконец, — в решительное, серьезное наслаждение!
Неточные совпадения
Несмотря на то что политические мечты занимали меня день и
ночь, понятия мои не отличались особенной проницательностью; они были до того сбивчивы, что я воображал в самом деле, что
петербургское возмущение имело, между прочим, целью посадить на трон цесаревича, ограничив его власть.
Прошло два года. На дворе стояла сырая, ненастная осень; серые
петербургские дни сменялись темными холодными
ночами: столица была неопрятна, и вид ее не способен был пленять ничьего воображения. Но как ни безотрадны были в это время картины людных мест города, они не могли дать и самого слабого понятия о впечатлениях, производимых на свежего человека видами пустырей и бесконечных заборов, огораживающих болотистые улицы одного из печальнейших углов
Петербургской стороны.
Доискались, что он живет в какой-то странной компании, связался с каким-то отребьем
петербургского населения, с какими-то бессапожными чиновниками, отставными военными, благородно просящими милостыню, пьяницами, посещает их грязные семейства, дни и
ночи проводит в темных трущобах и бог знает в каких закоулках, опустился, оборвался и что, стало быть, это ему нравится.
Белые
ночи… Что может быть лучше
петербургской белой
ночи? Зачем я лишен дара писать стихи, а то я непременно описал бы эти
ночи в звучных рифмах. Пепко пишет стихи, но у него нет «чувства природы». Несчастный предпочитает простое газовое освещение и уверяет, что только лунатики могут восхищаться белыми
ночами.
Журавка махнул рукой и потащил за двери свою синьору; а Анна Михайловна, проводив гостей, вошла в комнату Долинского, села у его стола, придвинула к себе его большую фотографию и сидела как окаменелая, не замечая, как белобрюхой, холодной жабой проползла над угрюмыми, каменными массами столицы бесстыдно наглая,
петербургская летняя
ночь.
Ночь была ужасная, — ноябрьская, мокрая, туманная, дождливая, снежливая, чреватая флюсами, насморками, лихорадками, жабами, горячками всех возможных родов и сортов, одним словом всеми дарами
петербургского ноября.
Но розовая ленточка теперь,
ночью и при санкт-петербургском климате, известном своею сыростью и ненадежностью, в дело идти не могла и, одним словом, была совсем невозможна.
Лакей начал убирать валявшиеся на столе вещи; жандарм, с окружавшими его, посмотрел еще одну минуту в комнату и отошел, сказав бывшим при нем людям, что это не их дело. Лакей, которого Бенни спросил о причине появления здесь жандарма и полицейских, объявил, что это комиссия, которая ищет каких-то двух приехавших на ярмарку
петербургских мошенников, — тем вся эта передряга и окончилась, и Бенни с Ничипоренкою остались спокойно досыпать свою
ночь.
— Уж именно, — говорит, — Митенька жизни не щадит для своего семейства. После всех
петербургских хлопот скакал день и
ночь, чтобы поскорее с нами увидеться.
— Иду… а
ночь такая прекрасная, тихая. Вдруг слышу музыку, топот, танцуют. Любопытствую у городового: Пселдонимов женится. Да ты, брат, на всю
Петербургскую сторону балы задаешь? ха-ха, — вдруг обратился он опять к Пселдонимову.
Был уже в исходе четвертый час
ночи. Бледный рассвет
петербургской белой
ночи глядел в окна.
Синее небо, чинаровые рощи и исполины-горы как будто отступили в эту
ночь на второй план. Равно, как и
петербургские впечатления. Все заслонила хрупкая фигурка девочки с удивительными, сияющими зелеными глазами.
Свидригайлов последнюю
ночь перед самоубийством проводит в дрянненьком номере на
Петербургской стороне. Холодно, сыро, ветер бьет в окно брызгами. Навсегда врезывается в память картина холодного отчаяния одинокой человеческой души среди холодного равнодушия бушующей осенней
ночи. И вот Свидригайлову снится сон...
Стояли
петербургские белые
ночи, для меня еще до того не виданные. Я много ходил по городу, пристроивая своего Лемана. И замечательно, как и провинциальному студенту Невская"перспектива"быстро приедалась! Петербург внутри города был таким же, как и теперь, в начале XX века. Что-то такое фатально-петербургское чувствовалось и тогда в этих безлюдных широких улицах, в летних запахах, в белесоватой мгле, в дребезжании извозчичьих дрожек.
Если и в
петербургское мое время общее настроение студенчества было нерадостное и угнетенное, то теперь, в конце восьмидесятых и начале девяностых годов, оно было черное, как глухая октябрьская
ночь.
Пять человек богатых и молодых людей приехали в третьем часу
ночи веселиться на
петербургский балик.
В то время, когда уже довольно позднее, но сумрачное
петербургское утро пробилось сквозь опущенные гардины спальни молодой женщины и осветило ее лежащею на кровати с открытыми опухшими от слез, отяжелевшими от бессонной
ночи глазами, граф Владимир Петрович только что уснул у себя в кабинете тем тяжелым сном кутившего всю
ночь человека, которым сама природа отмщает человеку за насилие над собою дозволенными излишествами.
Последняя, остававшаяся круглый год во всей своей неприкосновенности, с особым штатом прислуги, находилась в бельэтаже одного из домов Большой Морской улицы и состояла из девяти комнат, убранных так, как только может придумать причудливая фантазия женщины, обладающей независимым состоянием, тонким вкусом и при этом не знающей цены деньгам; словом, этот храм Афродиты, как называли квартиру Анжель
петербургские виверы, напоминал уголок дворца Алладина из «Тысячи и одной
ночи».
— Уф, устал, братец, — отвечал вошедший, пожимая руку «аптекарю». — Жид-то мой поручил мне набрать труппу для своего театра… Денег-то на расход много не дает, а изволь ему представить звезд первой величины!.. Такая уж у него замашка… Ну, вот я и гоняюсь с утра до поздней
ночи в поисках за
петербургскими звездами, а их и днем с огнем не сыщешь… Дай-ка рюмку водки, «двухспальную», да закусить что по острее.
Красивая внешность, соединенная с дымкой романической таинственности, окутывавшей прошлое Зыбина и послужившей поводом для московских сплетниц к всевозможным рассказам о любви к нему какой-то высокопоставленной дамы из высшего
петербургского круга, ее измене, трагической смерти, и призраке этой дамы, преследовавшем Зыбина по
ночам, так что он изменил совершенно режим своей жизни и день превращал в
ночь и наоборот — сделали то, что молоденькая, впечатлительная, романически настроенная девушка влюбилась в красивого брюнета, в глазах которого, на самом деле, было нечто демоническое.
Небольшая планета, восшедшая на
петербургском медицинском горизонте в лице Федора Осиповича Неволина, позаимствовав свой свет от этой самосветящейся звезды, засветилась, в свою очередь, довольно ярким блеском, и пациенты, как бабочки в темную летнюю
ночь, полетели на этот свет.
Сегодня
ночью в Хайларе встретился с
петербургским врачом Н. Ф. Баймаковым.
Был первый час
ночи на 3 мая 1799 года — именно тот час, когда на
петербургском небе происходит продолжающаяся какие-нибудь полчаса борьба между поздним мраком
ночи и раннею зарею.
В этом появившемся лишь года за два до описываемого нами времени центре старушки-Москвы уголке Петербурга господствовало день и
ночь необычайное для Белокаменной оживление, благодаря открытому в тех же Петровских линиях фешенебельному Татарскому ресторану, также по
петербургскому образцу.
Около полугода вела княжна Людмила Васильевна такой странный образ жизни, а затем постепенно стала его изменять, хотя просыпалась все же далеко после полудня, а ложилась позднею
ночью или, порою, даже ранним утром. Но прозвище, данное ей императрицей: «Ночная красавица», так и осталось за ней. Благоволение государыни сделало то, что высшее
петербургское общество не только принимало княжну Полторацкую с распростертыми объятиями, но прямо заискивало в ней.
Ночь была июньская,
петербургская, бессумрачная
ночь.