Неточные совпадения
Что означало это битье себя по груди по этому месту и на что он тем хотел указать — это была пока еще
тайна, которую не знал никто в мире, которую он не открыл тогда даже Алеше, но в
тайне этой заключался для него более чем позор, заключались
гибель и самоубийство, он так уж решил, если не достанет тех трех тысяч, чтоб уплатить Катерине Ивановне и тем снять с своей груди, «с того места груди» позор, который он носил на ней и который так давил его совесть.
И тем не менее было что-то подавляюще тревожное, мрачное, почти угрожающее в этой нелепой
гибели… В зимние вечера от мельницы несло безотчетным ужасом. И, вместе, что-то тянуло туда. Дверка вышки была сорвана с одной петли, и перед ней намело снегу. На чердаке было темно, пусто, веяло жуткой
тайной и холодом…
Бессознательно стремившаяся к
гибели, несчастная женщина вполне доверилась новой знакомой, открылась ей в любви к Орлову, посвятила ее в свои
тайны, рассказала о своих планах, и англичанка, по свидетельству Кастеры и Гельбига, помогала врагам принцессы, питая в ней доверенность и обманчивые надежды [Castera «Histoire de Catherine II».
Ему-то поверил он, как другу,
тайну письма, свои опасения насчет несчастливца, служившего так верно русскому войску, и желание свое спасти его от
гибели, которая его ожидает, если злодейские происки Денисова найдут себе путь в Москве.
Между тем в стан его стали прибывать многие знатные новгородцы и молили принять их в службу; иные из них предвидели неминуемую
гибель своего отечества, другие же, опасаясь злобы своих сограждан, которые немилосердно гнали всех подозреваемых в
тайных связях с московским князем, ускользнули от меча отечества и оградились московским от явно грозившей им смерти.
Он не стал с нею препираться по этому вопросу, тем более, что не был в силах предотвратить
гибель своей падчерицы — борьба с Потемкиным, особенно при знании последним его
тайны, была бы с его стороны безумием.
Такое же глубокое изобличение преступления в
тайных помыслах, хотя бы это лишь было попустительство, мы видим в отношении Ставрогина к
гибели своей жены Хромоножки.