Неточные совпадения
Тушар вдруг спохватился, что мало взял
денег, и с «достоинством» объявил вам в письме своем, что в заведении его воспитываются князья и сенаторские дети и что он считает ниже своего заведения держать воспитанника с таким
происхождением, как я, если ему не дадут прибавки.
С туземцами знался я мало, разговаривал с ними как-то напряженно и никого из них у себя не видал, исключая двух или трех навязчивых молодчиков еврейского
происхождения, которые то и дело забегали ко мне да занимали у меня
деньги, благо der Russe верит.
Пищик. Я полнокровный, со мной уже два раза удар был, танцевать трудно, но, как говорится, попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй. Здоровье-то у меня лошадиное. Мой покойный родитель, шутник, царство небесное, насчет нашего
происхождения говорил так, будто древний род наш Симеоновых-Пищиков происходит будто бы от той самой лошади, которую Калигула посадил в сенате… (Садится.) Но вот беда:
денег нет! Голодная собака верует только в мясо… (Храпит и тотчас же просыпается.) Так и я… могу только про
деньги…
Равные ей по
происхождению женихи, в погоне за
деньгами купеческих дочек за границей, малодушно рассеялись по свету, оставив родовые зáмки или продав их на слом евреям, а в городишке, расстилавшемся у подножия ее дворца, не было юноши, который бы осмелился поднять глаза на красавицу-графиню.
Историю
происхождения этого псевдонима я слышал от И.А. Вашкова, многолетнего фактического редактора «Развлечения» при Ф.Б. Миллере и его наследниках и главного, а иногда и единственного сотрудника этого журнала, наполнявшего за отсутствием материала —
денег не было — весь журнал: и рассказ, и мелочи, и стихи, и куплеты, и злободневный фельетон.
Так, бабушка сказывала мне, что некто из семьи, кажется, Походяшевых, стыдясь своего
происхождения, упросил одного шалуна (которому давал взаймы
деньги) сочинить ему историю о его будто бы коренном дворянском
происхождении.
По
происхождению своему она была дочь экзекутора из какого-то присутственного места, и без преувеличения можно сказать, что на ворованные
деньги от метел, от песку, от дров была рождена, возращена и воспитана.
Который так гордился своим дворянским
происхождением, который с таким самодовольством носил свой зеленый раззолоченный мундир, который окруженный лестию сыпал
деньги своим льстецам, не требуя даже благодарности, которому стоило только мигнуть, чтоб женщина кинулась в его объятия — да!
Ее большой дом с люстрами и картинами, лакей Мишенька во фраке и с бархатными усиками, благолепная Варварушка и льстивая Агафьюшка, и эти молодые люди обоего пола, которые почти каждый день приходят к ней просить
денег и перед которыми она почему-то всякий раз чувствует себя виноватой, и эти чиновники, доктора и дамы, благотворящие на ее счет, льстящие ей и презирающие ее втайне за низкое
происхождение, — как все это уже прискучило и чуждо ей!
Ире гезундхейт! [Ваше здоровье! — нем.] Был этот Михайла человек сложения жидковатого, характером — меланхолик, по
происхождению — из Мазеп. Обожал до безумия церковные службы; все, бывало, мурлычет: «Изра-илю пеше-ходя-ащу». Говорить много не любил, но когда эти разговоры пойдут, его и силой не оттащить. Да ка́к, да что́, да куда
деньги спрятали — даже надоест иногда. И глаза станут черные такие, масленые. Служил он лакеем в первом этаже.
Он ей верил; факты налицо. Рудич — мот и эгоист, брюзга, важнюшка, барич, на каждом шагу «щуняет ее», — она так нарочно и выразилась сейчас, по-мужицки, — ее «вульгарным
происхождением», ни чуточки ее не жалеет, пропадает по целым ночам, делает истории из-за каждого рубля на хозяйство, зная, что проиграл не один десяток тысяч ее собственных
денег.
Как все это привлекательно, красиво, нарядно и между тем как все это отвратительно грязно по своему
происхождению, как отвратительно грязны те
деньги, на которые все это куплено…
За последнее время князь и она даже задумали женить сына на дочери одного железнодорожного и банкового скороспело-сановного туза — некрасивой, уже немолодой девушке, разборчивой невесте, которая оказалась не прочь за миллион чистыми
деньгами купить себе в мужья русского князя и княжеским титулом прикрыть свое
происхождение из города Шклова.
Утраты последовали за утратами: жена моя хотя и родила еще сына, но в течение пяти лет померли у нас два старшие; дворы, купленные на кровные
деньги, полученные от князя Василья за наше детище, сгорели; в две жатвы собрали мы одну солому; скот падал; начались стрелецкие мятежи, и я едва не лишился тогда головы за преданность мою дому Нарышкиных; воспитатель и второй отец моего сына пал в безвременье, и село Красное, назначенное воспитаннику, отдано Гордону [Гордон Патрик (1635–1699) — шотландец по
происхождению, генерал русской армии, поддерживавший Петра I в борьбе против царевны Софьи.].
Отец ее, князь Дмитрий Павлович, хотя был далеко не богат, почитался одним из первых лиц в городе по
происхождению и не жалел
денег на воспитание дочери.