Неточные совпадения
— Ну, хорошо, хорошо. Погоди еще, и ты придешь к этому. Хорошо, как
у тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде, да такие мускулы, да свежесть, как
у двенадцатилетней
девочки, — а придешь и ты к нам. Да, так о том, что ты
спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно не был.
Где он?» Он пошел к жене и, насупившись, не глядя на нее,
спросил у старшей
девочки, где та бумага, которую он дал им.
— Гусенка не видала? —
спросила она
у девочки грудным звонким голосом.
— Как хорошо, что вы пришли. Видели Катю? —
спросила она Нехлюдова. — А
у нас вот какая гостья. — Она показала на
девочку.
Вошла
девочка и, остановясь
у двери,
спросила...
Однажды вечером, когда я сидел на крыльце, ожидая хозяев, ушедших гулять на Откос, а
девочка дремала на руках
у меня, подъехала верхом ее мать, легко спрыгнула на землю и, вскинув голову,
спросила...
Когда она успокоилась и привыкла к гостям, Иван Иваныч пригласил ее поговорить наедине. Егорушка вышел в другую комнатку; тут стояла швейная машина, на окне висела клетка со скворцом, и было так же много образов и цветов, как и в зале. Около машины неподвижно стояла какая-то
девочка, загорелая, со щеками пухлыми, как
у Тита, и в чистеньком ситцевом платьице. Она, не мигая, глядела на Егорушку и, по-видимому, чувствовала себя очень неловко. Егорушка поглядел на нее, помолчал и
спросил...
А
у Фомы этот рассказ вызвал какой-то непонятный ему огромный и щекочущий интерес к судьбе
девочки, и юноша быстро
спросил у приемщика...
Женщина озабоченно и молча раскладывала карты. Лицо
у нее остроносое, птичье, его освещают большие, неподвижные глаза. Вот она руками девочки-подростка взбила седые свои волосы, пышные, точно парик, и
спросила тихо, но звучно...
— Вы кого
у Марьи Виссарионовны учите? Леонида или маленьких
девочек? —
спросил он меня необыкновенно густым басом.
Вышел я и прямо к приставу,
у которого это происшествие было;
спрашиваю: как это все тогда, три года назад, происходило и что за баба мать этой
девочки.
— Да, Израэл не лжет! Я готова подтвердить это клятвой! — пылко воскликнула зеленоглазая
девочка, тряхнув густыми стрижеными кудрями. — Вы сидели
у второго стола, когда она подошла к вам, и читали газету. Израэл
спросила: «Могу я навестить свою сестру?» Вы ответили: «Ступайте!» Ей Богу же, это правда. Честное слово!
Бежит мимо девочка-подросток с кузовками в руках.
Спрашивает у нее Пахом...
— Что это, что? —
спрашиваю я, выбегая на солнце,
у дворовой женщины, которая, охая, бежит мимо меня. Она только оглядывается, взмахивает руками и бежит дальше. Но вот и стопятилетняя старуха Матрена, придерживая рукою платок, сбивающийся с головы, подпрыгивая и волоча одну ногу в шерстяном чулке, бежит к пруду. Две
девочки бегут, держась друг за друга, и десятилетний мальчишка, в отцовском сюртуке, держась за посконную юбку одной из них, поспешает сзади...
— Ну, a еще нет ли
у тебя иной заботы, моя крошечка? — лаская
девочку,
спросила Нина Владимировна.
Раза два-три выходили"осечки". Вскочит мальчуган, начнет и напутает; класс тихо засмеется. Учитель сейчас остановит. Одна
девочка и два мальчика отличались памятью: повторяли отрывки из басен Крылова в три-четыре стиха. Тасю это очень заняло. Она тихо
спросила у Рубцова, когда он пододвинулся к их окну...
Частный поверенный проходил со своим портфелем через сени, чтобы сесть в тарантас, и в это время жена Жмухина, бледная и, казалось, бледнее, чем вчера, заплаканная, смотрела на него внимательно, не мигая, с наивным выражением, как
у девочки, и было видно по ее скорбному лицу, что она завидует его свободе, — ах, с каким бы наслаждением она сама уехала отсюда! — и что ей нужно сказать ему что-то, должно быть,
спросить совета насчет детей.
Кроткий слепой ребенок пробудил в душе доброго толстяка самое живое сострадание, и под впечатлением этого чувства он написал письмо своему бывшему воспитаннику, который уже около семи лет изучал за границей медицину: подробно изложив всю историю слепоты несчастной
девочки, он
спрашивал совета
у князя Виталия, к какому врачу обратиться для серьезного пользования малютки и кто из них может вернуть ей зрение.
— И ты можешь не любить слепую, обиженную судьбою
девочку? Да разве
у моей феи Май такое недоброе сердечко? — с укором
спросил свою любимицу дед.
— Это все одно, муж да жена — одна сатана… Я вот что хотел
спросить тебя, кто
у тебя там
девочка, так лет пятнадцати-шестнадцати, за прилавком стоит?
— А вот позвольте вас
спросить, может, вы мне объясните, — сказал он и вытащил из сумки небольшую иллюстрированную азбучку. — Извольте смотреть! Все
у нас в России пропечатано: гуси…
девочки вот… коровы… солдаты… хомуты… Почему нету плантов?
Две
девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и
спросил у графа, которая его дочь?
«Неужели это я, та девочка-ребенок (все так говорили обо мне) — думала Наташа, — неужели я теперь с этой минуты жена, равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим? Неужели это правда? Неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что́ он
спросил у меня?»