Неточные совпадения
— И талант у вас есть, и сцену знаете, только мне свое имя вместе с другим ставить неудобно.
К нашему
театру пьеса тоже не
подходит.
В толпе шулеров, очищающих Нижний от грязи во время холеры, старался с метлой в руках бритый, как актер, пожилой франт в котелке и модном пальто. Это было на площади против ярмарочного
театра. Проезжал мимо Баранов и остановился.
К нему
подошел пристав...
Как сейчас помню, Ермолова остановилась, благодарно взглянула, подняв голову
к правому углу галерки, откуда рявкнул басище, расцвела как-то вся, засияла,
подошла к рампе, поклонилась и встала. Лицо стало серьезным.
Театр замер.
Нароков. Ну, нет, хлеб-то я себе всегда достану; я уроки даю, в газеты корреспонденции пишу, перевожу; а служу у Гаврюшки, потому что от
театра отстать не хочется, искусство люблю очень. И вот я, человек образованный, с тонким вкусом, живу теперь между грубыми людьми, которые на каждом шагу оскорбляют мое артистическое чувство. (
Подойдя к столу.) Что это за книги у вас?
Париж, освещенный полдневным солнцем, блистал белизною своих зданий.
К театру Большой Оперы
подходили с противоположных сторон два человека и, сойдясь у переднего фаса, они оба произнесли на русском языке довольно радостные восклицания.
— Где я? — произнесла она, приподымаясь с полу, как приподымаются после обморока в
театрах актрисы, но, увидя, что по-прежнему никого не было, она проворно встала и начала
подходить к зеркалу.
Причиною такого выбора было, во-первых, то, что роль Филоктета шла
к его годам и некоторым образом
подходила к лицам Эдипа и Леара, которыми он прославился в последнее время, и, во-вторых, потому, что французский знаменитый трагик, Larive или Lequen, хорошенько не помню, выбрал эту пиесу для последнего своего бенефиса и прощанья с
театром.
Когда мы
подходили к реке Адими, солнце только что скрылось за горизонтом. Лесистые горы, мысы, расположенные один за другим, словно кулисы в
театре, и величаво спокойный океан озарились розовым сиянием, отраженным от неба. Все как-то изменилось. Точно это был другой мир — угасающий, мир безмолвия и тишины.
Из вестибюля
театра взволнованно выходили актеры.
К Кате
подошла премьерша
театра, Борина-Струйская, с красивым и нервным лицом.
Молодые люди, как заметили некоторые из публики,
подошли друг
к другу, сказали один другому несколько слов на ухо и затем быстро вышли. Их поведение, хотя и обратившее на себя внимание лишь немногих, особенно показалось подозрительным бывшему в
театре любимцу императрицы Ивану Ивановичу Шувалову, знавшему обоих молодых людей. Он вышел вслед за ними, и ему удалось догнать их в совершенно пустом, во время действия, коридоре
театра.
В один из далеко не прекрасных для последнего воскресных вечеров 1871 года он вместе со своим товарищем, Михаилом Масловым, сидел в первом ряду «Буффа», что было запрещено даже в других, не находившихся под начальственным запретом
театрах, как вдруг, в антракте,
подходит к молодым людям известный в то время блюститель порядка в Петербурге Гофтреппе, в сопровождении полицейского офицера.
Когда они выходили из
театра, Анатоль
подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом,
подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в
театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее.