Неточные совпадения
Сравнительно в усадьбе Савельцевых установилась
тишина. И дворовые и крестьяне прислушивались к слухам о фазисах, через которые проходило Улитино дело, но прислушивались безмолвно, терпели и не жаловались на новые притеснения. Вероятно, они понимали, что ежели будут мозолить начальству глаза, то этим только заслужат репутацию беспокойных и дадут повод для оправдания
подобных неистовств.
Нечто
подобное она испытывала в детстве, когда в глухую полночь ударит колокол к Христовой заутрене и недавняя
тишина и мрак сменялись праздничной, гулкой и светлой радостью.
Его высокая, бескорыстная душа была достойна мученического венца!» Потом Джемма изъявляла свое сожаление о том, что жизнь Санина, по-видимому, так дурно сложилась, желала ему прежде всего успокоения и душевной
тишины и говорила, что была бы рада свидеться с ним — хотя и сознает, как мало вероятно
подобное свиданье…
Каждый день, в хлопотливой суете утра, в жаркой
тишине полудня, в тихом шуме вечера, раздавался визг и плач — это били детей. Им давали таски, потасовки, трёпки, выволочки, подзатыльники, плюхи и шлепки, секли берёзовыми прутьями, пороли ремнями. Кожемякин, не испытавший ничего
подобного, вспоминал отца с тёплой благодарностью и чувством уважения к нему.
Однажды, тёмным вечером, Кожемякин вышел на двор и в сырой
тишине услыхал странный звук,
подобный рыданиям женщины, когда она уже устала от рыданий. В то же время звук этот напоминал заунывные песни Шакира, — которые он всегда напевал за работой, а по праздникам сидя на лавке у ворот.
Звуки города сливались в один монотонный неясный шум,
подобный шуму отдаленно едущего экипажа; вблизи меня плеск воды и тихое поскрипывание каната единственно отмечали
тишину.
Но тяжелее и шире всех дум была во мне, помню, некая глухая
тишина, ленивый и глубокий, как мутный омут, покой, и в нём, в густой его глубине, тяжко и трудно плавают немые мысли,
подобные боязливым рыбам, извиваются и не могут вынырнуть из душной глубины к свету, наверх.
Вторая изба хотя не представляла ничего
подобного, однако
тишина (как известно, весьма не свойственная мирному этому крову) могла служить ясным доказательством, что и у Домны дело также шло не обычным порядком.
Скоро
тишина прерывается голосом — внятным, но
подобным глухому стону, как будто бы исходящему из глубокой пещеры: «О Новгород!
Так он себя еще не чувствовал в Москве. Осенью все его раздражало и бесило. Теперь все покоило взгляд, и
тишина зимы убаюкивала нервы. Сколько живописных пунктов было по его пути, когда он спускался от Покровки к городу, а потом Кремлем и вдоль Москвы-реки! Ничто ему не мешало ценить своеобразную красивость панорамы. Нечто
подобное переживал он только в Италии, в таких старых городах, как Флоренция."Ужасная"Москва заново привлекала его, и он не пугался такого чувства.