Неточные совпадения
Но чем Мазепа злей,
Чем сердце в нем
хитрей и ложней,
Тем
с виду он неосторожней
И в обхождении простей.
Рассуждения эти напоминали Нехлюдову полученный им раз ответ от маленького мальчика, шедшего из школы. Нехлюдов спросил мальчика, выучился ли он складывать. «Выучился», отвечал мальчик. «Ну, сложи: лапа». — «Какая лапа — собачья»?
с хитрым лицом ответил мальчик. Точно такие же ответы в
виде вопросов находил Нехлюдов в научных книгах на свой один основной вопрос.
Убыток был не очень большой, и запуганные обыватели советовали капитану плюнуть, не связываясь
с опасным человеком. Но капитан был не из уступчивых. Он принял вызов и начал борьбу, о которой впоследствии рассказывал охотнее, чем о делах
с неприятелем. Когда ему донесли о том, что его хлеб жнут работники Банькевича,
хитрый капитан не показал и
виду, что это его интересует… Жнецы связали хлеб в снопы, тотчас же убрали их, и на закате торжествующий ябедник шел впереди возов, нагруженных чужими снопами.
— Так втюрился, — продолжал Добров, — что мать-то испугалась, чтоб и не женился; ну, а ведь
хитрая, лукавая, проницательная старуха: сделала
вид, что как будто бы ей ничего, позволила этой девушке в горницах даже жить, а потом, как он стал сбираться в Питер, — он так ладил, чтоб и в Питер ее взять
с собой, — она сейчас ему и говорит: «Друг мой, это нехорошо!
Он был плотно сложен и небольшого роста; лицо его не поражало
с первого взгляда ни чрезмерною глупостью, ни чем-либо особенно порочным или злым; но, вглядевшись в него пристальнее, нельзя было не изумиться той подавляющей ограниченности, той равнодушной ко всему пошлости, о которых свидетельствовали: и узкий, покатый лоб, окаймленный коротко обстриженными, но густыми и черными волосами, и потупленные маленькие глаза, в которых светилось что-то
хитрое, но как бы недоконченное, недодуманное, и наконец, вся его фигура, несколько сутуловатая,
с одною рукою, отделенною от туловища в
виде размышления, и другою, постоянно засунутою в застегнутый сюртук.
То были, — так как теперь это не тайна, — во-первых, Липутин, затем сам Виргинский, длинноухий Шигалев — брат госпожи Виргинской, Лям-шин и, наконец, некто Толкаченко — странная личность, человек уже лет сорока и славившийся огромным изучением народа, преимущественно мошенников и разбойников, ходивший нарочно по кабакам (впрочем, не для одного изучения народного) и щеголявший между нами дурным платьем, смазными сапогами, прищуренно-хитрым
видом и народными фразами
с завитком.
Я как-то говорил о наружности этого господина: высокий, курчавый, плотный парень, лет сорока,
с багровым, несколько опухшим и обрюзглым лицом, со вздрагивающими при каждом движении головы щеками,
с маленькими, кровяными, иногда довольно
хитрыми глазками, в усах, в бакенбардах и
с зарождающимся мясистым кадыком, довольно неприятного
вида.
Все это проговорил господин Голядкин-младший, делая, таким образом, совершенно бесполезный, хотя, впрочем, и злодейски
хитрый намек на известную особу женского пола, увиваясь около господина Голядкина, улыбаясь ему под
видом любезности, ложно показывая, таким образом, радушие к нему и радость при встрече
с ним.
Вблизи меня что-то зашевелилось. Проснувшийся Копыленков, полусидя на кровати, старался без шума натянуть какую-то принадлежность костюма
с таким
видом, будто на станции начинался пожар или неприятельское нашествие. Его шея была вытянута, простодушно-хитрые глаза сверкали в полутьме от испуга и любопытства.
Киселев был плотный и приземистый человек лет за сорок,
с широким лицом и окладистою русою бородой; из-под высокого и очень крутого лба внимательно смотрели маленькие глазки, в которых была странная смесь наивности и
хитрой практической сметки. Всем своим
видом Киселев сильно напоминал ярославца-целовальника, но только практическую сметку свою он употреблял не на «объегоривание» и спаиванье мужиков, а на дело широкой помощи им.
— Я сначала было подумал: что-то оно очень добродетельно выходит и похоже на затверженный урок. Но я тотчас же сообразил, что Марья Васильевна никак не могла подозревать, что я явился соглядатаем. Стало быть,
с какой стати ей начать рассказывать о девочке, которую я никогда и
видом не видал. Баба она скорей простоватая, чем
хитрая; а если б она действительно была так хитра, то без надобности хитрить все-таки не стала бы.
— Борис, подите сюда, — сказала она
с значительным и
хитрым видом. — Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, — сказала она и провела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.