Неточные совпадения
Тогда Домашку взяли под
руки и
привели к тому самому анбару, откуда она была,
за несколько времени перед тем, уведена силою.
Сережа, сияя глазами и улыбкой и держась одною
рукой за мать, другою
за няню, топотал по ковру жирными голыми ножками. Нежность любимой няни к матери
приводила его в восхищенье.
Тихо склонился он на
руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил себя
за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай в жизни, чтобы если
приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек…
Но, когда пришла Варвара и, взглянув на него, обеспокоенно спросила: что с ним? — он, взяв ее
за руку, усадил на диван и стал рассказывать в тоне шутливом, как бы не о себе. Он даже
привел несколько фраз своей речи, обычных фраз, какие говорятся на студенческих митингах, но тотчас же смутился, замолчал.
— Так… бездельник, — сказала она полулежа на тахте, подняв
руки и оправляя пышные волосы. Самгин отметил, что грудь у нее высокая. — Живет восторгами. Сын очень богатого отца, который что-то продает
за границу. Дядя у него — член Думы. Они оба с Пыльниковым восторгами живут. Пыльников недавно
привез из провинции жену, косую на правый глаз, и 25 тысяч приданого. Вы бываете в Думе?
Мать поплачет, поплачет, потом сядет
за фортепьяно и забудется
за Герцом: слезы каплют одна
за другой на клавиши. Но вот приходит Андрюша или его
приведут; он начнет рассказывать так бойко, так живо, что рассмешит и ее, притом он такой понятливый! Скоро он стал читать «Телемака», как она сама, и играть с ней в четыре
руки.
И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли
за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла
приводилЖеланный бой в недоуменье…
Вдруг слабым манием
рукиНа русских двинул он полки.
В Китае мятеж; в России готовятся к войне с Турцией. Частных писем
привезли всего два. Меня зовут в Шанхай: опять раздумье берет, опять нерешительность — да как, да что? Холод и лень одолели совсем, особенно холод, и лень тоже особенно. Вчера я спал у капитана в каюте; у меня невозможно раздеться; я пишу, а другую
руку спрятал
за жилет; ноги зябнут.
Едва заметная тропинка
привела нас к тому месту, где река Дунанца впадает в Амагу. Это будет километрах в десяти от моря. Близ ее устья есть утес, который староверы по-китайски называют Лаза [В переводе на русский язык означает «скала».] и производят от глагола «лазить». Действительно, через эту «лазу» приходится перелезать на животе, хватаясь
руками за камни.
На сей раз он
привел меня в большой кабинет; там,
за огромным столом, на больших покойных креслах сидел толстый, высокий румяный господин — из тех, которым всегда бывает жарко, с белыми, откормленными, но рыхлыми мясами, с толстыми, но тщательно выхоленными
руками, с шейным платком, сведенным на минимум, с бесцветными глазами, с жовиальным [Здесь: благодушным (от фр. jovial).] выражением, которое обыкновенно принадлежит людям, совершенно потонувшим в любви к своему благосостоянию и которые могут подняться холодно и без больших усилий до чрезвычайных злодейств.
Горничная жены пензенского жандармского полковника несла чайник, полный кипятком; дитя ее барыни, бежавши, наткнулся на горничную, и та пролила кипяток; ребенок был обварен. Барыня, чтоб отомстить той же монетой, велела
привести ребенка горничной и обварила ему
руку из самовара… Губернатор Панчулидзев, узнав об этом чудовищном происшествии, душевно жалел, что находится в деликатном отношении с жандармским полковником и что, вследствие этого, считает неприличным начать дело, которое могут счесть
за личность!
Так все и сделалось. Дня
за три до зимнего Николы
привезли из Москвы колокол, а с ним вместе явился и Сатир. Он не только с успехом выполнил возложенное на него поручение, но,
за уплатой заводчику, на
руках у него оказалась даже остача.
Эта фраза
привела Кочетова в бешенство. Кто смеет трогать его
за руку? Он страшно кричал, топал ногами и грозил убить проклятого жида. Старик доктор покачал головой и вышел из комнаты.
Газета у Замараева вывалилась из
рук сама собой, точно дунуло вихрем. Знакомый голос сразу
привел его в сознание. Он выскочил из-за своей конторки и бросился отнимать странника из
рук услужающего.
Таисья без слова пошла
за Основой, который не подал и вида, что узнал Нюрочку еще на плоту. Он
привел их к одному из огней у опушки леса, где на живую
руку был сделан балаган из березовых веток, еловой коры и хвои. Около огня сидели две девушки-подростки, дочери Основы, обе крупные, обе кровь с молоком.
Строгий тон Таисьи вдруг точно придавил строгую старуху: она сразу размякла, как-то вся опустилась и тихо заплакала. Показав
рукой за занавеску, она велела
привести девочку и, обняв ее, проговорила упавшим голосом...
Она
привела его в свою комнату, убранную со всей кокетливостью спальни публичного дома средней
руки: комод, покрытый вязаной — скатертью, и на нем зеркало, букет бумажных цветов, несколько пустых бонбоньерок, пудреница, выцветшая фотографическая карточка белобрысого молодого человека с гордо-изумленным лицом, несколько визитных карточек; над кроватью, покрытой пикейным розовым одеялом, вдоль стены прибит ковер с изображением турецкого султана, нежащегося в своем гареме, с кальяном во рту; на стенах еще несколько фотографий франтоватых мужчин лакейского и актерского типа; розовый фонарь, свешивающийся на цепочках с потолка; круглый стол под ковровой скатертью, три венских стула, эмалированный таз и такой же кувшин в углу на табуретке,
за кроватью.
Погодя немного отец взял нас
за руки и
привел в спальню.
Тот благим матом побежал и
привел с собой
за руку старого воина.
Все это утро я возился с своими бумагами, разбирая их и
приводя в порядок.
За неимением портфеля я перевез их в подушечной наволочке; все это скомкалось и перемешалось. Потом я засел писать. Я все еще писал тогда мой большой роман; но дело опять повалилось из
рук; не тем была полна голова…
— Здравствуйте! — усмехаясь, молвил он. — Вот — опять я. Вчера
привели, а сегодня — сам пришел! — Он сильно потряс
руку Павла, взял мать
за плечо и спросил...
— Ваше мнение? — сказал старичок. Лысоватый прокурор встал и, держась одной
рукой за конторку, быстро заговорил,
приводя цифры. В его голосе не слышно было страшного.
Он даже
привел меня
за руку к самому зáмку, но тут я со слезами вырвал у него свою
руку и пустился бежать.
— Само провидение
привело меня к вам, m-lle Caroline! — отвечала Софья Михайловна комплиментом
за комплимент и крепко пожала
руку директрисе.
Вот где настоящее его место. Не на страже мелких частных интересов, а на страже «земли». К тому же идея о всесословности совершенно естественно связывалась с идеей о служебном вознаграждении. Почет и вознаграждение подавали друг другу
руку, а это было далеко не лишнее при тех ущербах, которые
привела за собой крестьянская реформа, — ущербах, оказавшихся очень серьезными, несмотря на то, что идеал реформы формулировался словами:"Чтобы помещик не ощутил…"
Не успел я опомниться, как он уж держал мою
руку в своих и крепко ее жал. И очень возможно, что так бы и
привел он меня
за эту
руку в места не столь отдаленные, если б из-за угла не налетел на нас другой соотечественник и не закричал на меня...
Он у нас действительно летал и любил летать в своих дрожках с желтым задком, и по мере того как «до разврата доведенные пристяжные» сходили всё больше и больше с ума,
приводя в восторг всех купцов из Гостиного ряда, он подымался на дрожках, становился во весь рост, придерживаясь
за нарочно приделанный сбоку ремень, и, простирая правую
руку в пространство, как на монументах, обозревал таким образом город.
Балалайкина, наконец,
привезли, и мы могли приступить к обеду. Жених и невеста, по обычаю, сели рядом, Глумов поместился подле невесты (он даже изумления не выказая, когда я ему сообщил о желании Фаинушки), я — подле жениха. Против нас сел злополучный меняло, имея по бокам посаженых отцов. Прочие гости разместились как попало, только Редедя отвел себе место на самом конце стола и почти не сидел, а стоял и, распростерши
руки, командовал армией менял, прислуживавших
за столом.
Но когда их по вечеру действительно
привезли, связанных по
рукам и по ногам, с жандармами, вся каторга высыпала к палям смотреть, что с ними будут делать. Разумеется, ничего не увидали, кроме майорского и комендантского экипажа у кордегардии. Беглецов посадили в секретную, заковали и назавтра же отдали под суд. Насмешки и презрение арестантов вскоре упали сами собою. Узнали дело подробнее, узнали, что нечего было больше и делать, как сдаться, и все стали сердечно следить
за ходом дела в суде.
Приехали на Святки семинаристы, и сын отца Захарии, дающий приватные уроки в добрых домах,
привез совершенно невероятную и дикую новость: какой-то отставной солдат, притаясь в уголке Покровской церкви, снял венец с чудотворной иконы Иоанна Воина и, будучи взят с тем венцом в доме своем, объяснил, что он этого венца не крал, а что, жалуясь на необеспеченность отставного русского воина, молил сего святого воинственника пособить ему в его бедности, а святой, якобы вняв сему, проговорил: „Я их
за это накажу в будущем веке, а тебе на вот покуда это“, и с сими участливыми словами снял будто бы своею
рукой с головы оный драгоценный венец и промолвил: „Возьми“.
Гудаевский вытащил из детской
за руку навзрыд плачущую, испуганную Лизу,
привел ее в спальню, бросил матери и закричал: — Вот тебе девчонка, бери ее, а сын у меня остается на основании семи статей семи частей свода всех уложений.
Уйдя, он надолго пропал, потом несколько раз заходил выпивший, кружился, свистел, кричал, а глаза у него смотрели потерянно, и сквозь радость явно скалила зубы горькая, непобедимая тоска. Наконец однажды в воскресенье он явился хмельной и шумный,
приведя с собою статного парня, лет
за двадцать, щеголевато одетого в чёрный сюртук и брюки навыпуск. Парень смешно шаркнул ногой по полу и, протянув
руку, красивым, густым голосом сказал...
На другой день во время большой перемены меня позвал учитель гимнастики, молодой поручик Денисов, и после разговоров
привел меня в зал, где играли ученики, и заставил меня проделать приемы на турнике и на трапеции, и на параллельных брусьях; особенно поразило всех, что я поднимался на лестницу, притягиваясь на одной
руке. Меня ощупывали, осматривали, и установилось
за мной прозвище...
— По
рукам, любезный! Постой-ка: вот, кажется, и Вихря
привели… Что
за конь!
Тут была и оборванная, растрепанная и окровавленная крестьянская женщина, которая с плачем жаловалась на свекора, будто бы хотевшего убить ее; тут были два брата, уж второй год делившие между собой свое крестьянское хозяйство и с отчаянной злобой смотревшие друг на друга; тут был и небритый седой дворовый, с дрожащими от пьянства
руками, которого сын его, садовник,
привел к барину, жалуясь на его беспутное поведение; тут был мужик, выгнавший свою бабу из дома
за то, что она целую весну не работала; тут была и эта больная баба, его жена, которая, всхлипывая и ничего не говоря, сидела на траве у крыльца и выказывала свою воспаленную, небрежно-обвязанную каким-то грязным тряпьем, распухшую ногу…
Какая-то незнакомая женщина долго объясняла ей и, видя, что она ничего не понимает,
привела ее
за руку к одноэтажному дому с подъездом.
Однажды Перфишку вызвали в полицию. Он ушёл встревоженный, а воротился весёлый и
привёл с собой Пашку Грачёва, крепко держа его
за руку. Пашка был такой же остроглазый, только страшно похудел, пожелтел, и лицо у него стало менее задорным. Сапожник притащил его в трактир и там рассказывал, судорожно подмигивая глазом...
Кучумов (берется
за карман). Ах, Боже мой! Это только со мной одним случается. Нарочно положил на столе бумажник и позабыл. Дитя, прости меня! (Целует у нее
руку.) Я тебе
привезу их завтра на новоселье. Я надеюсь, что вы нынче же переедете. Закажу у Эйнем пирог, куплю у Сазикова золотую солонку фунтов в пять и положу туда деньги. Хорошо бы положить все золотом для счастъя, да такой суммы едва ли найдешь. Все-таки полуимпериалов с сотню наберу у себя.
Больную доктор
привез в карете Бегушева часам к пяти; она была уже одета в посланное к ней с кучером новое белье и платье и старательно закутана в купленный для нее салоп. Доктор на
руках внес ее в ее комнату, уложил в постель и, растолковав Минодоре, как она должна поставить мушку, обещался на другой день приехать часов в восемь утра.
За все эти труды доктора Бегушев заплатил ему сто рублей. Скромный ординатор смутился даже: такой высокой платы он ни от кого еще не получал.
Он ухватил ее
за руку и вывел с воеводского двора, а потом
привел на подворье, толкнул в баню и сам запер на замок.
Я взяла бы тебя
за руку и
привела бы в дом матери моей.
Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок
за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях
рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых
привозили с севера, через Баальбек, и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине.
Есть такие ловкие охотники, которые в одиночку заганивают лису и
приводят ее живую на веревке. При такой одиночной охоте, загнав лису, надобно левою
рукою держать ее
за уши, а правою надеть на нее намордник.
Я последовал
за ним тем неохотнее, что, мне казалось, этот приветливый, веселый г. Ратч внутренно посылает меня к черту. Однако делать было нечего. Он
привел меня в гостиную, и что же? В гостиной сидела Сусанна перед столом
за приходо-расходной книгой. Она глянула на меня своими сумрачными глазами и чуть-чуть прикусила ногти пальцев на левой
руке… такая у ней была привычка, я заметил, — привычка, свойственная нервическим людям. Кроме ее, в комнате никого не было.
Дворецкий
привел Харлова в зеленый кабинет и тотчас побежал
за кастеляншей, так как белья на постели не оказалось. Сувенир, встретивший нас в передней и вместе с нами вскочивший в кабинет, немедленно принялся, с кривляньем и хохотом, вертеться около Харлова, который, слегка расставив
руки и ноги, в раздумье остановился посреди комнаты. Вода все еще продолжала течь с него.
Приведя девушку к себе в опочивальню, боярыня посадила ее на свою кровать и крепко сжала ее
руками за плечи.
К удивлению и обрадованию батенькиному — маменька же всегда, когда доходило до нашего ученья, замахивали
руками и уходили прочь — в первое воскресенье инспектор
привел нас к батеньке и заставил читать,"что мы выучили
за неделю".
Мы, пожалуй, не станем
приводить деликатных ночных похождений Чурила Пленковича; не станем говорить о том, как Тугарин невежливо вел себя
за столом князя Владимира, кладя
руку за пазуху великой княгине; не обратим внимания даже на то, как эта княгиня, в отсутствие мужа, привлекает к себе в спальню статного молодца, начальника калик перехожих.
Маша опустила голову, так что только верхняя часть ее лица осталась не закрытой
руками, и вполголоса, не без замешательства, спросила Кистера: отчего он никогда не
привезет с собой г-на Лучкова? Маша не в первый раз упоминала о нем после бала… Кистер молчал. Маша боязливо выглянула из-за переплетенных пальцев.
Афоня. Нет, не завидую. Брат нешто слеп? Так ли она его любит, как он ее? Стоит ли она его? Зачем же он перед ними рабствует? Мне обидно, что он рабствует. Хуже, что ли, он их с сестрой? Жену-то в дом
приводят работницу, а она сидит сложа
руки. Брат один работает да ухаживает
за ними. Мне его жаль.