Неточные совпадения
Тогда весь юг, все то
пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственною
пустынею.
Мы не очень далеко, ты видишь, от южной границы возделанного
пространства, горная часть полуострова еще остается песчаною, бесплодною степью, какою был в твое время весь полуостров; с каждым годом люди, вы русские, все дальше отодвигаете границу
пустыни на юг.
«Да, в центре бывшей
пустыни; а теперь, как видишь, все
пространство с севера, от той большой реки на северо — востоке, уже обращено в благодатнейшую землю, в землю такую же, какою была когда-то и опять стала теперь та полоса по морю на север от нее, про которую говорилось в старину, что она «кипит молоком и медом».
Крутой вихрь твоего полета, преносяся чрез твою область, затаскивает в вертение свое жителей ее и, влача силу государства во своем стремлении, за собою оставляет
пустыню и мертвое
пространство.
Читатель представляет собой тот устой, на котором всецело зиждется деятельность писателя; он — единственный объект, ради которого горит писательская мысль. Убежденность писателя питается исключительно уверенностью в восприимчивости читателей, и там, где этого условия не существует, литературная деятельность представляет собой не что иное, как беспредельное поле, поросшее волчецом, на обнаженном
пространстве которого бесцельно раздается голос, вопиющий в
пустыне.
Это спаленная богом
пустыня, на
пространстве которой, в смысле продуктов мышления, произрастают только самые жалкие его виды: сыск и крючкотворство.
Вот мировое
пространство. В нем мириады пылинок-солнц. Вокруг каждого солнца свои миры. Их больше, чем песчинок в
пустыне. Века, как миги. То на той, то на другой песчинке жизнь вспыхнет, подержится миг-вечность и бесследно замрет. На одной крохотной такой песчинке движение. Что это там? Какая-то кипит борьба. Из-за чего? Вечность-миг, — и движение прекратилось, и планета-песчинка замерзла. Не все ли равно, за что шла борьба!
Там я буду жить один, созерцая вокруг себя лишь безграничные
пространства:
пустыню, море и небо.
Как сый всегда в начале века
На вся простерту мочь явил,
Себе подобна человека
Создати с миром положил,
Пространства из
пустыней мрачных
Исторг — и твердых и прозрачных
Первейши семена всех тел;
Разруша древню смесь спокоил;
Стихиями он все устроил
И солнцу жизнь давать велел.
Я сломаю все запоры, я пробегу неизмеримые
пространства и достигну моей далекой родины — тихой
пустыни.