Неточные совпадения
Андрей Иванович подумал, что это должен быть какой-нибудь любознательный ученый-профессор, который ездит по России затем, чтобы собирать какие-нибудь растения или даже предметы ископаемые. Он изъявил ему всякую готовность споспешествовать; предложил своих
мастеров, колесников и кузнецов для поправки брички; просил расположиться у него как в собственном доме; усадил обходительного гостя в большие вольтеровские <кресла> и приготовился
слушать его рассказ, без сомнения, об ученых предметах и естественных.
—
Слушай, голубчик: что ты такое тогда сморозил, когда я уходил от тебя из больницы, что если я промолчу о том, что ты
мастер представляться в падучей, то и ты-де не объявишь всего следователю о нашем разговоре с тобой у ворот? Что это такое всего? Что ты мог тогда разуметь? Угрожал ты мне, что ли? Что я в союз, что ли, в какой с тобою вступал, боюсь тебя, что ли?
В свои побывки на заводы он часто приглашал лучших
мастеров к себе и пил с ними чай, не отказывался крестить у них ребят и задавал широкие праздники, на которых сам пил водку и любил
слушать мужицкие песни.
Он всем показывал, как надо работать, даже лучшие
мастера охотно
слушали его советы; Капендюхина он учил больше и многословнее, чем других.
— Один, кривой, гравер и часовых дел
мастер, за фальшивые деньги судился и бежал, так
послушал бы ты, как он говорил!
— Да так… Я одну тебе спою, нашу пристанскую. Мастак [Мастак —
мастер. (Прим. Д.Н.Мамина-Сибиряка.)] я песни-то был петь прежде, вся пристань наша
слушает, бывало, как Савоська поет…
Тут уже все мужчины обиделись. Помилуйте, этакий самохвал этот Петрушка! Даже
слушать противно! Клоун был не
мастер говорить и обиделся молча, а зато доктор Карл Иваныч сказал очень громко...
Епишкин. Ты
слушай, что тебе говорят-то. Я по два раза приказывать не
мастер. Стало быть, надо тебе бежать закуску готовить. А что ты их видеть не можешь, это мы поправим; уж я, так и быть, трудов своих не пожалею, похлопочу около тебя, ты у меня на них, хоть исподлобья, а все-таки взглянешь.
Никон. Это верно так, ваше высокородие, потому самому, что я человек порченый: первый, может,
мастер в амперии был, а чтобы, теперича, хозяина уважать… никогда того не моги: цыц! Стой!
Слушай, значит, он моей команды… так ведь тоже, ваше высокородие, горько и обидно стало то: «На-ста, говорит, тысячу целковых и отшути ему эту шутку…» Человек, значит, и погибать чрез то должен, — помилуйте!
Мастера и брошюранты, засунув руки за пояс блуз, толпились вокруг и, довольные, покатывались со смеху; девочки-подростки с жадным любопытством
слушали, блестя глазами.
— Погоди,
послушай. Ишь, ловко! — отвечал Сидоров, считавшийся
мастером говорить по-французски.