Неточные совпадения
Земли заброшены, заросли полынями или розданы мужикам, и где производили
миллион, производят сотни
тысяч четвертей; общее богатство уменьшилось.
— Это слово «народ» так неопределенно, — сказал Левин. — Писаря волостные, учителя и из мужиков один на
тысячу, может быть, знают, о чем идет дело. Остальные же 80
миллионов, как Михайлыч, не только не выражают своей воли, но не имеют ни малейшего понятия, о чем им надо бы выражать свою волю. Какое же мы имеем право говорить, что это воля народа?
Петровский прожил пять
миллионов и жил всё точно так же и даже заведывал финансами и получал двадцать
тысяч жалованья.
— Напротив,
тысячи — трудно без греха, а
миллионы наживаются легко. Миллионщику нечего прибегать к кривым путям. Прямой таки дорогой так и ступай, все бери, что ни лежит перед тобой! Другой не подымет.
— Не поверю, почтеннейший, извините, не поверю. Если б это были
тысячи, еще бы так, но
миллионы… извините, не поверю.
— Всенепременно. У него теперь приращенье должно идти с быстротой невероятной. Это ясно. Медленно богатеет только тот, у кого какие-нибудь сотни
тысяч; а у кого
миллионы, у того радиус велик: что ни захватит, так вдвое и втрое противу самого себя. Поле-то, поприще слишком просторно. Тут уж и соперников нет. С ним некому тягаться. Какую цену чему ни назначит, такая и останется: некому перебить.
— Тут, Авдотья Романовна,
тысячи и
миллионы комбинаций и сортировок.
— Ба, — сказал Дронов. — Ничего чрезвычайного — нет. Человек умер. Сегодня в этом городе, наверное, сотни людей умрут, в России — сотни
тысяч, в мире —
миллионы. И — никому, никого не жалко… Ты лучше спроси-ка у смотрителя водки, — предложил он.
Он стыдился сознаться себе, что хочет видеть царя, но это желание возрастало как бы против воли его, разжигаемое работой
тысяч людей и хвастливой тратой
миллионов денег.
Сектантов —
миллионы, социалистов —
тысячи.
И если вспомнить, что все это совершается на маленькой планете, затерянной в безграничии вселенной, среди
тысяч грандиозных созвездий, среди
миллионов планет, в сравнении с которыми земля, быть может, единственная пылинка, где родился и живет человек, существо, которому отведено только пять-шесть десятков лет жизни…
«Короче, потому что быстро хожу», — сообразил он. Думалось о том, что в городе живет свыше
миллиона людей, из них — шестьсот
тысяч мужчин, расположено несколько полков солдат, а рабочих, кажется, менее ста
тысяч, вооружено из них, говорят, не больше пятисот. И эти пять сотен держат весь город в страхе. Горестно думалось о том, что Клим Самгин, человек, которому ничего не нужно, который никому не сделал зла, быстро идет по улице и знает, что его могут убить. В любую минуту. Безнаказанно…
Скажут — мало, вознегодуют, что на
тысячу человек истрачено столько веков и столько
миллионов народу.
— Слушайте, — пробормотал я совершенно неудержимо, но дружески и ужасно любя его, — слушайте: когда Джемс Ротшильд, покойник, парижский, вот что
тысячу семьсот
миллионов франков оставил (он кивнул головой), еще в молодости, когда случайно узнал, за несколько часов раньше всех, об убийстве герцога Беррийского, то тотчас поскорее дал знать кому следует и одной только этой штукой, в один миг, нажил несколько
миллионов, — вот как люди делают!
Уж не малое богатство, не сто
тысяч, не
миллион, а целый мир приобретешь!
Мало того, я уверен, что
тысячи талантов и умников, столь возвышающихся, если б вдруг навалить на них ротшильдские
миллионы, тут же не выдержали бы и поступили бы как самая пошлая ординарность и давили бы пуще всех.
Эта страшная сила клокотала и бурлила здесь, как вода в паровом котле: вот-вот она вырвется струей горячего пара и начнет ворочать
миллионами колес, валов, шестерен и
тысячами тысяч мудреных приводов.
Иль тебе дороги лишь десятки
тысяч великих и сильных, а остальные
миллионы, многочисленные, как песок морской, слабых, но любящих тебя, должны лишь послужить материалом для великих и сильных?
И все будут счастливы, все
миллионы существ, кроме сотни
тысяч управляющих ими.
— Вас не минуют, Дмитрий Федорович, — тотчас же перерезала госпожа Хохлакова, — эти три
тысячи все равно что у вас в кармане, и не три
тысячи, а три
миллиона, Дмитрий Федорович, в самое короткое время!
Теперь это не были одиночные насекомые, их были
тысячи тысяч,
миллионы.
И какой странный характер стал заметен в этом чувстве, когда стал выясняться его характер: будто это не она, Вера Павловна Кирсанова, лично чувствует недовольство, а будто в ней отражается недовольство
тысяч и
миллионов; и будто не лично собою она недовольна, а будто недовольны в ней собою эти
тысячи и
миллионы.
Кто ж эти
тысячи и
миллионы? за что они недовольны собою?
Царь иудейский сидел спокойно за своим столом, смотрел бумаги, писал что-то на них, верно, всё
миллионы или, по крайней мере, сотни
тысяч.
Найдены были пачки просроченных векселей и купонов, дорогие собольи меха, съеденные молью, и рядом — свертки полуимпериалов более чем на 50
тысяч рублей. В другой пачке — на 150
тысяч кредитных билетов и серий, а всего состояния было более 30
миллионов.
Но самое большое впечатление произвело на него обозрение Пулковской обсерватории. Он купил и себе ручной телескоп, но это совсем не то. В Пулковскую трубу на луне «как на ладони видно: горы, пропасти, овраги… Одним словом — целый мир, как наша земля. Так и ждешь, что вот — вот поедет мужик с телегой… А кажется маленькой потому, что, понимаешь,
тысячи, десятки
тысяч… Нет, что я говорю:
миллионы миллионов миль отделяют от луны нашу землю».
— Положим, что ему обойдется по двадцать пять копеек пуд —
миллион пудов, значит, двести пятьдесят
тысяч.
— Во-первых, вы, господин Келлер, в вашей статье чрезвычайно неточно обозначили мое состояние: никаких
миллионов я не получал: у меня, может быть, только восьмая или десятая доля того, что вы у меня предполагаете; во-вторых, никаких десятков
тысяч на меня в Швейцарии истрачено не было: Шнейдер получал по шестисот рублей в год, да и то всего только первые три года, а за хорошенькими гувернантками в Париж Павлищев никогда не ездил; это опять клевета.
Вы, конечно, думаете, читатель, что он сказал себе так: „Я всю жизнь мою пользовался всеми дарами П.; на воспитание мое, на гувернанток и на излечение от идиотизма пошли десятки
тысяч в Швейцарию; и вот я теперь с
миллионами, а благородный характер сына П., ни в чем не виноватого в проступках своего легкомысленного и позабывшего его отца, погибает на уроках.
Один только Лебедев был из числа наиболее ободренных и убежденных и выступал почти рядом с Рогожиным, постигая, что в самом деле значит
миллион четыреста
тысяч чистыми деньгами и сто
тысяч теперь, сейчас же, в руках.
Ведь живут же другие,
тысячи и
миллионы этих «других».
— Залить кровью Россию, перерезать все, что к штанам карман пришило. Ну, пятьсот
тысяч, ну,
миллион, ну, пять
миллионов, — говорил он. — Ну что ж такое? Пять
миллионов вырезать, зато пятьдесят пять останется и будут счастливы.
А между тем бюрократствуют
тысячи, сотни
тысяч, почти
миллионы людей.
Он еще допускал существование министерств (вы помните, милая маменька, его остроумную ипотезу двух министерств: оплодотворения и отчаяния), а следовательно, и возможность административного воздействия; они же ровно ничего не допускали, а только, по выражению моего товарища, Коли Персиянова, требовали
миллион четыреста
тысяч голов.
Но и этого периода было совершенно достаточно, чтобы около каждого из Лаптевых выросла своя собственная баснословная легенда, где бессмысленная роскошь азиатского пошиба рука об руку шла с грандиозным российским самодурством, которое с легким сердцем перешагивало через сотни
тысяч в
миллионы рублей, добытые где-то там, на каком-то Урале, десятком
тысяч крепостных рук…
Для него ясно было, что теперь он созерцает настоящего дельца, дельца высшей пробы, дельца из той заманчивой сферы, где счеты идут на сотни
тысяч и
миллионы.
О, если бы я действительно разбил себя и всех вдребезги, если бы я действительно — вместе с нею — оказался где-нибудь за Стеной, среди скалящих желтые клыки зверей, если бы я действительно уже больше никогда не вернулся сюда. В
тысячу — в
миллион раз легче. А теперь — что же? Пойти и задушить эту — Но разве это чему-нибудь поможет?
Ежели на сцену судоговорения являлся
миллион, то дело было стоящее; ежели являлась какая-нибудь
тысяча, то ищущему заявлялось прямо:"Я адвокатурой не занимаюсь".
Из дальнейших расспросов оказалось, что в этом деле заинтересован, в качестве мецената, капиталист Губошлепов, который, на приведение его в ясность, пожертвовал
миллион рублей. Из них по пяти
тысяч выдал каждому статистику вперед, а остальные девятьсот девяносто
тысяч спрятал в свой письменный стол и запер на ключ, сказав...
Откуп тоже не ушел. Не стесняясь личным знакомством и некоторым родством с толстым Четвериковым, Калинович пригласил его к себе и объяснил, что, так как дела его в очень хорошем положении, то не угодно ли будет ему хоть несколько расплатиться с обществом, от которого он
миллионы наживает, и пожертвовать
тысяч десять серебром на украшение города. Можно себе представить, что почувствовал при этих словах скупой и жадный Четвериков!
Он за
тысячу, за
миллион лет знал, что Адам и Ева согрешат, и, стало быть, они не могли не согрешить.
Показалось Александрову, что он знал эту чудесную девушку давным-давно, может быть,
тысячу лет назад, и теперь сразу вновь узнал ее всю и навсегда, и хотя бы прошли еще
миллионы лет, он никогда не позабудет этой грациозной, воздушной фигуры со слегка склоненной головой, этого неповторяющегося, единственного «своего» лица с нежным и умным лбом под темными каштаново-рыжими волосами, заплетенными в корону, этих больших внимательных серых глаз, у которых раек был в тончайшем мраморном узоре, и вокруг синих зрачков играли крошечные золотые кристаллики, и этой чуть заметной ласковой улыбки на необыкновенных губах, такой совершенной формы, какую Александров видел только в корпусе, в рисовальном классе, когда, по указанию старого Шмелькова, он срисовывал с гипсового бюста одну из Венер.
Конечно, русскому царю, повелевающему шестой частью земного шара и непрестанно пекущемуся о благе пятисот
миллионов подданных, просто физически невозможно было бы подписывать производство каждому из многих
тысяч офицеров. Нет, он только внимательно и быстро проглядывает бесконечно длинный ряд имен. Уста его улыбаются светло и печально.
— Неужели ты не понимаешь, что из-за этого только одного можно застрелить себя? Ты не понимаешь, что может быть такой человек, один человек из
тысячи ваших
миллионов, один, который не захочет и не перенесет.
— Есть, мне кажется, между масонами и galopants большая разница, — возразила она, — масонов
миллионы, а galopants, я думаю, какая-нибудь
тысяча.
Затем тот же Глумов возбудил вопрос об участии Парамонова, но тут уж без разговоров решили: напечатать еще сто
тысяч запасных акций и передать их Парамонову по 25 рублей за каждую, а имеющиеся получиться через таковую продажу два
миллиона пятьсот
тысяч рублей обратить в запасный капитал.
И таким образом, ежели это предположение осуществится, мы будем иметь дохода шестьдесят пять
миллионов, а расхода на уплату одного
миллиона трехсот
тысяч премий потребуется сорок
миллионов пятьсот
тысяч.
Почему он сказал сто
тысяч, а не двести, не
миллион? — не потому ли, что цифра сто значится в записке о взыскании с мещанина Эзельсона?
— Вот это, брат, так жизнеописание! — в восторга воскликнул Глумов. — Выходит, что ты в течение 62 лет «за житие» всего-навсего уплатил серебром
миллион сто семьдесят одну
тысячу восемьсот восемьдесят семь рублей тридцать одну копейку. Ни копейки больше, ни копейки меньше — вся жизнь как на ладони! Ну, право, недорого обошлось!
— И покажу, если, впрочем, в зоологический сад не отдал. У меня денег пропасть, на сто лет хватит. В прошлом году я в Ниццу ездил — смотрю, на горе у самого въезда замок Одиффре стоит. Спрашиваю: что стоит? —
миллион двести
тысяч! Делать нечего, вынул из кармана деньги и отсчитал!