Неточные совпадения
И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, что̀ ей надо
делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные
колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними
колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.
— Да время-то было… Да вот и
колесо тоже, Павел Иванович, шину нужно будет совсем перетянуть, потому что теперь дорога ухабиста, шибень [Шибень — выбоины.] такой везде пошел… Да если позволите доложить: перед у брички совсем расшатался, так что она, может быть, и двух станций не
сделает.
Было тепло, тихо, только
колеса весело расплескивали красноватую воду неширокой реки, посылая к берегам вспененные волны, — они
делали пароход еще более похожим на птицу с огромными крыльями.
Ляховский
сделал большие глаза, раскрыл рот и бессильно опустился в свое ободранное кресло, схватившись обеими руками за голову. В этой умной голове теперь
колесом вертелась одна мысль...
Кто мир нравственный уподобил
колесу, тот, сказав великую истину, не иное что, может быть,
сделал, как взглянул на круглый образ земли и других великих в пространстве носящихся тел, изрек только то, что зрел.
Филипп, с засученными рукавами рубашки, вытягивает
колесом бадью из глубокого колодца, плеская светлую воду, выливает ее в дубовую колоду, около которой в луже уже полощутся проснувшиеся утки; и я с удовольствием смотрю на значительное, с окладистой бородой, лицо Филиппа и на толстые жилы и мускулы, которые резко обозначаются на его голых мощных руках, когда он
делает какое-нибудь усилие.
Те, наконец,
сделали последнее усилие и остановились. Кучер сейчас же в это время подложил под
колеса кол и не дал им двигаться назад. Лошади с минут с пять переводили дыхание и затем, — только что кучер крикнул: «Ну, ну, матушки!» — снова потянули и даже побежали, и, наконец, тарантас остановился на ровном месте.
Все это — под мерный, метрический стук
колес подземной дороги. Я про себя скандирую
колеса — и стихи (его вчерашняя книга). И чувствую: сзади, через плечо, осторожно перегибается кто-то и заглядывает в развернутую страницу. Не оборачиваясь, одним только уголком глаза я вижу: розовые, распростертые крылья-уши, двоякоизогнутое… он! Не хотелось мешать ему — и я
сделал вид, что не заметил. Как он очутился тут — не знаю: когда я входил в вагон — его как будто не было.
Громадная не по росту, курчавая голова с едва прорезанными, беспокойно бегающими глазами, с мягким носом, который всякий считал долгом покомкать; затем, приземистое тело на коротких ногах, которые от постоянного сиденья на верстаке были выгнуты
колесом, мозолистые руки — все это, вместе взятое,
делало его фигуру похожею на клубок, усеянный узлами.
Собственно говоря, раз
колесо было налажено, ему и
делать ничего не оставалось.
Он обеими руками схватился за обод, несколько раз повернул его вверх и вниз и наконец с силой раскачал и пустил —
колесо завертелось. Несколько оборотов оно
сделало довольно быстро и плавно — слышно было, однако ж, как внутри обода мешки с песком то напирают на перегородки, то отваливаются от них, — потом начало вертеться тише, тише; послышался треск, скрип, и, наконец,
колесо совсем остановилось.
— У мещанина Презентова маховое
колесо посмотреть можно… в роде как perpetuum mobile [Пусть читатель ничему не удивляется в этой удивительной истории. Я и сам отлично понимаю, что никаких писем в Корчеве не могло быть получено, но что же
делать, если так вышло. Ведь, собственно говоря, и в Корчеве никто из нас не был, однако выходит, что были. (Прим. М. E. Салтыкова-Щедрина.)], — подсказал секретарь. — Сам выдумал.
— Да-с, овцами, и вот тоже
колеса делаю и пчел завел.
— Я уж жалел, вот бы сборы
делала, — перебил Григорий Иванович. — Лучше бы он пьесу мне прислал, а то десять возов рухляди:
колесо и Перуна на отдельных дрогах везли.
Делать было нечего, я остановился, положил ружье на одно из задних
колес и выстрелил: мера была шагов на полтораста.
— Бабушка! много будет; ну как не выйдет красная, — умолял я; но бабушка чуть меня не прибила. (А впрочем, она так толкалась, что почти, можно сказать, и дралась.) Нечего было
делать, я поставил на красную все четыре тысячи гульденов, выигранные давеча.
Колесо завертелось. Бабушка сидела спокойно и гордо выпрямившись, не сомневаясь в непременном выигрыше.
— Пожалуйста… Сколько угодно! — продолжал храбриться новичок. — Валяй,
сделай одолжение. Мне это все равно что ничего. — И он выгибал грудь
колесом.
«Боже мой! — подумала я, — прости меня, ежели я виновна, или возврати мне все, что было так прекрасно в моей душе, или научи, что мне
делать? как мне жить теперь?» Шум
колес послышался по траве, и перед крыльцом, и на террасе послышались осторожные знакомые шаги и затихли.
А по Москве гул идет, какой-то шум, стучат
колеса; думаешь: ведь это люди живут, что-нибудь
делают, коли такой шум от Москвы-то.
Оба солдата заходят под высокий навес, устроенный над колодцем. Меркулов для чего-то трогает огромное деревянное
колесо, приводящее в движение вал.
Колесо жалобно скрипит и
делает мягкий размах. Солдаты облокачиваются на верхний сруб колодца и, свесив вниз головы, пристально глядят в зияющую темноту.
Ананий Яковлев(солидно). Никакого тут дьявола нет, да и быть не может. Теперь даже по морской части, хошь бы эти паруса али греблю, как напредь того было, почесть, что совсем кинули, так как этим самым паром стало не в пример сподручнее дело
делать. Поставят, спокойным манером, машину в нутро корабля; она вертит
колеса, и какая ни на есть там буря, ему нипочем. Как теперича стал ветер крепчать, развели огонь посильнее, и пошел скакать с волны на волну.
Они любовались и в то же время жалели, что этот человек с добрыми, умными глазами, который рассказывал им с таким чистосердечием, в самом деле вертелся здесь, в этом громадном имении, как белка в
колесе, а не занимался наукой или чем-нибудь другим, что
делало бы его жизнь более приятной; и они думали о том, какое, должно быть, скорбное лицо было у молодой дамы, когда он прощался с ней в купе и целовал ей лицо и плечи.
Приказчик. Да что, Иван Михалыч, с этим народцем служить никак невозможно-с. Нынче опять ночью две веревки украли. Шиненые
колеса было утащили, спасибо, углядел. Сколько раз приказывал запирать — не слушают. А ведь за все я ответить должен. Я, кажется, старался, своей, кажись, крови не жалел. Уж
сделайте такую милость — меня увольте.
Николай мысленно обругал её, вошёл в сени и заглянул в комнату: у постели, закрыв отца, держа его руку в своей, стоял доктор в белом пиджаке. Штаны на коленях у него вздулись, это
делало его кривоногим, он выгнул спину
колесом и смотрел на часы, держа их левой рукою; за столом сидел широкорожий, краснощёкий поп Афанасий, неуклюжий и большой, точно копна, постукивал пальцами по тарелке с водой и следил, как тонут в ней мухи.
Изредка он выйдет из вагона и лениво пройдется вдоль поезда; остановится он около локомотива и устремит долгий, неподвижный взгляд на
колеса или на рабочих, бросающих поленья на тендер; горячий локомотив сипит, падающие поленья издают сочный, здоровый звук свежего дерева; машинист и его помощник, люди очень хладнокровные и равнодушные,
делают какие-то непонятные движения и не спешат.
— Что это у вас все стекольщики?.. Хоть бы кто-нибудь из вас в колесники в Макарово отдал? А то по деревне
колеса некому
сделать.
Как лошадь на рушильном, покатом
колесе не может остановиться, а должна идти, так и человек не может ничего не
делать. И потому в том, что человек работает, заслуги столько же, как и в том, что лошадь передвигает ноги стоя на покатом
колесе. Важно не то, что человек что-то
делает, а важно то, чтò он
делает.
Их можно сравнить с рабочими в часовых мастерских, из которых одни
делают только
колеса, другие — только пружины, третьи — только цепи.
Потом он задумал
сделать такую мельницу, чтобы не нужно было ни воды, ни ветра, ни лошадей; он хотел
сделать так, чтобы тяжелый камень спускался книзу и своей тяжестью вертел
колесо, и опять бы поднимался кверху, и опять спускался — так, чтобы мельница ходила сама.
Сделают из теса четыре крыла, утвердят их крестом в вал и приделают к валу шестерни и
колеса с кулачьями, так чтобы, когда вал вертится, он бы цеплял за шестерни и
колеса, а
колеса бы вертели жернов. Потом крылья поставят против ветра: крылья начнут вертеться, станут шестерни и
колеса цеплять друг за друга, и жернов станет вертеться на другом жернове. И тогда сыплют зерно промежду двух жерновов; зерно растирается, и высыпается в ковш мука.
Этот громадный муравейник людей, производящих колоссальную работу,
делал впечатление чего-то сильного, могучего и в то же время страшного. Чувствовалось, что здесь, в этой кипучей деятельности, страшно напрягаются силы в борьбе за существование, и горе слабому —
колесо жизни раздавит его, и, казалось, никому не будет до этого дела. Торжествуй, крепкий и сильный, и погибай, слабый и несчастный…
— Знаю я ее, знаю, — торопливо молвила Аграфена Петровна. — С год тому назад
сделала она для меня такое благодеяние, что никогда его нельзя забыть. Маленькую дочку мою от верной смерти спасла — из-под каретных
колес ребенка выхватила. Не будь Марьи Ивановны, до смерти бы задавили мою девочку… Всегда Богу за нее молюсь и почитаю благодетельницей.
И Висленев, сложив кисть левой руки чайничком,
сделал вид, как будто что-то наливает; но в это время
колесо вагона подпрыгнуло и запищало на переводной стрелке и собеседники, попятясь назад, подались в глубь своих мягких кресел.
Но если она не убьется, ей только два выхода: или она пойдет и повезет, и увидит, что тяжесть не велика и езда не мука, а радость, или отобьется от рук, и тогда хозяин сведет ее на рушильное
колесо, привяжет арканом к стене,
колесо завертится под ней, и она будет ходить в темноте на одном месте, страдая, но ее силы не пропадут даром: она
сделает свою невольную работу, и закон исполнится и на ней.
И в этот вечер впервые Таисия была счастлива. А через два дня, во вторник, к ней пришло и полное благополучие, исполнение желаний, как говорят гадалки: Елена Дмитриевна сделала-таки свою случайность и погибла под
колесами вагона жертвою собственной неосторожности. Так записал в протокол обманутый жандарм со слов обманутых свидетелей и на основании психологии.
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого-то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом
колесе привода, воображает себе, что она что-то
делает для себя), он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, не человеческую роль, которая ему была предназначена.