Неточные совпадения
Дым в зеркале стал гуще, перекрасился в сероватый, и было непонятно — почему? Папироса едва курилась. Дым краснел, а затем под одной из полок
вспыхнул острый, красный огонь, — это могло быть отражением лучей
солнца.
Мы уехали. Дорогой я видел, как сквозь багровое зарево заката бледно мерцали уже звезды, готовясь вдруг
вспыхнуть, лишь только исчезнет
солнце.
Нужно ли вам поэзии, ярких особенностей природы — не ходите за ними под тропики: рисуйте небо везде, где его увидите, рисуйте с торцовой мостовой Невского проспекта, когда
солнце, излив огонь и блеск на крыши домов, протечет чрез Аничков и Полицейский мосты, медленно опустится за Чекуши; когда небо как будто задумается ночью, побледнеет на минуту и вдруг
вспыхнет опять, как задумывается и человек, ища мысли: по лицу на мгновенье разольется туман, и потом внезапно озарится оно отысканной мыслью.
Листва на березах была еще почти вся зелена, хотя заметно побледнела; лишь кое-где стояла одна, молоденькая, вся красная или вся золотая, и надобно было видеть, как она ярко
вспыхивала на
солнце, когда его лучи внезапно пробивались, скользя и пестрея, сквозь частую сетку тонких веток, только что смытых сверкающим дождем.
Они поехали сначала берегом вверх, а потом свернули на тропу к косцам. Издали уже напахнуло ароматом свежескошенной травы. Косцы шли пробившеюся широкою линией, взмахивая косами враз. Получался замечательный эффект: косы блестели на
солнце, и по всей линии точно
вспыхивала синеватая молния, врезывавшаяся в зеленую живую стену высокой травы. Работа началась с раннего утра, и несколько десятин уже были покрыты правильными рядами свежей кошенины.
Лучи закатывавшегося
солнца лениво бродили по паркетному полу рассеянной золотой пылью, которая ярко
вспыхивала на бронзовых бра, на ручках дверей и тонких золотых багетах.
Далеко, за лесами луговой стороны, восходит, не торопясь, посветлевшее
солнце, на черных гривах лесов
вспыхивают огни, и начинается странное, трогающее душу движение: все быстрее встает туман с лугов и серебрится в солнечном луче, а за ним поднимаются с земли кусты, деревья, стога сена, луга точно тают под
солнцем и текут во все стороны, рыжевато-золотые.
Он крепко вздохнул и посмотрел в последний раз на океан.
Солнце село. Туманная дымка сгущалась, закрывая бесконечные дали. Над протянутой рукой «Свободы»
вспыхнули огни…
Еще была зима, но
солнце начинало ходить выше, и в полдень, когда вышедший рано утром отряд прошел уже верст десять, пригревало так, что становилось жарко, и лучи его были так ярки, что больно было смотреть на сталь штыков и на блестки, которые вдруг
вспыхивали на меди пушек, как маленькие
солнца.
«Возникли ныне к жизни новые работники, сердца, исполненные любви к земле, засорённой нами; плуги живые — вспашут они ниву божию глубоко, обнажат сердце её, и
вспыхнет, расцветёт оно новым
солнцем для всех, и будет благо всем и тепло, счастливо польётся жизнь, быстро».
На белой коже женщины
вспыхнули золотые пятна
солнца, она испуганно соскочила на пол.
Город
вспыхнул на
солнце разными огнями и красками. Кожемякин пристально рассматривал игрушечные домики — все они были связаны садами и заборами и отделены друг от друга глубокими зияниями — пустотой, которая окружала каждый дом.
Живая ткань облаков рождает чудовищ, лучи
солнца вонзаются в их мохнатые тела подобно окровавленным мечам; вот встал в небесах тёмный исполин, протягивая к земле красные руки, а на него обрушилась снежно-белая гора, и он безмолвно погиб; тяжело изгибая тучное тело, возникает в облаках синий змий и тонет, сгорает в реке пламени; выросли сумрачные горы, поглощая свет и бросив на холмы тяжкие тени;
вспыхнул в облаках чей-то огненный перст и любовно указует на скудную землю, точно говоря...
Вдруг с обоих ее концов
вспыхнули ослепительным голубоватым светом два электрические
солнца, до сих пор тщательно замаскированные зеленью деревьев.
Ночь прошла, и кровяные зори
Возвещают бедствие с утра.
Туча надвигается от моря
На четыре княжеских шатра.
Чтоб четыре
солнца не сверкали,
Освещая Игореву рать,
Быть сегодня грому на Каяле,
Лить дождю и стрелами хлестать!
Уж трепещут синие зарницы,
Вспыхивают молнии кругом.
Вот где копьям русским преломиться.
Вот где саблям острым притупиться,
Загремев о вражеский шелом!
О Русская земля!
Ты уже за холмом.
Люди
вспыхивали около нее, как паруса на рассвете, когда их коснется первый луч
солнца, и это верно: для многих Нунча была первым лучом дня любви, многие благодарно молчали о ней, видя, как она идет по улице рядом со своею тележкой, стройная, точно мачта, и голос ее взлетает на крыши домов.
Солнце горит в небе, как огненный цветок, и сеет золотую пыль своих лучей на серые груди скал, а из каждой морщины камня, встречу
солнца, жадно тянется живое — изумрудные травы, голубые, как небо, цветы. Золотые искры солнечного света
вспыхивают и гаснут в полных каплях хрустальной росы.
Когда мы говорили, голоса наши звучали и останавливались над нами в неподвижном воздухе, как будто мы одни только и были посреди всего мира и одни год этим голубым сводом, на котором,
вспыхивая и дрожа, играло нежаркое
солнце.
Солнце село. Облака над морем потемнели, море тоже стало темным, повеяло прохладой. Кое-где уж
вспыхивали звезды, гул работы в бухте прекратился, лишь порой оттуда тихие, как вздохи, доносились возгласы людей. И когда на нас дул ветер, он приносил с собой меланхоличный звук шороха волн о берег.
— Когда видишь людей и как всё это гадко у них и потом вспомнишь о боге, о страшном суде — даже сердце сожмётся! Потому что ведь он может всегда — сегодня, завтра, через час — потребовать ответов… И знаете, иногда мне кажется — это будет скоро! Днём это будет… сначала погаснет
солнце… а потом
вспыхнет новое пламя, и в нём явится он.
С реки поднимается сырость, сильнее слышен запах гниющих трав. Небо потемнело, над городом, провожая
солнце,
вспыхнула Венера. Свинцовая каланча окрасилась в мутно-багровый цвет, горожане на бульваре шумят, смеются, ясно слышен хриплый голос Мазепы...
Алексей Петрович вскочил на ноги и выпрямился во весь рост. Этот довод привел его в восторг. Такого восторга он никогда еще не испытывал ни от жизненного успеха, ни от женской любви. Восторг этот родился в сердце, вырвался из него, хлынул горячей, широкой волной, разлился по всем членам, на мгновенье согрел и оживил закоченевшее несчастное существо. Тысячи колоколов торжественно зазвонили.
Солнце ослепительно
вспыхнуло, осветило весь мир и исчезло…
Усталое
солнце томно погружало лицо свое в средиземные волны, раскаляя длинную полосу на море, которое готово было
вспыхнуть, Несколько забытых, опоздалых лучей
солнца играли на крестах храмов христианских; Александрия была тогда поклонница Христова, придавая чистой религии его свои неоплатонические оттенки и свою мистическую теургию Прокла и Аполлония.
Вот мировое пространство. В нем мириады пылинок-солнц. Вокруг каждого
солнца свои миры. Их больше, чем песчинок в пустыне. Века, как миги. То на той, то на другой песчинке жизнь
вспыхнет, подержится миг-вечность и бесследно замрет. На одной крохотной такой песчинке движение. Что это там? Какая-то кипит борьба. Из-за чего? Вечность-миг, — и движение прекратилось, и планета-песчинка замерзла. Не все ли равно, за что шла борьба!
Весна — та пора эллинской весны, когда всюду благоухают фиалки и алые маки, как живые огни, шевелятся и
вспыхивают под ярким
солнцем.
Всю остальную дорогу мы лишь изредка перекидывались незначащими замечаниями. Наташа упорно смотрела в сторону, и с ее нахмуренного лица не сходило это злое, жесткое выражение. Мне тоже не хотелось говорить.
Солнце село, теплый вечер спускался на поля; на горизонте
вспыхивали зарницы. Тоскливо было на сердце.
На круглых часах над дверью мастерской пробило четыре. У бокового окна работала за верстаком приятельница Александры Михайловны, Таня Капитанова.
Солнце светило в окно, Таня непрерывно наклонялась и выпрямлялась. Когда она наклонялась, ее голова с пушистыми золотыми волосами попадала в полосу света и как будто вся
вспыхивала сиянием.
Под вечер мы получили из штаба корпуса приказ: обоим госпиталям немедленно двинуться на юг, стать и развернуться у станции Шахе. Спешно увязывались фуры, запрягались лошади.
Солнце садилось; на юге, всего за версту от нас, роями
вспыхивали в воздухе огоньки японских шрапнелей, перекатывалась ружейная трескотня. Нам предстояло идти прямо туда.
Но иногда, — нечаянно, сама собою, — вдруг на каком-нибудь полустанке
вспыхивала бешеная пляска. Помост трещал под каблуками, сильные тела изгибались, приседали, подпрыгивали, как мячики, и в выжженную
солнцем степь неслись безумно-веселые уханья и присвисты.
Послышался шорох легкой походки, и юная Эмма резво впорхнула в комнату. При ее входе лицо ее отца прояснилось, брови раздвинулись и глаза засияли добрым блеском. Так
солнце,
вспыхнув на небе, озаряет своим блеском черную пучину и ярко раззолачивает ее своими лучами.
Послышался шорох легкой походки, и юная Эмма резво впорхнула в комнату. При ее появлении лицо ее отца прояснилось, брови раздвинулись и глаза засияли добрым блеском. Так
солнце,
вспыхнув на небе, озаряет своим блеском черную пучину и ярко раззолачивает ее своими лучами.
Волынской, слышавший коварные остережения Бирона,
вспыхнул — он забыл все, и Мариорицу, и свою любовь, и свои опасения; он видел только благородный подвиг друзей — и одной искры прекрасного, брошенной вовремя в эту душу, довольно было, чтобы воспламенить ее. Пока не падает луч
солнца на Мемнонову статую, она не издает дивных звуков. Он подошел к государыне и сказал ей с особенною твердостью...
Еще два-три ушата, и нельзя было признать человека под ледяною безобразною статуей. Она стала на страже колодца.
Солнце, выплыв из морозной мглы,
вспыхнуло на миг, как будто негодуя на совершенное злодеяние, и опять скрылось во мгле.