Неточные совпадения
Что за хаос! Прудон, освобождаясь от всего, кроме
разума, хотел остаться не только мужем вроде Синей Бороды, но и французским националистом — с литературным шовинизмом и безграничной родительской властью, а потому вслед за крепкой, полной сил мыслью
свободного человека слышится голос свирепого старика, диктующего свое завещание и хотящего теперь сохранить своим детям ветхую храмину, которую он подкапывал всю жизнь.
Я имею в виду прежде всего «просвещение» в более глубоком, кантовском смысле совершеннолетия и
свободной самодеятельности
разума.
— Да, — продолжал спокойно Иоанн, — боярин подлинно стар, но
разум его молод не по летам. Больно он любит шутить. Я тоже люблю шутить и в
свободное от дела и молитвы время я не прочь от веселья. Но с того дня, как умер шут мой Ногтев, некому потешать меня. Дружине, я вижу, это ремесло по сердцу; я же обещал не оставить его моею милостию, а потому жалую его моим первым шутом. Подать сюда кафтан Ногтева и надеть на боярина!
Чем менее чувствуют они действительной силы, чем сильнее поражает их влияние
свободного, здравого смысла, доказывающее им, что они лишены всякой разумной опоры, тем наглее и безумнее отражают они всякие требования
разума, ставя себя и свой произвол на их место.
Но человек призван не в одну логику — а еще в мир социально-исторический, нравственно
свободный и положительно-деятельный; у него не одна способность отрешающегося пониманья, но и воля, которую можно назвать
разумом положительным,
разумом творящим; человек не может отказаться от участия в человеческом деянии, совершающемся около него; он должен действовать в своем месте, в своем времени — в этом его всемирное призвание, это его conditio sine qua non.
Роль и физиономия Чацких неизменна. Чацкий больше всего обличитель лжи и всего, что отжило, что заглушает новую жизнь, «жизнь
свободную». Он знает, за что он воюет и что должна принести ему эта жизнь. Он не теряет земли из-под ног и не верит в призрак, пока он не облекся в плоть и кровь, не осмыслился
разумом, правдой, — словом, не очеловечился.
Чтобы вести борьбу,
Я
разумом владеть
свободным должен.
Романтики начала XIX века предпочитали практической деятельности
свободную игру фантазии, созерцание — исследованию, религию — науке, веру —
разуму.
Но в таком случае они возбуждают против себя справедливое подозрение и не могут рассчитывать на непритворное уважение, потому что
разум относится с уважением только к тому, что в состоянии выдержать его
свободное и всенародное испытание.
Помни, что разумение твое, имея свойство жизни в самом себе, делает тебя
свободным, если ты не подгибаешь его служению плоти. Душа человека, просвещенная разумением,
свободная от страстей, затемняющих этот свет, есть настоящая твердыня, и нет прибежища для человека, которое было бы вернее и неприступнее для зла. Кто не знает этого, тот слеп, а кто, зная, не верит
разуму, тот истинно несчастен.
Люди — разумные существа и потому могут жить, руководясь
разумом, и неизбежно должны заменить насилие
свободным согласием. Всякое же насилие отдаляет это время.
Только истина освобождает, и
разум, постигший свою природу, свой естественный догматизм, становится способен понять и оценить надлежащим образом и свою свободу Поэтому критический догматизм религиозной философии есть, точнее может и должен быть самою
свободною и самою критической, философией.
Не греховное наше тело, ведь
разум и
свободная воля составляют образ и подобие Божие…
Это всегда есть лишь переходная стадия, в которой
разум не сознает, насколько он зависит от отрицательных аффектов, и
разум более зрелый и действительно более
свободный сознает свои границы и меняет свое отношение к религиозной вере.
Где я, я сам?
Свободный, самопричинный? В том, что думает, сознает себя, — в моем «
разуме»? Но почему же все самостоятельные мысли его так тощи и безжизненны, почему рождаемые им слова так сухи и ограниченны? Лишь когда его захватят из темной глубины эти странные щупальцы, он вдруг оживает. И чем теснее охвачен щупальцами, тем больше оживает и углубляется. Мысли становятся яркими, творчески сильными, слова светятся волнующим смыслом.
Вольф, немецкий просветитель, определяет дух как субстанцию, наделенную
разумом и
свободной волей.
Не звучит
свободный, независимый, возвышающийся над борьбой интересов, над разъярением стихий голос национальной совести, национального
разума, мысли-слова (логоса).