Неточные совпадения
— Совершенно ясно, что культура погибает, потому что люди привыкли жить за счет чужой силы и эта привычка насквозь проникла все классы, все отношения и действия людей. Я — понимаю: привычка эта возникла из желания человека облегчить труд, но она стала его второй природой и уже не только приняла отвратительные формы, но в корне подрывает глубокий
смысл труда, его
поэзию.
Скорей же, скорей в путь!
Поэзия дальних странствий исчезает не по дням, а по часам. Мы, может быть, последние путешественники, в
смысле аргонавтов: на нас еще, по возвращении, взглянут с участием и завистью.
Пока оно было в несчастном положении и соединялось с светлой закраиной аристократии для защиты своей веры, для завоевания своих прав, оно было исполнено величия и
поэзии. Но этого стало ненадолго, и Санчо Панса, завладев местом и запросто развалясь на просторе, дал себе полную волю и потерял свой народный юмор, свой здравый
смысл; вульгарная сторона его натуры взяла верх.
— Стихотворство у нас, — говорил товарищ мой трактирного обеда, — в разных
смыслах как оно приемлется, далеко еще отстоит величия.
Поэзия было пробудилась, но ныне паки дремлет, а стихосложение шагнуло один раз и стало в пень.
Свободное претворение самых высших умозрений в живые образы и, вместе с тем, полное сознание высшего, общего
смысла во всяком, самом частном и случайном факте жизни — это есть идеал, представляющий полное слияние науки и
поэзии и доселе еще никем не достигнутый.
— Как что же? — перебил его Неведомов. —
Поэзия, в самых смелых своих сравнениях и метафорах, все-таки должна иметь здравый человеческий
смысл. У нас тоже, — продолжал он, видимо, разговорившись на эту тему, — были и есть своего рода маленькие Викторы Гюго, без свойственной, разумеется, ему силы.
Санин исполнил их желание, но так как слова «Сарафана» и особенно: «По улице мостовой» (sur une ruà pavee une jeune fille allait à l'eau [По замощенной улице молодая девушка шла за водой (фр.).] — он так передал
смысл оригинала) — не могли внушить его слушательницам высокое понятие о русской
поэзии, то он сперва продекламировал, потом перевел, потом спел пушкинское: «Я помню чудное мгновенье», положенное на музыку Глинкой, минорные куплеты которого он слегка переврал.
Автор не менее, нежели кто-нибудь, признает необходимость специальных исследований; но ему кажется, что от времени до времени необходимо также обозревать содержание науки с общей точки зрения; кажется, что если важно собирать и исследовать факты, то не менее важно и стараться проникнуть в
смысл их. Мы все признаем высокое значение истории искусства, особенно истории
поэзии; итак, не могут не иметь высокого значения и вопросы о том, что такое искусство, что такое
поэзия.
Ничто не сближает людей так, как искусство, вообще —
поэзия в широком
смысле слова.
«Воображаю, что творится теперь у нее на душе! — думал он, глядя ей в спину. — Небось, и стыдно, и больно до того, что умирать хочется! Господи, столько во всем этом жизни,
поэзии,
смысла, что камень бы тронулся, а я… я глуп и нелеп!»
Едва прочли вы одну страницу, как отрава начинает уж сказываться: и ваша длинная жизнь, и Шекспир, и Дарвин представляются вам вздором, нелепостью, потому что вы знаете, что вы умрете, что Шекспир и Дарвин тоже умерли, что их мысли не спасли ни их самих, ни земли, ни вас, и что если, таким образом, жизнь лишена
смысла, то все эти знания,
поэзия и высокие мысли являются только ненужной забавой, праздной игрушкой взрослых детей.
Как гимназистиком четвертого класса, когда я выбрал латинский язык для того, чтобы попасть со временем в студенты, так и дальше, в Казани и Дерпте, я оставался безусловно верен царству высшего образования, университету в самом обширном
смысле — universitas, как понимали ее люди эпохи Возрождения, в совокупности всех знаний, философских систем, красноречия,
поэзии, диалектики, прикладных наук, самых важных для человека, как астрономия, механика, медицина и другие прикладные доктрины.
— Эта… эта великодушная выносливость, верность до могилы,
поэзия сердца…
Смысл жизни именно в этом безропотном мученичестве, в слезах, которые размягчают камень, в безграничной, всепрощающей любви, которая вносит в хаос жизни свет и теплоту…
Война таким образом родит не только героев и поэтов, но и дождь, не в
смысле водянистой
поэзии, а в
смысле настоящего ливня.