Неточные совпадения
Венчали их в
сельской церкви, после обедни в воскресенье, и потом гостям предложен был парадный завтрак в большой зале старого
дома, которую перед тем за неделю мыли, чистили, скребли, чтоб отпировать в ней в последний раз.
В этой шутке Прудон, смеясь, выразил серьезную основу своего воззрения на женщину. Понятия его о семейных отношениях грубы и реакционны, но и в них выражается не мещанский элемент горожанина, а скорее упорное чувство
сельского pater familias'a, [отца семейства (лат.).] гордо считающего женщину за подвластную работницу, а себя за самодержавную главу
дома.
Деревья сада
Стояли тихо. По холмам
Тянулась
сельская ограда,
И расходилось по
домамУныло медленное стадо...
Настоящая гульба, впрочем, идет не на улице, а в избах, где не сходит со столов всякого рода угощение, подкрепляемое водкой и домашней брагой. В особенности чествуют старосту Федота, которого под руки, совсем пьяного, водят из
дома в
дом. Вообще все поголовно пьяны, даже пастух распустил
сельское стадо, которое забрело на господский красный двор, и конюха то и дело убирают скотину на конный двор.
Если за трехлетний период каторжный Потемкин успел построить себе хороший
дом, завести лошадей и выдать дочь за сахалинского чиновника, то, я думаю,
сельское хозяйство тут ни при чем.]
Новый поселенец, если у него есть деньги и протекция у начальства, остается в Александровске или в том селении, которое ему нравится, и покупает или строит тут
дом, если еще не обзавелся им, когда был на каторге; для такого
сельское хозяйство и труд не обязательны.
Бездомовные хозяева, по данным, которые я беру из отчета инспектора
сельского хозяйства, в 1889 г. в Тымовском округе составляли 50 % всего числа, в Корсаковском — 42 %, в Александровском же округе, где устройство хозяйств обставлено меньшими трудностями и поселенцы чаще покупают
дома, чем строят, только 20 %.
Встают передо мной и
сельский наш
дом, и тополи в саду, и церкови на небольшом пригорке, и фруктовый сад, о котором мы, дети, говорили не иначе, как «тот сад», потому что он был разведен особняком от усадьбы и потому что нас пускали в него весьма редко.
Младенцем ее подкинули, и сострадательная хозяйка квартиры, у дверей которой она очутилась в корзинке, сначала поместила ее в воспитательный
дом, потом в приют и, наконец, в училище, где она и получила диплом на звание
сельской учительницы.
Об этом Лидочку известил
сельский священник, спрашивая, как поступить с господским
домом, который совсем разваливается, и с Фокой и с Филанидушкой, которые остались ни при чем.
Только пять-шесть исправных
домов блестели на солнце новыми тесовыми крышами; очевидно, они принадлежали упомянутым выше Финагеичу и Прохорычу и еще коекому из
сельских властей.
С раннего утра передняя была полна аристократами Белого Поля; староста стоял впереди в синем кафтане и держал на огромном блюде страшной величины кулич, за которым он посылал десятского в уездный город; кулич этот издавал запах конопляного масла, готовый остановить всякое дерзновенное покушение на целость его; около него, по бортику блюда, лежали апельсины и куриные яйца; между красивыми и величавыми головами наших бородачей один только земский отличался костюмом и видом: он не только был обрит, но и порезан в нескольких местах, оттого что рука его (не знаю, от многого ли письма или оттого, что он никогда не встречал прелестное
сельское утро не выпивши, на мирской счет, в питейном
доме кружечки сивухи) имела престранное обыкновение трястись, что ему значительно мешало отчетливо нюхать табак и бриться; на нем был длинный синий сюртук и плисовые панталоны в сапоги, то есть он напоминал собою известного зверя в Австралии, орниторинха, в котором преотвратительно соединены зверь, птица и амфибий.
Площадь на выезда из города. Налево от зрителя городнический
дом с крыльцом; направо арестантская, окна с железными решетками; у ворот инвалидный солдат; прямо река и небольшая пристань для лодок, за рекой
сельский вид.
Это была живая картина к той сказке и присказке: полусумасшедший кривой дворянин, важно позирующий в пышном уборе из костюмерной лавки, а вокруг его умная, но своенравная княгиня да два смертно ей преданные верные слуги и друг с
сельской поповки. Это собралась на чужине она, отходящая, самодумная Русь; а там, за стенами
дома, катилась и гремела другая жизнь, новая, оторванная от домашних преданий: люди иные, на которых страна смотрела еще как удивленная курица смотрит на выведенных ею утят.
Комната в азиатском вкусе в
доме Купавиной, с одним выходом на террасу; стеклянная растворенная дверь с портьерами; по сторонам двери два больших окна, закрытые драпировками; по стенам и под окнами мягкие диваны. За балюстрадой террасы виден сад и за ним живописная
сельская местность.
Все
сельские нотабли посетили меня, пили водку, ели ветчину и крутые яйца. И, как мне показалось, с каким-то напряженным любопытством вглядывались в обстановку моего
дома, точно старались запомнить, где что стоит. Колупаев даже провел рукой по обоям залы и сказал...
‹…› Брата Васю я уже в Новоселках не застал, так как еще зимою отец отвез его кратчайшим путем в Верро в институт Крюммера, у которого я сам воспитывался. В
доме с семинаристом-учителем находился один меньшой семилетний брат Петруша, а я по-прежнему поместился в соседней с отцовским кабинетом комнате во флигеле, и те же
сельские удовольствия, то есть рыжая верховая Ведьма, грубый Трезор и двуствольное ружье были по-прежнему к моим услугам.
— Soyez le bienvenu! Добро пожаловать! — сказал он ему, — le descendant des Persianoff потомок Персиановых. всегда будет желанным гостем в
доме Мангушевых. Мы,
сельские дворяне, конечно, не можем доставить вам тех высоких наслаждений, к которым привыкли люди столиц, но и у нас найдется для Персианова и чарка доброго старого вина, и хороший кусок дымящегося ростбифа. Entrez, je vous prie Войдите, прошу вас..
Так как поездка эта все же некоторым образом была вынужденною со стороны супругов, то положено было вознаградить себя по крайней мере всем, что только могла доставить приятного
сельская жизнь. На этом основании избрали они для своего местопребывания село Кузьминское, как самое богатое, привольное, живописное и притом заключающее в себе довольно комфортабельный господский
дом.
Мещане в городе юркие, но — сытенькие; занимаются они торговлей красным и другим товаром на
сельских ярмарках уезда, скупают пеньку, пряжу, яйца, скот и сено для губернии; жены и дочери их вяжут из разноцветных шерстей туфли, коты, шарфы, фуфайки и дорожные мешки, — это рукоделие издавна привила им монастырская школа, где почти все они учились грамоте. Город славится вязаньем, посылает его к Макарию на ярмарку, и, должно быть, эта работа развила у жителей любовь к яркой окраске
домов.
Он было принялся хозяйничать, дядя вручил ему бразды правления после его выезда из
дома княгини, но как-то неловко, и знал-то он плохо
сельское дело и время терял на мелочи.
Вдруг по всему
дому звон раздался. Давно ль не умел Алексей сладить со звонком на крыльце у Колышкина, а теперь сам приделал звонки к подъезду «благоприобретенного»
дома и каждый раз звонил так усердно, как разве только деревенски ребятишки звонят о Пасхе на
сельских колокольнях.
Тогда хлысты запели громогласно «Царю Небесный», канон Пятидесятницы, а затем «Дай к нам, Господи, дай к нам Иисуса Христа», — песня, без которой ни одно хлыстовское сборище не обходится, где б оно ни совершалось, в Петербурге ли, как бывало при Катерине Филипповне, в московских ли монастырях, когда они были рассадниками хлыстовщины, у старой ли богомолки в избе
сельского келейного ряда, или в барском
дому какого-нибудь помещика.
Почти то же самое было и в
сельском хозяйстве, которым управлял Водопьянов, но, ко всеобщему удивлению, и
дом «черного барина» не оскудевал, и полевое и фабричное хозяйство у него шло часто даже удачнее, чем у многих, самых рачительных, соседей.
Сельского старосту он не так отчетливо помнит. Он считался «пустельгой»; перед тем он только что был выбран. Но
дом его Теркин до сих пор помнит над обрывом, в конце того порядка, что идет от монастырской ограды. Звали его Егор Туляков. Жив он или умер — он не знает; остальные, наверно, еще живы.
Печально-торжественна, глубоко-потрясающа была картина, когда поднятые на руках гробы с жертвами убийцы выносили из
дома и процессия со священниками во главе потянулась к
сельской церкви села Зиновьева.
Господский
дом стоял в начале XVIII столетия на том самом месте, где он стоит ныне, именно против развалин замка, разделенный с ними обширным двором и обращенный главным фасом в поле, и вообще построен был без большого уважения к архитектуре, по вечно однообразному плану немецких
сельских и городских
домов.
С неутомимою деятельностью следила она за всеми отраслями
сельского хозяйства, и когда в день Андрея съезжались соседи, то у Андрея Андреевича пир и угощение были как у помещика, который имел за полсотню душ крестьян, и в
доме все было прилично — слово, любимое Елизаветою Андреевною, которое перешло и к ее сыну.
Место действия перенеслось из роскошного княжеского
дома в неказистое помещение
сельского управления.
Лишь через два дня, после того как все было кончено, когда гроб вынесли из
дома и после отпевания опустили в могилу на
сельском кладбище, и могила была засыпана, несчастная мать могла начать что-либо соображать.
Чем он ближе подходил к
дому этого властного для
сельского попа чиновника, тем более и более им овладевала некая робость, а взойдя на крыльцо, он почувствовал, что силы его совсем оставили и что даже не только ему за кого-нибудь предстательствовать, но что он и сам-то как нельзя более, нуждается в предстателе.
В это время приехал Долинский с
сельским священником и дьячком, которых ему удалось ссылкой на законы и даже на регламент Петра Великого убедить в возможности венчать тяжело больного на
дому, тем более, что соблазненная им девушка чувствует под сердцем биение его ребенка. В этом созналась Любовь Аркадьевна Дубянской.
Пахомыч, как звали все в
доме его дядьку, на руках отнес его домой от
сельской церкви, когда в ее ограде опустили в могилу его маму.
Она вышла замуж в деревне, и свадьба ее происходила в
сельской церкви, и, наконец, поселилась в Зиновьеве, именье сравнительно большем, нежели именьице, где жили ее родители, отданном ей в приданое, так как до замужества дочери старикам было, по их расчетам, несподручно жить в большом зиновьевском
доме и они ютились в маленькой усадьбе соседнего хутора.
Видя, например, с какой приветливостью и утонченной любезностью наш отец принимает г-на Боброва, сына
сельского дьячка, достигшего хорошего положения своим трудом и личными достоинствами, ты можешь подумать, что в глазах князя Облонского не существует никакой разницы между Виктором Аркадьевичем и другими знакомыми — из аристократического круга Москвы и Петербурга, которых он принимает в своем
доме.