Неточные совпадения
Она
надела на него красную рубашечку
с галуном на вороте, причесала его волосики и утерла лицо: он дышал тяжело, порывался всем телом и подергивал ручонками, как это делают все здоровые дети; но щегольская рубашечка, видимо, на него подействовала: выражение
удовольствия отражалось на всей его пухлой фигурке.
Он по утрам
с удовольствием ждал, когда она, в холстинковой блузе, без воротничков и нарукавников, еще
с томными, не совсем прозревшими глазами, не остывшая от сна, привставши на цыпочки, положит ему руку на плечо, чтоб разменяться поцелуем, и угощает его чаем, глядя ему в глаза, угадывая желания и бросаясь исполнять их. А потом
наденет соломенную шляпу
с широкими полями, ходит около него или под руку
с ним по полю, по садам — и у него кровь бежит быстрее, ему пока не скучно.
На другой день мы продолжали наш путь вниз по долине реки Такемы и в три
с половиной дня дошли до моря уже без всяких приключений. Это было 22 сентября.
С каким
удовольствием я растянулся на чистой циновке в фанзе у тазов! Гостеприимные удэгейцы окружили нас всяческим вниманием: одни принесли мясо, другие — чай, третьи — сухую рыбу. Я вымылся,
надел чистое белье и занялся работой.
Он велел оседлать лошадь,
надел зеленый сюртучок
с бронзовыми пуговицами, изображавшими кабаньи головы, вышитый гарусом ягдташ, серебряную флягу, накинул на плечо новенькое французское ружье, не без
удовольствия повертелся перед зеркалом и кликнул свою собаку Эсперанс, подаренную ему кузиной, старой девицей
с отличным сердцем, но без волос.
Мороз увеличился, и вверху так сделалось холодно, что черт перепрыгивал
с одного копытца на другое и дул себе в кулак, желая сколько-нибудь отогреть мерзнувшие руки. Не мудрено, однако ж, и смерзнуть тому, кто толкался от утра до утра в аду, где, как известно, не так холодно, как у нас зимою, и где,
надевши колпак и ставши перед очагом, будто в самом деле кухмистр, поджаривал он грешников
с таким
удовольствием,
с каким обыкновенно баба жарит на рождество колбасу.
Бывший предводитель часто
наделяет меня иероглифами, которые я всегда
с удовольствием разбираю.
Правду говоря, однако, всех тяжеле в этот день была роль самого добросердого барина и всех приятнее роль Зины. Ей давно смерть хотелось возвратиться к мужу, и теперь она получила разом два
удовольствия:
надевала на себя венок страдалицы и возвращалась к мужу, якобы не по собственной воле, имея, однако, в виду все приятные стороны совместного житья
с мужем, которыми весьма дорожила ее натура, не уважавшая капризов распущенного разума.
— Ха-ха! ведь и меня
наделили! Как же! заполучил-таки тысячки две чернозёмцу! Вот так потеха была! Хотите? — говорят. Ну, как, мол, не хотеть:
с моим, говорю,
удовольствием! А! какова потеха! Да, батенька, только у нас такие дела могут даром проходить!Да-с, только у нас-с. Общественного мнения нет, печать безмолвствует — валяй по всем по трем! Ха-ха!
На оборотной стороне билетика рукою князя было написано: «Заезжал поблагодарить автора за доставленное мне
удовольствие!» Прочитав фамилию и надпись, Калинович улыбнулся, и потом, подумав немного, сбросив
с себя свой поношенный вицмундир, тщательно выбрился, напомадился, причесался и,
надев черную фрачную пару, отправился сначала к Годневым.
«Вот этого зверя я и напущу на кровопийцу! —
с особенным
удовольствием думал Гордей Евстратыч, снимая и
надевая на себя соболью шапку.
Когда минула горячая пора экзаменов, и Введенский
надел тоже студенческий мундир, мы трое стали чаще сходиться по вечерам к моему или медюковскому самовару. Заметив, вероятно, энтузиазм,
с которым добродушный и сирый юноша вспоминал о своем воспитателе Ганзиере, прямолинейный Введенский не отказывал себе в
удовольствии продернуть бедного Медюкова, сильно отдававшего польским духом.
Умен Сганарель был тоже как пудель и знал некоторые замечательные для зверя его породы приемы: он, например, отлично и легко ходил на двух задних лапах, подвигаясь вперед передом и задом, умел бить в барабан, маршировал
с большою палкою, раскрашенною в виде ружья, а также охотно и даже
с большим
удовольствием таскал
с мужиками самые тяжелые кули на мельницу и
с своеобразным шиком пресмешно
надевал себе на голову высокую мужичью островерхую шляпу
с павлиным пером или
с соломенным пучком вроде султана.
— Очень вам благодарен за честь, которую вы оказываете мне и дочери, но позвольте мне поговорить
с вами по-дружески. Буду говорить
с вами не как отец, а как джентльмен
с джентльменом. Скажите, пожалуйста, что вам за охота так рано жениться? Это только мужики женятся рано, но там, известно, хамство, а вы-то
с чего? Что за
удовольствие в такие молодые годы
надевать на себя кандалы?
Надев мундир и старательно обчистившись веничком, Кузьма Васильевич отправлялся степенным шагом вдоль заборов фруктовых садов, часто останавливался, любовался красотами природы, срывал цветок на память и чувствовал некоторое
удовольствие; но особенное наслаждение испытывал он только тогда, когда ему случалось встретить «купидончика», то есть хорошенькую мещаночку, спешившую домой в накинутой на плечи душегрейке,
с узелком в голенькой ручке и
с пестрым платочком на голове.
Если б он был уверен сердцем своим (что, несмотря на опыт, поминутно случалось
с ним), что все его слушатели были добрейшие в мире люди, которые смеются только факту смешному, а не над его обреченною личностию, то он
с удовольствием снял бы фрак свой,
надел его как-нибудь наизнанку и пошел бы в этом наряде, другим в угоду, а себе в наслаждение, по улицам, лишь бы рассмешить своих покровителей и доставить им всем
удовольствие.
Пашка разделся и не без
удовольствия стал облачаться в новое платье.
Надевши рубаху, штаны и серый халатик, он самодовольно оглядел себя и подумал, что в таком костюме недурно бы пройтись по деревне. Его воображение нарисовало, как мать посылает его на огород к реке нарвать для поросенка капустных листьев; он идет, а мальчишки и девчонки окружили его и
с завистью глядят на его халатик.
Батюшка
надевает епитрахиль, берет крест и евангелие и говорит привычные слова увещания. Потом приводит к присяге полковника. Полковник, быстрым движением подняв два чистых пальца, которые так хорошо знает председатель, следя за ними во время карточной игры, проговаривает за священником слова присяги и чмокая целует, как будто
с удовольствием, крест и евангелие. Вслед за полковником входит и католический священник и так же скоро приводит к присяге красавца фельдфебеля.