Неточные совпадения
Он так привык
теряться в этом,
Что чуть с ума не своротил
Или не сделался поэтом.
Признаться: то-то б одолжил!
А точно: силой магнетизма
Стихов российских механизма
Едва в то время не постиг
Мой бестолковый ученик.
Как походил он на поэта,
Когда в углу сидел один,
И
перед ним пылал камин,
И он мурлыкал: Benedetta
Иль Idol mio и ронял
В огонь то туфлю, то журнал.
— Огорчил! — шептал,
растерявшись совсем, Захар от этого нового жалкого слова. Он метал взгляды направо, налево и прямо, ища в чем-нибудь спасения, и опять замелькали
перед ним и паутина, и пыль, и собственное отражение, и лицо барина.
Дом Обломовых был когда-то богат и знаменит в своей стороне, но потом, Бог знает отчего, все беднел, мельчал и, наконец, незаметно
потерялся между нестарыми дворянскими домами. Только поседевшие слуги дома хранили и
передавали друг другу верную память о минувшем, дорожа ею, как святынею.
Пошли дальше. Теперь Паначев шел уже не так уверенно, как раньше: то он принимал влево, то бросался в другую сторону, то заворачивал круто назад, так что солнце, бывшее дотоле у нас
перед лицом, оказывалось назади. Видно было, что он шел наугад. Я пробовал его останавливать и расспрашивать, но от этих расспросов он еще более
терялся. Собран был маленький совет, на котором Паначев говорил, что он пройдет и без дороги, и как подымется на перевал и осмотрится, возьмет верное направление.
Проехали мы Цепной мост, Летний сад и завернули в бывший дом Кочубея; там во флигеле помещалась светская инквизиция, учрежденная Николаем; не всегда люди, входившие в задние вороты,
перед которыми мы остановились, выходили из них, то есть, может, и выходили, но для того, чтоб
потеряться в Сибири, погибнуть в Алексеевском равелине.
Перед глазами широко расстилается Лиман, впереди чуть видна туманная полоса — это каторжный остров; налево,
теряясь в собственных извилинах, исчезает во мгле берег, уходящий в неведомый север.
Я
терялся в догадках и не мог дать объяснение этому необычайному явлению. Когда же столб дыма вышел из-за мыса на открытое пространство, я сразу понял, что вижу
перед собой смерч. В основании его вода пенилась, как в котле. Она всплескивалась, вихрь подхватывал ее и уносил ввысь, а сверху в виде качающейся воронки спускалось темное облако.
Девочка протянула из окна руку, но Орланд вдруг взвился на дыбы и бросился в сторону. Всадник не
потерялся, взял коня в шенкеля, вытянул его хлыстом по шее и, несмотря на его сопротивление, поставил его опять
перед окном.
Солдат вовсе
потерялся и, выставив вперед ладони, как будто держит на них
перед собою рыбу, нерешительно произнес...
Мы вошли к Наташе. В ее комнате не было никаких особенных приготовлений; все было по-старому. Впрочем, у нее всегда было все так чисто и мило, что нечего было и прибирать. Наташа встретила нас, стоя
перед дверью. Я поражен был болезненной худобой и чрезвычайной бледностью ее лица, хотя румянец и блеснул на одно мгновение на ее помертвевших щеках. Глаза были лихорадочные. Она молча и торопливо протянула князю руку, приметно суетясь и
теряясь. На меня же она и не взглянула. Я стоял и ждал молча.
Недостает у меня слов описать, как она обрадовалась, даже как-то
потерялась, крестилась, плакала, клала
перед образом земные поклоны, обнимала меня и хотела тотчас же бежать к Николаю Сергеичу и объявить ему свою радость.
Ужели же, думалось мне, достаточно поставить
перед глазами русского человека штоф водки, достаточно отворить дверь кабака, чтоб он тотчас же
растерялся, позабыл и о горохе, и о пеунах, и даже о священной обязанности бодро и неуклонно пасти вверенное ему стадо коров!
А поп по бедности духовной весь
перед святителем
растерялся и говорит: «Я, владыко, как положено совершаю».
— Потом, — продолжал неумолимый дядя, — ты начал стороной говорить о том, что вот-де
перед тобой открылся новый мир. Она вдруг взглянула на тебя, как будто слушает неожиданную новость; ты, я думаю, стал в тупик,
растерялся, потом опять чуть внятно сказал, что только теперь ты узнал цену жизни, что и прежде ты видал ее… как ее? Марья, что ли?
Я так обрадовался этому почти неожиданному счастью, что никак не мог притвориться равнодушным
перед Гаврилой и, несколько
растерявшись и задохнувшись, сказал первое, что мне пришло в голову, — кажется, что «Красавчик отличный рысак».
Аггей Никитич почти не расшаркался
перед Екатериной Петровной; но она, напротив, окинула его с головы до ног внимательнейшим взором, — зато уж на пани Вибель взглянула чересчур свысока; Марья Станиславовна, однако, не
потерялась и ответила этой черномазой госпоже тем гордым взглядом, к какому способны соплеменницы Марины Мнишек [Марина Мнишек (ум. после июля 1614 г.) — жена первого и второго Лжедмитриев, польская авантюристка.], что, по-видимому, очень понравилось камер-юнкеру, который, желая хорошенько рассмотреть молодую дамочку, выкинул ради этого — движением личного мускула — из глаза свое стеклышко, так как сквозь него он ничего не видел и носил его только для моды.
Увидав ее, Лябьев покраснел и
растерялся: ему прежде всего сделалось стыдно
перед ней.
Целые дни
перед глазами Ильи вертелось с криком и шумом что-то большущее, пёстрое и ослепляло, оглушало его. Сначала он
растерялся и как-то поглупел в кипучей сутолоке этой жизни. Стоя в трактире около стола, на котором дядя Терентий, потный и мокрый, мыл посуду, Илья смотрел, как люди приходят, пьют, едят, кричат, целуются, дерутся, поют песни. Тучи табачного дыма плавают вокруг них, и в этом дыму они возятся, как полоумные…
— Ну-с, это было еще
перед волей, в Курске. Шел «Велизарий». Я играл Евтропия, да в монологе на первом слове и споткнулся. Молчу. Ни в зуб толкнуть. Пауза, неловкость. Суфлер
растерялся. А Николай Карлович со своего трона ко мне, тем же своим тоном, будто продолжает свою роль: «Что же ты молчишь, Евтропий? Иль роли ты не знаешь? Спроси суфлера, он тебе подскажет. Сенат и публика уж ждут тебя давно».
Стоят они даже не ожидая, что к ним придет новый Гедеон, который выжмет
перед ними руно и разобьет водонос свой, а
растерявшись, измышляют только, как бы еще что-нибудь почуднее выкинуть в своей старой, нигилистической куртке.
Беда будет, если
потеряюсь;
перед акушерками срам.
Когда мужчина
теряется и начинает испытывать первые приступы глухого отчаяния, женщина быстро собирается с силами и является с геройской решимостью не отступать ни
перед какой крайностью.
Она хотела переломить себя, но с потрясающею силой хлынули из глаз ее слезы — и рыдания, поспешные, жадные рыдания огласили комнату. Сердце во мне перевернулось… Я
потерялся. Я видел Сусанну всего два раза; я догадывался, что нелегко ей было жить на свете, но я считал ее за девушку гордую, с твердым характером, и вдруг эти неудержимые, отчаянные слезы… Господи! Да так плачут только
перед смертью!
Я испытывала новое для себя чувство гордости и самодовольства, когда, входя на бал, все глаза обращались на меня, а он, как будто совестясь признаваться
перед толпою в обладании мною, спешил оставить меня и
терялся в черной толпе фраков.
Они опять сели в лодку. Прямо от моста река расширялась воронкой
перед запрудой. Левый берег круто загибал влево, а правый уходил прямо вперед,
теряясь в темноте.
Бродяга еще больше
растерялся, и, если бы полковник был несколько наблюдательнее, у него, вероятно, нe хватило бы духу продолжать свой допрос. Но он принадлежал к числу тех людей, для которых самодовольное прекраснодушие застилает все происходящее
перед их глазами. В этом была его несомненная сила, и Бесприютный как-то растерянно ответил...
Увидев офицера, казаки расступились и выпустили из рук белого козленка. Молодой прапорщик совершенно
растерялся, забормотал что-то и со сконфуженной физиономией остановился
перед ним. Увидав на крыше меня и капитана, он покраснел еще больше и, припрыгивая, подбежал к нам.
Старушка совсем
растерялась в мыслях… Вспомнился разговор с мужем
перед светлой заутреней и спросила...
Улица в этот час была безлюдна, и оба конца ее
терялись в белесоватой дымке медленно и бесшумно падающего снега. Остановившись
перед Феногеном Иванычем и прямо в глаза смотря ему своими выпуклыми, блестящими глазами, Николай положил руку ему на плечо и сказал медленно, точно обучая ребенка...
Феничка окончательно
потерялась, пристыженная
перед лицом сорока младших воспитанниц. Она сердито взглянула на своего кумира и вдруг неожиданно всхлипнула и выбежала, закрыв лицо передником, из дортуара.
Всё это было похоже на вдохновение уж и потому, что продолжалось недолго. Васильев скоро устал. Лондонские, гамбургские, варшавские своею массою давили его, как горы давят землю; он робел
перед этой массой,
терялся; вспоминал он, что у него нет дара слова, что он труслив и малодушен, что равнодушные люди едва ли захотят слушать и понимать его, студента-юриста третьего курса, человека робкого и ничтожного, что истинное апостольство заключается не в одной только проповеди, но и в делах…
Опытная интриганка Руга
растерялась перед спокойной чистотой графини и не знала, что сказать, но на ее счастье к ним подошел Корнилий Потапович.
Заревел гудок. Помещение ячейки опустело. Спирька и Юрка работали в ночной смене, торопиться им было некуда. Юрка подсел к Лельке и горячо с нею заговорил. Подсел и Спирька. Молчал и со скрытою усмешкою слушал. Ему бойкая эта девчонка очень нравилась, но он
перед нею
терялся, не знал, как подступиться. И чувствовал, что, как он ей тогда заглянул в глаза, это отшибло для него всякую возможность успеха. К таким девчонкам не такой нужен подход. Но какой, — Спирька не знал.
Перед ним она
терялась, как-то съеживалась, ей становилось то холодно, то жарко, словом, ее била лихорадка, но вместе с тем она чувствовала какую-то приятную истому.
Три совершенно разные картины открывались
перед взором из этих окон, прорезанных в толстых стенах и образующих как бы еще три маленьких комнатки, каждая глубиною в два аршина. С одной стороны темный лес тянулся,
теряясь на краю горизонта, целое море зелени, колеблемое порывами ветра; с другой — поля, луга и длинная серебристая полоса реки; наконец, посредине, на довольно значительном расстоянии, мелькали церковь и избы села Покровского.
У них не оказалось достаточной силы сопротивления
перед разбушевавшейся стихией, они
растерялись и сами начали произносить слова, не истекающие из глубины их существа.
Перед утомленными глазами его протягивались блестящие нити; слух с трудом воспринимал звуки; смысл речей
терялся для него, и раз он вызвал уже замечание председателя по поводу вторично предложенного одного и того же вопроса.