Неточные совпадения
«Милый друг мой! Понять не могу, что такое; губернатор
прислал на тебя какой-то донос,
копию с которого
прислал мне Плавин и которую я посылаю к тебе. Об отпуске, значит, тебе и думать нечего. Добрый Абреев нарочно ездил объясняться с министром, но тот ему сказал, что он в распоряжения губернаторов со своими подчиненными не входит. Если мужа ушлют в Южную армию, я не поеду с ним, а поеду в имение и заеду в наш город повидаться с тобой».
Становые брали взятки, подрядчики надували и обирали казну, крестьяне
копили недоимки, сепаратисты говорили:"Нет, никогда москалям не пивать таких водок, как наши малороссийские сливянка и запеканка!"и, за всем тем, никому не
приходило на мысль, что от этого может страдать государство.
— Ни
копья нет! В субботу
приходите, получу!
Сегодня
пришел ко мне городничий Порохонцев и принес
копию с служебной бумаги из Петербурга.
Так что предсказание о том, что
придет время, когда все люди будут научены богом, разучатся воевать, перекуют мечи на орала и
копья на серпы, т. е., переводя на наш язык, все тюрьмы, крепости, казармы, дворцы, церкви останутся пустыми и все виселицы, ружья, пушки останутся без употребления, — уже не мечта, а определенная, новая форма жизни, к которой с всё увеличивающейся быстротой приближается человечество.
А
пришло другое время, он отметил: «Силу
копят не умом, а дубьём да рублём», «Не суй бороду близко городу» — замечаете: как будто два народа составляли эти речения, один — смелый, умный, а другой — хитроват, но как будто пришиблен и немножко подхалим.
Заперли нас в казармы. Потребовали документы, а у меня никаких. Телеграфирую отцу; высылает
копию метрического свидетельства, так как и метрику и послужной список, выданный из Нежинского полка, я тогда еще выбросил. В письме отец благодарил меня, поздравлял и
прислал четвертной билет на дорогу.
1-й чиновник. Какой случай был! Писарек у нас, так, дрянненький, какую штуку выкинул! Фальшивую
копию с решения написал (что ему в голову
пришло!) и подписался за всех присутствующих, да и снес к истцу. А дело-то интересное, денежное. Только он копию-то не отдал, себе на уме, а только показал. Ну, и деньги взял большие. Тот после
пришел в суд, ан дело-то совсем не так.
Вспомнил, как целых четыре года
копил шкуры, закалывая овец, своих, доморощенных, перед Рождеством, и продавал мясо кабатчику; вспомнил он, как в Кубинском ему выдубили шкуры, как потом
пришел бродячий портной Николка Косой и целых две недели кормился у него в избе, спал на столе с своими кривыми ногами, пока полушубок не был справлен, и как потом на сходе долго бедняки-соседи завидовали, любуясь шубой, а кабатчик Федот Митрич обещал два ведра за шубу…
Он ушел. Я с усилием вытащил
копье из пола и помню, что коснулся пальцем слегка нагревшегося блестящего железа. Мне в первый раз
пришло в голову, что это — страшное оружие, которым легко положить человека на месте.
Опять спустились они с лестницы, ходили по переходам и коридорам и
пришли в ту же залу, освещенную тремя хрустальными люстрами. Те же рыцари висели на стенах, и опять, когда приблизились они к двери из желтой меди, два рыцаря сошли со стены и заступили им дорогу. Казалось, однако, что они не так сердиты были, как накануне; они едва тащили ноги, как осенние мухи, и видно было, что они через силу держали свои
копья.
— А ты молчи, да слушай, что отец говорит. На родителя больше ты не работник, копейки с тебя в дом не надо. Свою деньгу наживай, на свой домок
копи, Алексеюшка… Таковы твои годы
пришли, что пора и закон принять… Прежде было думал я из нашей деревни девку взять за тебя. И на примете, признаться, была, да вижу теперь, что здешние девки не пара тебе… Ищи судьбы на стороне, а мое родительское благословение завсегда с тобой.
Жил себе да поживал Чубалов,
копил денежки да всякое добро наживал, и никому в голову не
приходило, чтобы его богатый дом когда-нибудь мог порушиться.
Из его слов я узнал, что он живет на реке
Копи и в Императорскую гавань
пришел нарочно, когда услышал о нашем прибытии и узнал, что на реке Хади Чочо Бизанка собирает всех людей, но опоздал.
— Нет, нет, тогда «все раскуют мечи на орала и
копья на серпы». Нет, это не
пришло еще.
— Иван Алексеич! — крикнул чиновник в воздух, как бы не замечая Волдырева. — Скажешь купцу Яликову, когда
придет, чтобы
копию с заявления в полиции засвидетельствовал! Тысячу раз говорил ему!
Придет, бывало, великий государь к князю Тростенскому — а езжал к нему нередко, — анисовой спросит, кренделем закусит и велит княжну к себе привести, почнет ее расспрашивать, чему дареный швед выучил, по-чужестранному заговорит с ней, менуэт заставит проплясать, а потом поцелует в лоб да примолвит: «Расти, крестница, да ума
копи, вырастешь большая — мое будет дело жениха сыскать».
Читая это послание и все приложения к нему, Горлицын несколько раз прекращал свое чтение, чтобы дать себе отдохнуть от бремени тех чувств, которые оно возбуждало в душе его; несколько раз слезы мутили его глаза и заставляли отрываться от печальных строк.
Пришедши к дочери, он подал ей письма и бумаги, полученные от Волгина, кроме
копий с разных определений присутственных мест, и сказал ей...
Прилагая к христианам слова Исаии, что
придет время, когда люди перекуют мечи на серпы и
копья на плуги, он совершенно определенно говорит: «Мы не поднимаем оружия ни против какого народа, мы не учимся искусству воевать, — ибо через Иисуса Христа мы сделались детьми мира».
Как могло случиться, что крестьянин Григорий Кареев, получивший тяжелые раны при взрыве судна, продолжал длинное путешествие морями и сушей и удальцы из-за него нигде не останавливались, а когда они уже много спустя плыли из Испании, после того, как у них там отобрали полоненных турок, то этот Григорий Кареев стал болеть от ран, полученных в начале их одиссеи; а когда они
пришли в Рим, то Кареев у них так разболелся, что они дальше не могли плыть и простояли тут ради Кареева целые два месяца, и тогда только «вынули из него
копье»?
Про Христа, выгнавшего из храма быков, овец и продавцов, должны были говорить, что он кощунствует. Если бы он
пришел теперь и увидал то, что делается его именем в церкви, то еще с большим и более законным гневом наверно повыкидал бы все эти ужасные антиминсы, и
копья, и кресты, и чаши, и свечи, и иконы, и всё то, посредством чего они, колдуя, скрывают от людей бога и его учение.