Неточные совпадения
В долины, в
рощи тихиеМы сами улетим!»
Дотла сгорело дерево,
Дотла сгорели птенчики,
Тут прилетела мать.
Два дня ему казались новы
Уединенные поля,
Прохлада сумрачной дубровы,
Журчанье
тихого ручья;
На третий
роща, холм и поле
Его не занимали боле;
Потом уж наводили сон;
Потом увидел ясно он,
Что и в деревне скука та же,
Хоть нет ни улиц, ни дворцов,
Ни карт, ни балов, ни стихов.
Хандра ждала его на страже,
И бегала за ним она,
Как тень иль верная жена.
В последний вечер пред отъездом в Москву Самгин сидел в Монастырской
роще, над рекою, прислушиваясь, как музыкально колокола церквей благовестят ко всенощной, — сидел, рисуя будущее свое: кончит университет, женится на простой, здоровой девушке, которая не мешала бы жить, а жить надобно в провинции, в
тихом городе, не в этом, где слишком много воспоминаний, но в таком же вот, где подлинная и грустная правда человеческой жизни не прикрыта шумом нарядных речей и выдумок и где честолюбие людское понятней, проще.
В саду Татьяна Марковна отрекомендовала ему каждое дерево и куст, провела по аллеям, заглянула с ним в
рощу с горы, и наконец они вышли в село. Было тепло, и озимая рожь плавно волновалась от
тихого полуденного ветерка.
Она была тоже в каком-то ненарушимо-тихом торжественном покое счастья или удовлетворения, молча чем-то наслаждалась, была добра, ласкова с бабушкой и Марфенькой и только в некоторые дни приходила в беспокойство, уходила к себе, или в сад, или с обрыва в
рощу, и тогда лишь нахмуривалась, когда Райский или Марфенька тревожили ее уединение в старом доме или напрашивались ей в товарищи в прогулке.
Приближаясь к
роще, стоящей на рубеже отцовского владения, Лиза пошла
тише.
Шли по улице чистой и богатой монастырской слободы, мимо приветливых домиков, уютно прятавшихся за палисадниками; прикрытые сзади зелёным шатром
рощи, они точно гулять вышли из неё дружным рядом на берег речки. Встречу попадались нарядно одетые, хорошо раскормленные мещане, рослые, румяные девицы и бабы, а ребятишки казались не по возрасту солидными и
тихими.
— Стой! — сказал Тихон Павлович, вышел из телеги и посмотрел кругом. Шагах в сорока от него тёмной, угловатой кучей рисовался во мраке ночи хутор; справа, рядом с ним — запруда. Тёмная вода в ней была неподвижна и страшила этой неподвижностью. Всё кругом было так тихо и жутко. Густо одетые тенью ивы на плотине стояли прямо, строго и сурово. Где-то падали капли… Вдруг на запруду налетел ветер из
рощи; вода испуганно всколыхнулась, и раздался
тихий, жалобный плеск… И деревья, стряхивая сон, тоже зашумели.
Остановился парень, будто к чему-то прислушаться… Ничего не слыхать; только по
роще, как шум отдаленных потоков,
тихие речи людские звучат…
Едва я забылась, как передо мной замелькали белые хатки, вишневая
роща, церковь с высоко горящим крестом и… мама. Я ясно видела, что она склоняется надо мною, обнимает и так любовно шепчет нежным,
тихим, грустным голосом: «Людочка, сердце мое, крошка, что с тобой сделали?»
Мы остановились. Тишина кругом была мертвая; и вдруг близ
рощи, в овсах, робко, неуверенно зазвенел жаворонок. Его трель слабо оборвалась в сыром воздухе, и опять все смолкло, и стало еще
тише.
До сих пор живьем прыгают перед ним две фигуры. Одна то и дело бродила по
роще, где
тихие сидели и в жар некоторые шили или читали. Она не могла уже ни работать, ни читать. На голове носила она соломенную шляпу высоким конусом, с широкими полями, и розовую ситцевую блузу. Выдавала себя за княжну Тараканову.
Но вот наконец входят они в графскую
рощу. Омытые деревья, потревоженные налетевшим порывом ветра, сыплют на них целый поток брызгов. Терентий спотыкается о пни и начинает идти
тише.
В Гастеевской
роще сделали привал. На
тихой белой поляне, под яркими звездами, громко говорили, смеялись, пили вино.
Вдруг к пруду приблизились легкие шаги, почти неслышные на мягкой лесной почве, а в кустах раздался
тихий шорох, подобный шелесту шелкового платья. Из-за деревьев небольшой
рощи, примыкавших к берегу пруда, бесшумно выскользнула женская фигура и неподвижно остановилась, не спуская глаз с лежавшего юноши.
Кто, в
тихий утра час, когда туманный дым
Ложится по полям и хо́лмы облачает
И солнце, восходя, по
рощам голубым
Спокойно блеск свой разливает...
Нередко ввечеру, скитаясь меж кустами, —
Когда мы с поля шли и в
роще соловей
Свистал вечерню песнь, — он томными очами
Уныло следовал за
тихою зарей.