Неточные совпадения
Но когда вышедший вслед за ним Степан Аркадьич, увидав его на лестнице, подозвал к себе и спросил, как он в школе
проводит время между классами, Сережа, вне присутствия
отца, разговорился
с ним.
Третий результат слов Марьи Алексевны был, разумеется, тот, что Верочка и Дмитрий Сергеич стали,
с ее разрешения и поощрения,
проводить вместе довольно много
времени. Кончив урок часов в восемь, Лопухов оставался у Розальских еще часа два — три: игрывал в карты
с матерью семейства,
отцом семейства и женихом; говорил
с ними; играл на фортепьяно, а Верочка пела, или Верочка играла, а он слушал; иногда и разговаривал
с Верочкою, и Марья Алексевна не мешала, не косилась, хотя, конечно, не оставляла без надзора.
Так бедствовали мы и пробивались
с год
времени. Химик прислал десять тысяч ассигнациями, из них больше шести надобно было отдать долгу, остальные сделали большую помощь. Наконец и
отцу моему надоело брать нас, как крепость, голодом, он, не прибавляя к окладу, стал присылать денежные подарки, несмотря на то что я ни разу не заикнулся о деньгах после его знаменитого distinguo! [различаю,
провожу различие (лат.).]
— Срамник ты! — сказала она, когда они воротились в свой угол. И Павел понял, что
с этой минуты согласной их жизни наступил бесповоротный конец. Целые дни молча
проводила Мавруша в каморке, и не только не садилась около мужа во
время его работы, но на все его вопросы отвечала нехотя, лишь бы отвязаться. Никакого просвета в будущем не предвиделось; даже представить себе Павел не мог, чем все это кончится. Попытался было он попросить «барина» вступиться за него, но
отец, по обыкновению, уклонился.
После святок мать
отвела меня и Сашу, сына дяди Михаила, в школу.
Отец Саши женился, мачеха
с первых же дней невзлюбила пасынка, стала бить его, и, по настоянию бабушки, дед взял Сашу к себе. В школу мы ходили
с месяц
времени, из всего, что мне было преподано в ней, я помню только, что на вопрос: «Как твоя фамилия?» — нельзя ответить просто: «Пешков», — а надобно сказать: «Моя фамилия — Пешков». А также нельзя сказать учителю: «Ты, брат, не кричи, я тебя не боюсь…»
Отец вообще мало был
с нами; он
проводил время или
с Прасковьей Ивановной и ее гостями, всегда играя
с ней в карты, или призывал к себе Михайлушку, который был одним из лучших учеников нашего Пантелея Григорьича, и читал
с ним какие-то бумаги.
Лицо это было некто Четвериков, холостяк, откупщик нескольких губерний, значительный участник по золотым приискам в Сибири. Все это, впрочем, он наследовал от
отца и все это шло заведенным порядком, помимо его воли. Сам же он был только скуп, отчасти фат и все
время проводил в том, что читал французские романы и газеты, непомерно ел и ездил беспрестанно из имения, соседнего
с князем, в Сибирь, а из Сибири в Москву и Петербург. Когда его спрашивали, где он больше живет, он отвечал: «В экипаже».
Сделавшись невестою, Софья Николавна сама должна была позаботиться о своем приданом, должна была много
времени проводить с женихом и, следовательно, менее быть
с отцом и менее заниматься хозяйством.
В это
время Львов узнал о ее положении и поспешил к ней. Соня обрадовалась ему, как родному, и, узнав, что
отец с труппой в Моршанске и что в Тамбове, кроме дворника Кузьмы
с собакой Леберкой, в театре никого нет, решила поехать к
отцу по совету Львова. Он
проводил ее — Соня была слаба и кашляла кровью.
Пока таким образом опечаленный
отец проводил свое
время, Бегушев ожидал его
с лихорадочным нетерпением; наконец, часу в девятом уже, он, благодаря лунному свету, увидел въезжавшую на двор свою карету. Бегушев сначала обрадовался, полагая, что возвратился граф, но когда карета, не останавливаясь у крыльца, проехала к сараю, Бегушев не мог понять этого и в одном сюртуке выскочил на мороз.
Я
с Евсеичем не сходил
с пруда и нигде уже больше не удил; даже
отец мой, удивший очень редко за недосугом, мог теперь удить
с утра до вечера, потому, что большую часть дня должен был
проводить на мельнице, наблюдая над разными работами: он имел полную возможность удить, не выпуская из глаз всех построек и осматривая их от
времени до
времени.
Он стал молиться на один из углов, умиленно крестясь, по нескольку раз сряду стуча пальцами то по одному плечу, то по другому и торопливо повторяя: «Помилуй мя, го… мя го… мя го!..»
Отец мой, который все
время не
сводил глаз
с Латкина и слова не промолвил, вдруг встрепенулся, встал
с ним рядом и тоже начал креститься.
Он знал по рассказам, что и
отец его и дед в этом отношении совершенно отделились от других помещиков того
времени и дома не
заводили у себя никогда никаких шашен
с крепостными, и решил, что этого он не сделает; но потом, всё более и более чувствуя себя связанным и
с ужасом представляя себе то, что
с ним может быть в городишке, и сообразив, что теперь не крепостные, он решил, что можно и здесь.
Имение это досталось ему от
отца и никогда не отличалось благоустройством; Гаврила Степаныч долго находился в отсутствии, служил в Петербурге; наконец, лет пятнадцать тому назад, вернулся он на родину в чине коллежского асессора,
с женою и тремя дочерьми, в одно и то же
время принялся за преобразования и за постройки, немедленно
завел оркестр и начал давать обеды.
Тут
отец хотел ему выписать француза, но бабушка воспротивилась; «так прошел еще год, которое
время проводил я, резвяся
с девками и играя со слугами в карты» («Всякая всячина», стр. 241, 243).
Всё
время свое
отец Сергий
проводил в келье на молитве или в беседе
с посетителями, которых всё становилось больше и больше. Выходил
отец Сергий только в церковь раза три в год, и за водой, и за дровами, когда была в том нужда.
Я помнил, что во
время моего детства носили косы, помнил, что у моего
отца коса была
с лишком в аршин длиною, и помнил, как он приказал ее отрезать, уступив духу
времени и просьбам моей матери; но
с тех пор я ничего подобного не встречал, — и коса Рубановского, которая беспрестанно шевелилась и двигалась, сообразно движению его головы, привлекала мое внимание, и я не мог
отвести от нее глаз; старик это заметил и сурово посмотрел на меня.
Катенька Кислова
с отцом в город уехали. Стосковалась по ней больная мать, просила хоть на короткое
время побывать у нее. Не хотелось Катеньке ехать, но, делать нечего, — скрепя сердце рассталась
с Варенькой и Дуней. Со слезами
проводила ее Варенька, сдержанно простилась Дуня.
— Ну вот, и
свела она нас, — продолжал Алексей, — Тем
временем приезжали к Чапурину гости из Самары, Снежковы,
отец с сыном, сродни они, никак, тебе доводятся.
В Ницце годами
водил я знакомство
с А.Л.Эльсницем, уроженцем Москвы, тамошним студентом, который из-за какой-то истории во
время волнений скрылся за границу, стал учиться медицине в Швейцарии и Франции, приобрел степень доктора и, уже женатый на русской и
отцом семейства, устроился прочно в Ницце, где к нему перешла и практика доктора Якоби.
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных
с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер
отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и
проводил в нем бо́льшую часть
времени.
Одну половину
времени князь Андрей
проводил в Лысых Горах
с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину
времени в богучаровской обители, как называл
отец его деревню.