Неточные совпадения
Погодите, он придет, и тогда вы очнетесь; вам будет досадно и стыдно за свою ошибку, а мне эта досада и стыд сделают боль», — вот что
следовало бы мне сказать вам, если б я от
природы был попрозорливее умом и пободрее душой, если б, наконец, был искреннее…
Три фигуры
следовали за ним и по ту сторону Альп, когда перед ним встали другие три величавые фигуры:
природа, искусство, история…
Марина выказала всю данную ей
природой ловкость, извиваясь, как змея, бросаясь из угла в угол, прыгая на лавки, на столы, металась к окнам, на печь, даже пробовала в печь: вожжа
следовала за ней и доставала повсюду, пока, наконец, Марина не попала случайно на дверь.
За этим
следует второй, также важный вопрос: принесет ли европейцам победа над дикими и
природой то вознаграждение, которого они вправе ожидать за положенные громадные труды и капиталы, или эти труды останутся только бескорыстным подвигом, подъятым на пользу человечества?
Ворон скорее
следует отнести к полезным птицам, чем к вредным. Убирая в тайге трупы павших животных, дохлых рыб по берегам рек, моллюсков, выброшенных морским прибоем, и в особенности разные отбросы человеческих жилищ, они являются незаменимыми санитарами и играют огромную роль в охране
природы. Вред, причиняемый воронами хозяйству, по сравнению с той пользой, которую они приносят, невелик.
Из этого не
следует, чтобы худенькие плечи Карла Ивановича когда-нибудь прикрывались погоном или эполетами, — но
природа так устроила немца, что если он не доходит до неряшества и sans-gene [бесцеремонности (фр.).] филологией или теологией, то, какой бы он ни был статский, все-таки он военный.
Но я соединял одиночество с социальностью (это не
следует смешивать с социализированностыо
природы).
Если человек перестанет противиться злу насилием, т. е. перестанет
следовать закону этого мира, то будет непосредственное вмешательство Бога, то вступит в свои права божественная
природа.
Быть может, на сильную рождаемость
следует смотреть, как на средство, какое
природа дает населению для борьбы с вредными, разрушительными влияниями и прежде всего с такими врагами естественного порядка, как малочисленность населения и недостаток женщин.
Фет очень верно выражает неопределенные впечатления
природы, и, однако ж, отсюда вовсе не
следует, чтобы его стихи имели большое значение в русской литературе.
— Нет, этого не
следует, — продолжал Неведомов своим спокойным тоном, — вы сами мне как-то говорили, что физиологи почти законом признают, что если женщина меняет свои привязанности, то первей всего она лишается одного из величайших и драгоценнейших даров неба — это способности деторождения! Тут уж сама
природа как будто бы наказывает ее.
Следуя сему правилу и углубляясь ежедневно в самые затаенные изгибы моего сердца, я усматриваю ясно, что, по воле провидения, получил вместе с греховной
природой человека — страсть Аббадоны — гордость!
Это недаванье руки случилось уже в другой раз, и,
следуя пылкой своей
природе, Софья Николавна с живостью и нежностью сказала: «Отчего же, батюшка, вы не даете мне руки?
Елена, по самой
природе своей, была не большая музыкантша и даже не особенно любила музыку, но в настоящий урок она просто показалась ей пыткой; как бы то ни было, однако, Елена пересилила себя, просидела свой урок больше даже, чем
следует, пришла с него домой пешком и на другой день поутру отправилась пешком в пансион, терпеливо высидела там и снова возвратилась домой пешком.
— Молчи! — продолжал Лежнев. — Каждый остается тем, чем сделала его
природа, и больше требовать от него нельзя! Ты назвал себя Вечным Жидом… А почему ты знаешь, может быть, тебе и
следует так вечно странствовать, может быть, ты исполняешь этим высшее, для тебя самого неизвестное назначение: народная мудрость гласит недаром, что все мы под Богом ходим. Ты едешь, — продолжал Лежнев, видя, что Рудин брался за шапку. — Ты не останешься ночевать?
Определяя прекрасное как полное проявление идеи в отдельном существе, мы необходимо придем к выводу: «прекрасное в действительности только призрак, влагаемый в нее нашею фантазиею»; из этого будет
следовать, что «собственно говоря, прекрасное создается нашею фантазиею, а в действительности (или, [по Гегелю]: в
природе) истинно прекрасного нет»; из того, что в
природе нет истинно прекрасного, будет
следовать, что «искусство имеет своим источником стремление человека восполнить недостатки прекрасного в объективной действительности» и что «прекрасное, создаваемое искусством, выше прекрасного в объективной действительности», — все эти мысли составляют сущность [гегелевской эстетики и являются в ней] не случайно, а по строгому логическому развитию основного понятия о прекрасном.
Здесь, может быть, еще раз
следует упомянуть, что покойный Ничипоренко был замечательно нехорош собою от
природы и, кроме своей неблагообразности, он был страшно неприятен своим неряшеством и имел очень дурные манеры и две отвратительнейшие привычки: дергать беспрестанно носом, а во время разговора выдавливать себе пальцем из орбиты левый глаз.
— Но сквозь эту холодную кору прорывалась часто настоящая
природа человека; видно было, что он
следовал не всеобщей моде, а сжимал свои чувства и мысли из недоверчивости или из гордости.
Он знал аксиому, что поздно или рано слабые характеры покоряются сильным и непреклонным,
следуя какому-то закону
природы, доселе необъясненному; можно было наверное сказать, что он достигнет своей цели… если страсть, всемогущая страсть не разрушит, как буря, одним порывом высокие подмостки его рассудка и старание…
К чему служили мои детские мечты? разве есть необходимость предчувствовать напрасно? будучи ребенком, я часто, под влиянием светлого неба, светлого солнца, веселой
природы, создавала себе существа такие, каких требовало мое сердце; они
следовали за мною всюду, я разговаривала с ними днем и ночью; они украшали для меня весь мир.
Пегий был дамский портной и,
следуя влечению
природы, принес с собою из мира в команду свою портновскую иглу с вощеной ниткой и ножницы, и немедленно же открыл мастерскую и пошел всей этой инструментиной действовать.
С другой стороны, трудно было бы, не считая
природу за осуществленное безумие, видеть лишь отверженное племя, лишь громадную ложь, лишь случайный сбор существ, человеческих только по порокам — в народе, разраставшемся в течение десяти столетий, упорно хранившем свою национальность, сплотившемся в огромное государство, вмешивающемся в историю гораздо более, может быть, чем бы
следовало.
Ясно
следует из этого, как дважды два — четыре ясно, что в вопросе о скучных людях, необходимо принимать в соображение, не только способности, познания, и вообще, большую или меньшую степень умственной занимательности, но также характер, наклонности, стремления, вкусы, — словом, нравственную
природу человека.
Но вижу в этом только то, что люди, большинство их, к сожалению, несмотря на то, что закон их высшей человеческой
природы открыт им, всё еще продолжая жить по закону животной
природы, этим лишают себя самого действительного средства самозащиты: воздаяния добром за зло, которым они могли бы пользоваться, если бы
следовали не животному закону насилия, а человеческому закону любви.
—
Следует то, что закон
природы будет и самозащита от всего того, что угрожает уничтожением. А из этого вывод тот, что борьба и, как последствие всякой борьбы, гибель слабейшего есть закон
природы, а этим законом, несомненно, оправдывается и война, и насилие, и судебное возмездие; так что прямой вывод и последствие закона самосохранения — тот, что самозащита законна, а потому учение о неупотреблении насилия неверно, так как оно противно
природе и неприменимо к условиям жизни на земле.
Я говорю, что, основываясь на разумных началах физической
природы и
следуя ее законам, я имею право считать себя ничем не связанным; но это еще не значит, чтобы я отказывался помочь вам.
Вопрос об отношении Бога к миру Аристотель поясняет следующим сравнением: «
Следует взвесить (говорит он), каким из двух способов содержится
природа всего блага или наилучшее: как вечно отделенное, самостоятельно по себе существующее или же как строй его частей.
Как и в прочем невозможно мыслить что-либо, если думать о чуждом и заниматься другим, и ничего нельзя присоединять к предмету мысли, чтобы получился самый этот предмет, — так же
следует поступать и здесь, ибо, имея представление другого в душе, нельзя этого мыслить вследствие действия представления, и душа, охваченная и связанная другим, не может получить впечатления от представления противоположного; но, как говорится о материи, она должна быть бескачественна, если должна воспринимать образы (τύπους) всех вещей, также и душа должна быть в еще большей степени бесформенна, раз в ней не должно быть препятствия для ее наполнения и просвещения высшей (της πρώτης)
природой.
«Таким образом,
следует думать о Боге, что он вводит свою волю в знание (Scienz) к
природе, дабы его сила открывалась в свете и могуществе и становилась царством радости: ибо, если бы в вечном Едином не возникала
природа, все было бы тихо: но
природа вводит себя в мучительность, чувствительность и ощутительность, дабы подвиглась вечная тишина, и силы прозвучали в слове…
Грехопадение или, напротив, послушание воле Божией
следует во всяком случае считать актом свободы, а отнюдь не природной необходимости: в
природе твари была только возможность греха, но не было никакой к нему принудительности.
Из кафоличности, как общего качества религиозного сознания,
следует, что в религиозном сознании, по самой его, так сказать, трансцендентальной
природе, уже задана идея церковности, подобно тому как в гносеологическом сознании задана идея объективности знания.
Если грехопадение сопровождалось глубоким извращением в жизни пола, являлось прежде всего болезнью первозданного брака, то в искуплении
следует видеть оздоровление
природы брака, благодаря которому онтологически он становится уже «во Христа и во Церковь», соответствует его внутренней естественной норме, вытекающей из полноты образа Божия в человеке.
Из приведенного
следует, что, собственно говоря, для Эриугены нет творения или мира, как внебожественного (относительно) бытия, ибо
природа сотворенная есть только ступень в самораскрытии Божества или его модус.
Чтобы подойти к пониманию
природы этого ведения,
следует вспомнить о рождении художественных образов в искусстве.
Проблема стоит совсем не так, что цивилизации
следует противопоставлять какое-то здоровое и блаженное варварство, какого-то природного человека или доброго по
природе дикаря.
Из того, что человеческая
природа греховна, не
следует, что нужно все время только об этом и говорить и не стремиться к осуществлению правды в жизни.
Из греховности человеческой
природы совсем не
следует, что никакие социальные изменения и улучшения не возможны.
— Еще бы! — ужасается доктор. — Такой ананас… чудо
природы и — в глуши! Прекрасно выразился Грибоедов: «В глушь! в Саратов!» Однако нам пора. Очень рад познакомиться… весьма! Сколько с нас
следует?
Засим
следуют опять потемки, резкий, холодный ветер, мерзлые кочки. Страдает она и душою и телом, и, чтобы уплатить за эти страдания, у обманщицы-природы не хватит никаких средств, никаких обманов…
Ибо, по его воззрениям, практическая мудрость людей не имела бы более высокой цели, как вносить в общество наибольшую естественность и свободу, но именно поэтому
следует свято и нерушимо блюсти естественные законы общества, уважать существующий порядок вещей и, постоянно просматривая его, внедрять разумные его стороны, не забывая
природы из-за культуры и наоборот».)
После этого он каждый день занимался спиритизмом и в присутствии объяснял чиновникам, что в
природе вообще очень много сверхъестественного, чудесного, на что нашим ученым давно бы
следовало обратить внимание.
И
следует всеми силами выяснять, что захватная борьба за власть отдельных личностей, групп и классов не имеет ничего общего с
природой социального процесса и социальных задач.