Неточные совпадения
Теперь он всею душой раскаивался, что начал этот разговор со Степаном Аркадьичем. Его особенное чувство было осквернено разговором о конкурренции какого-то
петербургского офицера, предположениями и
советами Степана Аркадьича.
Он, однако, все-таки девку не пускает; тогда эта самая тетенька, по
совету его маменьки, пишет уж к жандармам разным
петербургским; те вызывают его, стыдят, ну, а ведь он-то должность уж большую занимает!
— Нет, это не я, а вы-то все что себе за привычки позволяете, что обо всем сейчас готовы спорить! Погоди еще, брат, поживи с мое, да тогда и спорь; а пока человек жил мало или всех
петербургских обстоятельств как следует не понимает, так ему — мой
совет — сидеть да слушать, чту говорят другие, которые постарше и эти обстоятельства знают.
Камердинер накинул на него широкую, с длинным капюшоном шинель с серебристым бобром, простеганную мелкими клетками, самого строгого
петербургского покроя, крытую темно-коричневым сукном, немного впадающим в бутылочный цвет. Марья же Орестовна дала ему
совет заказать такую шинель у Сарра, в Петербурге.
Но они скоро сошлись. Он заметил, что Нетова им интересуется. В разговорах с ним она брала менее уверенный тон, спрашивала его
совета в разных вопросах такта, знания приличий, даже туалета, узнавала его литературные вкусы, любила обсуждать с ним роман или новую пьесу, игру актрисы или актера, громкую
петербургскую новость, крупный процесс… С ней он держал себя почтительно, но без всякой поблажки разным ее «штучкам». Он ей на первых же порах сказал...
Мать, озабоченная, чтобы ребенок остался в живых, чутко прислушивалась ко всем
советам кумушек
Петербургской стороны.
Московский
совет присяжных поверенных, получив официальное уведомление об аресте одного из членов корпорации, снесся с
петербургским судебным следователем, прося доставив ему краткие сведения по делу Гиршфельда и, получив и рассмотрев их, исключил присяжного поверенного Николая Леопольдовича Гиршфельда из сословия.
Возбуждаемая
советами бежавших конфедератов и подстрекаемая Францией, Порта потребовала у
петербургского двора немедленного очищения Польши, а потом, не дождавшись ответа и схватившись за случайное сожжение пограничного своего местечка Бонты русскими войсками, преследовавшими конфедератов, объявила России войну.
Ребенок, действительно, месяц от месяца стал поправляться, как бы оправдывая народную примету, на которой был основан
совет кумушек
Петербургской стороны.
Но едва только — сказано в журнале
совета — «выслушана была с надлежащим благоговением, с горестными и умилительными сердцами, последняя воля блаженной и вечно достойной памяти государя императора Александра Павловича, ознаменованная в копии с высочайшего манифеста, скрепленной собственноручно покойным государем императором», как граф Милорадович, который с должностью санкт-петербургского военного генерал-губернатора соединял и звание члена государственного
совета, объявил собранию: «Его императорское высочество великий князь Николай Павлович торжественно отрекся от права, предоставленного ему упомянутым манифестом, и первый уже присягнул на подданство его величеству государю императору Константину Павловичу».
Его обширная практика, доставившая ему обеспеченное состояние, состояла преимущественно из пациенток: дам и девиц высшего
петербургского света и полусвета. Взимая очень дорогую плату с первых, он не отказывал порой в даровой помощи и безвозмездных
советах «начинающим» из вторых, если предвидел, что им предстоит блестящая будущность.
Он рассказывал дамам, с шутливою улыбкой на губах, последнее — в среду — заседание государственного
совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым
петербургским военным генерал-губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным.