Неточные совпадения
Вожеватов. Он почти не
бывал в дамском обществе, так застенчив. Все больше путешествовал, и по воде, и по
суше, а вот недавно совсем было одичал
на необитаемом острове. (Карандышеву.) Позвольте вас познакомить! Лорд Робинзон, Юлий Капитоныч Карандышев!
Было за полдень давно. Над городом лежало оцепенение покоя, штиль
на суше, какой
бывает на море штиль широкой, степной, сельской и городской русской жизни. Это не город, а кладбище, как все эти города.
П. А. Тихменев, взявшийся заведовать и
на суше нашим хозяйством, то и дело ходит в пакгауз и всякий раз воротится то с окороком, то с сыром, поминутно просит денег и рассказывает каждый день раза три, что мы будем есть, и даже — чего не будем. «Нет, уж курочки и в глаза не увидите, — говорит он со вздохом, — котлет и рису, как
бывало на фрегате, тоже не будет. Ах, вот забыл: нет ли чего сладкого в здешних пакгаузах? Сбегаю поскорей; черносливу или изюму: компот можно есть». Схватит фуражку и побежит опять.
Тогда только оценил я все безотрадное этой жизни; с сокрушенным сердцем смотрел я
на грустный смысл этого одинокого, оставленного существования, потухавшего
на сухом, жестком каменистом пустыре, который он сам создал возле себя, но который изменить было не в его воле; он знал это, видел приближающуюся смерть и, переламывая слабость и дряхлость, ревниво и упорно выдерживал себя. Мне
бывало ужасно жаль старика, но делать было нечего — он был неприступен.
Вот этот характер наших сходок не понимали тупые педанты и тяжелые школяры. Они видели мясо и бутылки, но другого ничего не видали. Пир идет к полноте жизни, люди воздержные
бывают обыкновенно
сухие, эгоистические люди. Мы не были монахи, мы жили во все стороны и, сидя за столом, побольше развились и сделали не меньше, чем эти постные труженики, копающиеся
на заднем дворе науки.
Гнездо
бывает свито незатейливо: это просто круглая ямка
на земле, слегка устланная
сухою травою; два огромные длинные яйца, похожие фигурою
на куличьи, зеленовато-пепельного цвета, испещренные крупными темно-коричневыми крапинками, лежат ничем не окруженные и не покрытые.
С этим же криком бегает он иногда по болоту, а все чаще издает эти звуки, сидя
на сучке
сухого дерева, или
на высоком пне, или даже
на кусту; последнее, впрочем,
бывает очень редко; знаю я также, что токующих бекасов, разумеется, самцов, охотники-промышленники приманивают
на голос самки и бьют сидячих.
Рябчики в начале мая садятся
на гнезда, которые вьют весьма незатейливо, всегда в лесу
на голой земле, из
сухой травы, древесных листьев и даже мелких тоненьких прутиков; тока у них
бывают в марте; самка кладет от десяти до пятнадцати яиц; она сидит
на них одна, без участия самца, в продолжение трех недель; молодые очень скоро начинают бегать; до совершенного их возраста матка держится с ними предпочтительно в частом и даже мелком лесу, по оврагам, около лесных речек и ручьев.
Знаю только, что как скоро начнет заходить солнце, дупели слетаются
на известное место, всегда довольно
сухое, ровное и по большей части находящееся
на поляне, поросшей чемерикою, между большими кустами, где в продолжение дня ни одного дупеля не
бывает.
Обыкновенно это
бывало после охоты, когда он, переодевшись в
сухое платье и белье, садился
на диван в гостиной и закуривал свою большую пенковую трубку.
Это были поэмы Пушкина. Я прочитал их все сразу, охваченный тем жадным чувством, которое испытываешь, попадая в невиданное красивое место, — всегда стремишься обежать его сразу. Так
бывает после того, когда долго ходишь по моховым кочкам болотистого леса и неожиданно развернется пред тобою
сухая поляна, вся в цветах и солнце. Минуту смотришь
на нее очарованный, а потом счастливо обежишь всю, и каждое прикосновение ноги к мягким травам плодородной земли тихо радует.
Бывало, что людей бросали за борт, но не ссаживали по крайней мере — как
на сушу — за сто миль от берега.
Эй, хлопче, не довелось тебе слышать, как играл Опанас Швидкий, а теперь уж и не услышишь! Вот же и не хитрая штука бандура, а как она у знающего человека хорошо говорит.
Бывало, пробежит по ней рукою, она ему все и скажет: как темный бор в непогоду шумит, и как ветер звенит в пустой степи по бурьяну, и как
сухая травинка шепчет
на высокой козацкой могиле.
Вероятно, всем известно, что острога имеет фигуру столовой вилки, только с короткими зубьями, которых числом
бывает от пяти до семи; каждый зуб или игла
бывает не короче четырех вершков и оканчивается зазубриной, точно такою, какая делается
на конце рыболовного крючка, для того чтобы проколотая острогою рыба не могла сорваться; железная острога прикрепляется очень прочно к деревянному шесту, крепкому, гладкому,
сухому и легкому, длиною в сажень и даже в полторы, но никак не длиннее, потому что рыбу приходится бить не более как
на трехаршинной глубине, а по большей части
на двухаршинной и менее.
Рано проснешься поутру, оденешься задолго до света и с тревожным нетерпением Дожидаешься зари; наконец, пойдешь и к каждой поставушке подходишь с сильным биением сердца, издали стараясь рассмотреть, не спущен ли самострел, не уронена ли плашка, не запуталось ли что-нибудь в сильях, и когда в самом деле попалась добыча, то с какой,
бывало, радостью и торжеством возвращаешься домой, снимаешь шкурку, распяливаешь и
сушишь ее у печки и потом повесишь
на стену у своей кровати, около которой в продолжение зимы набиралось и красовалось иногда десятка три разных шкурок.
— Вот, бабушка, — так начал мужик, — было времечко, живал ведь и я не хуже других: в амбаре-то,
бывало, всего насторожено вволюшку; хлеб-то, бабушка, родился сам-шост да сам-сём, три коровы стояли в клети, две лошади, — продавал почитай что кажинную зиму мало что
на шестьдесят рублев одной ржицы да гороху рублев
на десять, а теперь до того дошел, что радешенек, радешенек, коли
сухого хлебушка поснедаешь… тем только и пробавляешься, когда вот покойник какой
на селе, так позовут псалтырь почитать над ним… все гривенку-другую дадут люди…
Есть, конечно, и всегда
бывали люди с крайне утилитарными взглядами, Петры Ивановичи Адуевы средней руки, черствые и
сухие в своей quasi-философской практичности, — люди, которых не прошибешь указанием
на нравственную красоту и высокую степень умственного развития.
Разные породы грибов, родясь около отдельных дерев, представляют замечательную особенность, которая состоит в том, что грибы предпочтительно родятся
на северной стороне дерева:
на восточной и западной — их
бывает гораздо меньше, а
на южной стороне, особенно в
сухое время, грибов почти не
бывает.
Вот и вся обстановка зимницы, черной, закоптелой, но теплой, всегда
сухой и никогда не знающей, что за угар такой
на свете
бывает…
Отец Родион был, однако ж, не так сговорчив, как ожидал Самоквасов. Не соблазнила его и сотня целковых. Стал
на своем: «не могу», да и только. Самоквасов сказал наконец, чтоб
Сушило сам назначил, сколько надо ему. Тот же ответ. Боялся
Сушило, не с подвохом ли парень подъехал. Случается,
бывает.
И с той поры, как ни случится,
бывало, Патапу Максимычу встретиться с попом Сушилой, тотчас от него отворотится и даже начнет отплевываться, а
Сушило каждый раз вслед ему крикнет,
бывало: «Праздник такой-то
на дворе, гостей жди: с понятыми приеду, накрою
на службе в моленной…» И про эти угрозы от людей стороной узнавала Аксинья Захаровна и каждый раз, как в моленную люди сойдутся, строго-настрого наказывала старику Пантелею ставить
на задах усадьбы караульных, чтоб неверный поп в самом деле службу врасплох не накрыл.
Вода расходится в воздухе, делается летучею; и когда много воды в воздухе, он
бывает сырой, когда мало —
сухой. Когда в закрытом месте надышат люди, воздух
бывает дурной, нездоровый; а
на открытых местах или в лесу — воздух здоровый, хороший. Это
бывает оттого, что в закрытой комнате к обыкновенному воздуху прибавился тот дурной воздух, который выдыхают из себя люди и все животные.
— Никак нет. При береге бы остался…
На сухой пути сподручнее, ваше благородие… А в море, сказывают ребята, и не приведи бог, как
бывает страшно… В окияне, сказывают, волна страсть какая… Небо, мол, с овчинку покажется…
— А главная причина, что морской человек бога завсегда должон помнить. Вода — не
сухая путь. Ты с ей не шути и о себе много не полагай…
На сухой пути человек больше о себе полагает, а
на воде — шалишь! И по моему глупому рассудку выходит, милый баринок, что который человек
на море
бывал и имеет в себе понятие, тот беспременно должон быть и душой прост, и к людям жалостлив, и умом рассудлив, и смелость иметь, одно слово, как, примерно, наш «голубь», Василий Федорыч, дай бог ему здоровья!
Мне показалось, что профессор слегка шутил не над одним Пенькновским, но и над словами матери, которая тоже сделалась с ним
на несколько минут
суше, чем обыкновенно, и сказала, что, обращая все в шутку, можно довести до того, будто польская республика была не что иное, как котлета с горошком, которую скушали, и ее как не
бывало.
Она могла уже по целым дням и вечерам лежать
на диване, ничего не делая, не читая, а только думая, причем лицо ее принимало холодное,
сухое выражение, какое
бывает у людей односторонних, сильно верующих; она стала отказываться от удобств, доставляемых прислугой: сама за собой убирала, выносила, сама чистила полусапожки и платье.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое
бывало на его лице в те минуты, когда
сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Правда, он очень любил свою комнатную белую собачонку с коричневыми ушами; целовал ее взасос в самую морду;
бывал в тревоге, когда она казалась ему грустною, и даже собственноручно ставил ей промывательное; но я никогда не видал, чтобы в его
сухом, почти жестоком лице дрогнул хотя один мускул, когда он выгонял со службы многосемейного чиновника или стриг в рекруты малолетних еврейчиков, которых тогда брали
на службу в детском возрасте.