Мухоедов, захватив на пути железный ковш, отправился с самоваром на берег речки, где налил его водой, и действительно «запалил», так что из «машины» густой дым
повалил густыми клубами; развалившись на траве, Мухоедов с ожесточением раздувал самовар, время от времени поворачивая ко мне раскрасневшееся счастливое лицо.
В ступке вдруг вспыхнуло яркое пламя,
повалил густой розовый дым и завоняло жжеными перьями и серой. Когда дым рассеялся, Федор протер глаза и увидел, что он уже не Федор и не сапожник, а какой-то другой человек, в жилетке и с цепочкой, в новых брюках, и что сидит он в кресле за большим столом. Два лакея подавали ему кушанья, низко кланялись и говорили...
Числа пятнадцатого декабря вернулся из города Норден, а вскоре затем круто изменилась погода, потемнели дни,
повалил густой и словно серый снег и покрыл холодной и плотной пеленой начертанное имя Елена. И вместе с дурной погодой вернулся он, и в новую фазу вступили мои отношения с невыносимым посетителем.
Неточные совпадения
Между тем тучи спустились,
повалил град, снег; ветер, врываясь в ущелья, ревел, свистал, как Соловей-разбойник, и скоро каменный крест скрылся в тумане, которого волны, одна другой
гуще и теснее, набегали с востока…
Уж мы различали почтовую станцию, кровли окружающих ее саклей, и перед нами мелькали приветные огоньки, когда пахнул сырой, холодный ветер, ущелье
загудело и пошел мелкий дождь. Едва успел я накинуть бурку, как
повалил снег. Я с благоговением посмотрел на штабс-капитана…
Ермолай бросил несколько еловых веток на огонь; ветки тотчас дружно затрещали,
густой белый дым
повалил ему прямо в лицо.
Само собою разумеется, что этот встречный всего чаще бывает плутоватый самодур, и чем плутоватей он, тем
гуще повалит за ним толпа «несмышленочков», желающих прожить чужим умом и под чужой волей, хотя бы в самодурной…
Скоро избушка осветилась ярким пламенем разложенного на очаге костра из сухого дерева, а
густой дым
повалил прямо в дверь.
Ровно в девять часов на церкви
загудел большой колокол, и народ толпами
повалил на площадь.
Я схватил всю кипу и с каким-то диким ожесточением бросил ее в камин. С наслаждением следил я, как сначала
повалил из-под кипы
густой, черный дым; как отдельные листы постепенно свертывались, коробились и бурели; как ОГОНБ, долгое время не будучи в состоянии осилить брошенную в него массу бумаги, только лизал ее края; как, наконец, он вдруг прорвался сквозь самый центр массы и разом обхватил ее.
Зарядьев, в описанном уже нами положении, бледный как смерть, кричал отчаянным голосом: «Помогите, помогите!.. горю!» Офицеры кинулись в избу, выломили дверь, и
густой дым столбом
повалил им навстречу.
В это время белые
густые тучи, висевшие так неподвижно на небе, как бы разом тронулись, и пушистые хлопья первого снега
повалили, кружась и вертясь, на землю.
В читальне поднялся невообразимый шум. Евстрат Спиридоныч, красный как рак, кричал, стуча ногами. Жестяков кричал. Белебухин кричал. Кричали все интеллигенты, но голоса всех их покрывал низкий,
густой, придушенный бас мужчины в маске. Танцы благодаря всеобщей сумятице прекратились, и публика
повалила из залы к читальне.
Придет опять весенняя бескормица, и они
густыми толпами
повалят к тому же хозяину, слезно станут просить и молить о работе, в ногах будут у него валяться и всеми святыми себя заклинать, что и тихи-то они, и смирны-то, и безответны, а пришла новая осень — сиволапый уж барином глядит, и лучше не подступайся к нему.
Не много народа в собор прошло, меньше того в напольную, чуть-чуть побольше в единоверческую, зато
густыми толпами
повалил народ в дома келейниц.
Густой толпой
повалил народ за носилками, пошли и чиновные люди.
Выше и выше поднимались с земли эти струйки,
повалил пухлый
густой снег, замела метелица, поднялась пурга: завыл полуночник, воет он в деревенских печных трубах, хлопает неприпертыми калитками и дверьми, шелестит в соломе на овинах.
Было это поздней осенью. Вскоре
повалил снег и закрыл все-таки несколько заметное взрытое место, а на другое лето пустырь покрылся
густой травой, и Петр Ананьев сам бы не отыскал могилу старика Краузе. Петр Ананьев стал хозяином, и изредка редким пациентам справлявшимся о старике, говорил: «все болеет». Наконец, о Краузе перестали справляться. Все привыкли встречать в избушке Петра-знахаря, которого еще называли и аптекарем, а вопрос о праве его на избушку на пустыре и о прежнем хозяине не подымался.
Народ
густыми нарядными массами
повалил из храма, мешаясь с черной одеждою монашенок.