Неточные совпадения
Только кто с ней поговорит,
поглядит на нее, а она
на него, даже кто просто встретит ее, тот поворотит с своей
дороги и пойдет за ней.
Из Туляцкого конца
дорога поднималась в гору. Когда обоз поднялся, то все возы остановились, чтобы в последний раз
поглядеть на остававшееся в яме «жило». Здесь провожавшие простились. Поднялся опять рев и причитания. Бабы ревели до изнеможения, а глядя
на них, голосили и ребятишки. Тит Горбатый надел свою шляпу и двинулся: дальние проводы — лишние слезы. За ним хвостом двинулись остальные телеги.
В эти минуты он очень был похож
на гуртовщика, который везет убойный скот по железной
дороге и
на станции заходит
поглядеть на него и задать корму.
— Да. Я думаю там остановиться денька
на два,
на три. Еду я, собственно, в Москву. Получил двухмесячный отпуск, но интересно было бы по
дороге поглядеть город. Говорят, очень красивый;.
По
дороге он вспомнил, что не успел как следует
поглядеть на бланк,
на этот пресловутый «желтый билет», о котором он так много слышал.
День-то еще нештС, словно бы и дело делаешь: в анбар заглянешь, за ворота выйдешь,
на дорогу поглядишь, а вечер наступит — и пошел сон долить.
Дернов. То-то вот и есть, что наш брат хам уж от природы таков: сперва над ним глумятся, а потом, как выдет
на ровную-то
дорогу, ну и норовит все
на других выместить. Я, говорит, плясал, ну, пляши же теперь ты, а мы, мол, вот посидим, да
поглядим, да рюмочку выкушаем, покедова ты там штуки разные выкидывать будешь.
Анна Павловна с пяти часов сидит
на балконе. Что ее вызвало: восход солнца, свежий воздух или пение жаворонка? Нет! она не сводит глаз с
дороги, что идет через рощу. Пришла Аграфена просить ключей. Анна Павловна не
поглядела на нее и, не спуская глаз с
дороги, отдала ключи и не спросила даже зачем. Явился повар: она, тоже не глядя
на него, отдала ему множество приказаний. Другой день стол заказывался
на десять человек.
— Убивалась она очень, когда вы ушли! Весь зимовник прямо с ума сошел. Ездили по степи, спрашивали у всех. Полковнику другой же день обо всем рассказали, — а он в ответ: «
Поглядите, не обокрал ли! Должно быть, из беглых!» Очень Женя убивалась! Вы ей портмонетик
дорогой подарили, так она его
на шее носила. Чуть что — в слезы, а потом женихи стали свататься, она всех отгоняла.
Когда
дорогой в Петербург я вам объявила, что намерена издавать журнал и посвятить ему всю мою жизнь, вы тотчас же
поглядели на меня иронически и стали вдруг ужасно высокомерны.
Лембке вдруг вошел быстрыми шагами, в сопровождении полицеймейстера, рассеянно
поглядел на нас и, не обратив внимания, прошел было направо в кабинет, но Степан Трофимович стал пред ним и заслонил
дорогу. Высокая, совсем непохожая
на других фигура Степана Трофимовича произвела впечатление; Лембке остановился.
И потому, когда Елена переступила со сходни
на палубу и ей загородили
дорогу — с одной стороны этот самый моряк, а с другой толстая старая женщина с кульками в обеих руках, которая, задохнувшись от подъема, толклась и переваливалась
на одном месте, она равнодушно
поглядела на победоносного брюнета и сказала, как говорят нерасторопной прислуге...
Он дошёл до холма, где в последний раз мелькнул возок, постоял,
поглядел мокрыми глазами
на синюю стену дальнего леса, прорезанную
дорогой, оглянулся вокруг: стелется по неровному полю светлая тропа реки, путаясь и словно не зная, куда ей деваться.
Егорушка оглядел свое пальто. А пальто у него было серенькое, с большими костяными пуговицами, сшитое
на манер сюртука. Как новая и
дорогая вещь, дома висело оно не в передней, а в спальной, рядом с мамашиными платьями; надевать его позволялось только по праздникам.
Поглядев на него, Егорушка почувствовал к нему жалость, вспомнил, что он и пальто — оба брошены
на произвол судьбы, что им уж больше не вернуться домой, и зарыдал так, что едва не свалился с кизяка.
Наплакавшись, Егорушка вышел из хлева и, обходя лужу, поплелся
на улицу. Как раз перед воротами
на дороге стояли возы. Мокрые подводчики с грязными ногами, вялые и сонные, как осенние мухи, бродили возле или сидели
на оглоблях. Егорушка
поглядел на них и подумал: «Как скучно и неудобно быть мужиком!» Он подошел к Пантелею и сел с ним рядом
на оглоблю.
Матрена. Умны вы больно, как
погляжу я
на вас! Это ты плеть хочешь подарить либо нагайку!
Дорога твоя плеть, только стегать не по чем; потому это
дороже вас обоих, не токма что твоей плети. Приноси свою плеть! Что ж, мы возьмем! Может, и пригодится
на какую-нибудь невежу,
на гостя неучливого!
— Ты барин, генеральский сын, а и то у тебя совести нет, а откуда ж у меня? Мне совесть-то, может,
дороже, чем попу, а где ее взять, какая она из себя? Бывало, подумаю: «Эх, Васька, ну и бессовестный же ты человек!» А потом
погляжу на людей, и даже смешно станет, рот кривит. Все сволочь, Сашка, и ты, и я. За что вчера ты Поликарпа убил? Бабьей… пожалел, а человека не пожалел? Эх, Сашенька, генеральский ты сынок, был ты белоручкой, а стал ты резником, мясник как есть. А все хитришь… сволочь!
— Зайдите, моя
дорогая! — сказала она умоляющим голосом и в то же время
поглядела на Надежду Федоровну с тоской и с надеждой: авось откажется и не зайдет!
Купец,
поглядев еще несколько минут
на дорогу, тоже вошел в кабак.
— Какой невеличек!..
Поглядела бы ты
на него: парнишка куды
на смысле, такой-то шустрый, резвый, все разумеет, даром от земли не видать; да я ведь посмеялся, я не потачлив, что греха таить, а бить не бью… оба они
дороги мне больно, бабка, даром не родные, во как, — продолжал он, лаская Аксюшку, — во! не будь их, так, кажись, и мне, и хозяйке моей скорее бы жизнь опостыла; с ними все как бы маленечко повеселее, право-ну!
— Эх я, дурень! — вскричал мужик. — Эй, Варюха, я, бишь, и забыл, вот поглядь-кось, поглядь — ишь, какую штуку поднял я
на дороге…
погляди… — Сказав это, он выложил
на стол платок, стараясь утешить бабу. — Иду по задам, гляжу, никого нет, а он вот висит
на кусте, как словно зацепился…
Поглядев на меня, вы ведь, конечно, не скажете, что сей самый, сидящий перед вами субъект тоже в свое время стоял
на хорошей
дороге и мог сделать себе имя и карьеру.
В начале улицы еще было ветрено, и
дорога была заметна, но в середине деревни стало тихо, тепло и весело. У одного двора лаяла собака, у другого баба, закрывшись с головой поддевкой, прибежала откуда-то и зашла в дверь избы, остановившись
на пороге, чтобы
поглядеть на проезжающих. Из середины деревни слышались песни девок.
Навстречу ехал длинный обоз: бабы везли кирпич. Яков должен был свернуть с
дороги; лошадь его вошла в снег по брюхо, сани-одиночки накренились вправо, и сам он, чтобы не свалиться, согнулся влево и сидел так всё время, пока мимо него медленно подвигался обоз; он слышал сквозь ветер, как скрипели сани и дышали тощие лошади и как бабы говорили про него: «Богомолов едет», — а одна,
поглядев с жалостью
на его лошадь, сказала быстро...
— Это есть вера денежная, вся она
на семишниках держится, сёдни свеча, да завтра свеча, ан
поглядишь и рубаха с плеча —
дорогая вера! У татар много дешевле, мулла поборами с крестьян не занимается, чистый человек. А у нас: родился — плати, женился — плати, помер — тащи трёшницу! Конечно, для бога ничего не должно жалеть, и я не о том говорю, а только про то, что бог — он сыт, а мужики — голодны!
— Пошто не указать — укажем, — сказал дядя Онуфрий, — только не знаю, как вы с волочками-то сладите. Не пролезть с ними сквозь лесину… Опять же, поди, дорогу-то теперь перемело,
на Масленице все ветра дули, деревья-то, чай, обтрясло, снегу навалило… Да постойте, господа честные, вот я молодца одного кликну — он ту
дорогу лучше всех знает… Артемушка! — крикнул дядя Онуфрий из зимницы. — Артем!.. погляди-ко
на сани-то: проедут
на Ялокшу аль нет, да слезь, родной, ко мне не
на долгое время…
«Ну-ка, Данило Тихоныч,
погляди на мое житье-бытье, — продолжал раздумывать сам с собой Патап Максимыч. — Спознай мою силу над «моими» деревнями и не моги забирать себе в голову, что честь мне великую делаешь, сватая за сына Настю. Нет, сватушка
дорогой, сами не хуже кого другого, даром что не пишемся почетными гражданами и купцами первой гильдии, а только государственными крестьянами».
— Справим завтра каноны над пеплом отца Варлаама, над могилками отца Илии и матушки Феклы, — продолжала Фленушка. — От Улáнгера эти места под боком. А послезавтра
поглядим, что будет. Опасно станет в лесу — в Улáнгере останемся, не будет опасности, через Полóмы
на почтову
дорогу выедем — а там уж вплоть до Китежа нет сплошных лесов, бояться нечего.
— Что, Михайло Михайлыч, призадумались? Небось, приятно
поглядеть на дела рук своих? В прошлом году
на этом самом месте была голая степь, человечьим духом не пахло, а теперь
поглядите: жизнь, цивилизация! И как всё это хорошо, ей-богу! Мы с вами железную
дорогу строим, а после нас, этак лет через сто или двести, добрые люди настроят здесь фабрик, школ, больниц и — закипит машина! А?
Мигуев из тени лип вышел
на дорогу, залитую лунным светом, и, развернув узел,
поглядел на младенца.
Они ехали по мягкой
дороге рядом с шоссе. Шоссе внизу делало крутой изгиб вокруг оврага. За кучею щебня, как раз
на изгибе шоссе, вздымался странный темный шар. Мужик завистливо
поглядел и пощелкал языком...
— Хорошо! — ответил он вслух и пристально
поглядел на сухую жилистую фигуру и морщинистое лицо Верстакова, ловко и без шума снарядившего его в
дорогу.
Жил-был в Москве Владимир Семеныч Лядовский. Он кончил курс в университете по юридическому факультету, служил в контроле какой-то железной
дороги, но если бы вы спросили его, чем он занимается, то сквозь золотое pince-nez открыто и ясно
поглядели бы
на вас большие блестящие глаза и тихий, бархатный, шепелявящий баритон ответил бы вам...
—
На дорогу! Увязнешь
на дороге, гораздо топко. Дожди-то какие лили!
Погляди на Шелонь, — видишь, вздулась. Вода в ней свежая, чистая, что серебрина, а нынче вон как потемнела, — всю воду с болот взяла… «Не боюсь!» — повторил он, помолчав. — Уж так-то боюсь, ажио вспотел!
Мерик (загораживает ей
дорогу). Ну,
погляди ты
на него хоть одним глазом! Приголубь ты его хоть одним словечком ласковым. Богом молю!
Когда она двигалась по
дороге мимо господских амбаров, Рябович
поглядел вправо
на дом.
Он сел и внимательно
поглядел на нее. Месяц ярко освещал лицо Исанки. Она сильно похудела, нос заострился, глаза впали и от этого казались глубокими и прекрасными. Вдруг Борька почувствовал, что она ему по-прежнему
дорога, и сердце сжалось от боли, что она так горько запачкала себя.