Неточные совпадения
― Решительно исправляетесь, батюшка, приятно
видеть, ― сказал Катавасов, встречая Левина в маленькой
гостиной. ― Я слышу звонок и думаю: не может быть, чтобы во-время… Ну что, каковы Черногорцы? По породе воины.
— Ах, пожалуйста, познакомь меня с Карениным, — с трудом выговорил он и отчаянно-решительным шагом вошел в
гостиную и
увидел ее.
Сонечка занимала все мое внимание: я помню, что, когда Володя, Этьен и я разговаривали в зале на таком месте, с которого видна была Сонечка и она могла
видеть и слышать нас, я говорил с удовольствием; когда мне случалось сказать, по моим понятиям, смешное или молодецкое словцо, я произносил его громче и оглядывался на дверь в
гостиную; когда же мы перешли на другое место, с которого нас нельзя было ни слышать, ни
видеть из
гостиной, я молчал и не находил больше никакого удовольствия в разговоре.
— До свидания, — сказал Клим и быстро отступил, боясь, что умирающий протянет ему руку. Он впервые
видел, как смерть душит человека, он чувствовал себя стиснутым страхом и отвращением. Но это надо было скрыть от женщины, и, выйдя с нею в
гостиную, он сказал...
Одевшись, сложив руки на руки, украшенные на этот раз старыми, дорогими перстнями, торжественной поступью вошла она в
гостиную и, обрадовавшись, что
увидела любимое лицо доброй гостьи, чуть не испортила своей важности, но тотчас оправилась и стала серьезна. Та тоже обрадовалась и проворно встала со стула и пошла ей навстречу.
Заснешь и вполглаза
видишь наяву снасть, а рядом откуда-то возьмутся шелковые драпри какой-нибудь петербургской
гостиной — вазы, цветы, из-за которых тут же выглядывает урядник Терентьев.
Едва станешь засыпать — во сне ведь другая жизнь и, стало быть, другие обстоятельства, — приснитесь вы, ваша
гостиная или дача какая-нибудь; кругом знакомые лица; говоришь, слушаешь музыку: вдруг хаос — ваши лица искажаются в какие-то призраки; полуоткрываешь сонные глаза и
видишь, не то во сне, не то наяву, половину вашего фортепиано и половину скамьи; на картине, вместо женщины с обнаженной спиной, очутился часовой; раздался внезапный треск, звон — очнешься — что такое? ничего: заскрипел трап, хлопнула дверь, упал графин, или кто-нибудь вскакивает с постели и бранится, облитый водою, хлынувшей к нему из полупортика прямо на тюфяк.
Между тем ночь сошла быстро и незаметно. Мы вошли в
гостиную, маленькую, бедно убранную, с портретами королевы Виктории и принца Альберта в парадном костюме ордена Подвязки. Тут же был и портрет хозяина: я узнал таким образом, который настоящий: это — небритый, в рубашке и переднике; говорил в нос, топал, ходя, так, как будто хотел продавить пол. Едва мы уселись около круглого стола, как вбежал хозяин и объявил, что г-н Бен желает нас
видеть.
«Ух, уф, ах, ох!» — раздавалось по мере того, как каждый из нас вылезал из экипажа. Отель этот был лучше всех, которые мы
видели, как и сам Устер лучше всех местечек и городов по нашему пути. В
гостиной, куда входишь прямо с площадки, было все чисто, как у порядочно живущего частного человека: прекрасная новая мебель, крашеные полы, круглый стол, на нем два большие бронзовые канделябра и ваза с букетом цветов.
А как удивится гость, приехавший на целый день к нашему барину, когда, просидев утро в
гостиной и не
увидев никого, кроме хозяина и хозяйки, вдруг
видит за обедом целую ватагу каких-то старичков и старушек, которые нахлынут из задних комнат и занимают «привычные места»!
В
гостином дворе, который в самом деле есть двор, потому что большая часть лавок открывается внутрь, я
видел много входящих и выходящих якутов: они, говорят, составляют большинство потребителей. Прочие горожане закупают все, что им нужно, раз в год на здешней ярмарке.
— Нет, нет, я здесь… — послышался приятный грудной баритон, и на пороге
гостиной показался высокий худой господин, одетый в летнюю серую пару. — Если не ошибаюсь, — прибавил он нараспев, прищурив немного свои подслеповатые иззелена-серые глаза, — я имею удовольствие
видеть Сергея Александрыча?
Марья Алексевна, конечно, уже не претендовала на отказ Верочки от катанья, когда
увидела, что Мишка — дурак вовсе не такой дурак, а чуть было даже не поддел ее. Верочка была оставлена в покое и на другое утро без всякой помехи отправилась в
Гостиный двор.
Кетчер махал мне рукой. Я взошел в калитку, мальчик, который успел вырасти, провожал меня, знакомо улыбаясь. И вот я в передней, в которую некогда входил зевая, а теперь готов был пасть на колена и целовать каждую доску пола. Аркадий привел меня в
гостиную и вышел. Я, утомленный, бросился на диван, сердце билось так сильно, что мне было больно, и, сверх того, мне было страшно. Я растягиваю рассказ, чтоб дольше остаться с этими воспоминаниями, хотя и
вижу, что слово их плохо берет.
Разве три министра, один не министр, один дюк, один профессор хирургии и один лорд пиетизма не засвидетельствовали всенародно в камере пэров и в низшей камере, в журналах и
гостиных, что здоровый человек, которого ты
видел вчера, болен, и болен так, что его надобно послать на яхте вдоль Атлантического океана и поперек Средиземного моря?.. «Кому же ты больше веришь: моему ослу или мне?» — говорил обиженный мельник, в старой басне, скептическому другу своему, который сомневался, слыша рев, что осла нет дома…
Она решается не
видеть и удаляется в
гостиную. Из залы доносятся звуки кадрили на мотив «Шли наши ребята»; около матушки сменяются дамы одна за другой и поздравляют ее с успехами дочери. Попадаются и совсем незнакомые, которые тоже говорят о сестрице. Чтоб не слышать пересудов и не сделать какой-нибудь истории, матушка вынуждена беспрерывно переходить с места на место. Хозяйка дома даже сочла нужным извиниться перед нею.
Входя в
гостиную, я
видел всех и все, малейший дефект бросался мне в глаза.
— Ка — кой красивый, — сказала моя сестренка. И нам с братом он тоже очень понравился. Но мать,
увидев его, отчего-то вдруг испугалась и торопливо пошла в кабинет… Когда отец вышел в
гостиную, красивый офицер стоял у картины, на которой довольно грубо масляными красками была изображена фигура бородатого поляка, в красном кунтуше, с саблей на боку и гетманской булавой в руке.
На следующий вечер старший брат, проходя через темную
гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся в кабинет отца. В
гостиной он
увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и заглянули в
гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Когда жених, а потом невеста уехали в моленную, явился Ечкин, весь сиявший румянцем и бриллиантами.
Увидев шагавшего по пустой
гостиной Галактиона, он радостно крикнул...
Отец, мать и сестры, все поспели в
гостиную, чтобы всё это
видеть и выслушать, и всех поразила «нелепость, которая не может иметь ни малейших последствий», а еще более серьезное настроение Аглаи, с каким она высказалась об этой нелепости. Все переглянулись вопросительно; но князь, кажется, не понял этих слов и был на высшей степени счастья.
Машинально подвигался он в
гостиную, но, перейдя за порог, вдруг
увидел Нину Александровну и Варю, и остановился, несколько сконфузившись, несмотря на всё свое волнение.
В доме он никого не встретил, и в
гостиной было тихо; он отворил дверь и
увидел Марью Дмитриевну, игравшую в пикет с Паншиным.
Но Голиковский и не думал делать признания, даже когда они остались в
гостиной вдвоем. Он чувствовал, что девушка угадала его тайну, и как-то весь съежился. Неестественное возбуждение Нюрочки ему тоже не нравилось: он желал
видеть ее всегда такою, какою она была раньше. Нюрочка могла только удивляться, что он при отъезде простился с ней так сухо. Ей вдруг сделалось безотчетно скучно. Впрочем, она вышла на подъезд, когда Голиковский садился в экипаж.
Не успел Розанов занять место в укромной
гостиной, как в зале послышался веселый, громкий говор, и вслед за тем в
гостиную вошли три человека: блондин и брюнет, которых мы
видели в зале, и Пархоменко.
Соединенными силами выгрузили они жениха и втащили на крыльцо; когда же гости вошли в лакейскую раздеваться, то вся девичья бросилась опрометью в коридор и буфет, чтоб
видеть, как жених с матерью станут проходить через залу в
гостиную.
Наконец раздался крик: «Едут, едут!» Бабушку поспешно перевели под руки в
гостиную, потому что она уже плохо ходила, отец, мать и тетка также отправились туда, а мы с сестрицей и даже с братцем, разумеется, с дядькой, нянькой, кормилицей и со всею девичьей, заняли окна в тетушкиной и бабушкиной горницах, чтоб
видеть, как подъедут гости и как станут вылезать из повозок.
Когда мы вошли в
гостиную и я
увидел кровать, на которой мы обыкновенно спали вместе с матерью, я бросился на постель и снова принялся громко рыдать.
Как бы ей пристало сидеть в
гостиной, в чепчике с розовыми лентами и в малиновом шелковом капоте, не в таком, какой у Мими, а какой я
видел на Тверском бульваре.
В
гостиной Вихров, наконец,
увидел небольшую, но довольно толстенькую фигуру самого генерала, который сидел на покойных, мягких креслах, в расстегнутом вицмундире, без всяких орденов, с одним только на шее Георгием за храбрость.
— Очень рад
видеть ваше превосходительство у себя! — говорил Вихров, сконфуженный даже несколько такой почтительностью Захаревского и ведя его в
гостиную.
В зале и
гостиной Павел
увидел несколько хорошо знакомых ему предметов: все почти картины новоселковские, оттуда же часы столовые, катальное кресло Еспера Иваныча и, наконец, фортепьяно Мари.
Вихров пошел. В передней их встретил заспанный лакей; затем они прошли темную залу и темную
гостиную — и только уже в наугольной, имеющей вид кабинета,
увидели хозяина, фигура которого показалась Вихрову великолепнейшею. Петр Петрович, с одутловатым несколько лицом, с небольшими усиками и с эспаньолкой, с огромным животом, в ермолке, в плисовом малиновом халате нараспашку, с ногами, обутыми в мягкие сапоги и, сверх того еще, лежавшими на подушке, сидел перед маленьким столиком и раскладывал гран-пасьянс.
Самого Плавина он
увидел стоявшим в дверях
гостиной, высоко и гордо поднявшим свою красивую белокурую голову, и тоже в звезде и в белом галстуке.
Вдруг вдали, в углу
гостиной, он
увидел и узнал, к величайшему восторгу своему, еще памятное ему лицо Марьеновского.
В это мгновенье другая дверь
гостиной быстро распахнулась, и на пороге появилась девушка, которую я
видел накануне в саду. Она подняла руку, и на лице ее мелькнула усмешка.
После обеда я сам пошел к Засекиным. В
гостиной я застал одну старуху княгиню.
Увидев меня, она почесала себе в голове под чепцом концом спицы и вдруг спросила меня, могу ли я переписать ей одну просьбу.
Ровно в восемь часов я в сюртуке и с приподнятым на голове коком входил в переднюю флигелька, где жила княгиня. Старик слуга угрюмо посмотрел на меня и неохотно поднялся с лавки. В
гостиной раздавались веселые голоса. Я отворил дверь и отступил в изумлении. Посреди комнаты, на стуле, стояла княжна и держала перед собой мужскую шляпу; вокруг стула толпилось пятеро мужчин. Они старались запустить руки в шляпу, а она поднимала ее кверху и сильно встряхивала ею.
Увидевши меня, она вскрикнула...
— Слышала, — отвечала вице-губернаторша, не менее встревоженная. — Ecoutez, chere amie [Послушай, дорогая (франц.).], — продолжала она скороговоркой, ведя приятельницу в
гостиную, — ты к нему ездишь. Позволь мне в твоей карете вместо тебя ехать. Сама я не могу, да меня и не пустят; позволь!.. Я хочу и должна его
видеть. Он, бедный, страдает за меня.
— В чем тут извиняться? Ты очень хорошо сделал. Матушка твоя бот знает что выдумала. Как бы ты ко мне приехал, не знавши, можно ли у меня остановиться, или нет? Квартира у меня, как
видишь, холостая, для одного: зала,
гостиная, столовая, кабинет, еще рабочий кабинет, гардеробная да туалетная — лишней комнаты нет. Я бы стеснил тебя, а ты меня… А я нашел для тебя здесь же в доме квартиру…
— Ах, какие вы несносные! Так приходите, по крайней мере, скорей в
гостиную, Мими так хочет вас
видеть, — кричала из-за двери Любочка.
Раз я приехал вечером к Дмитрию с тем, чтобы с ним вместе провести вечер в
гостиной его матери, разговаривать и слушать пение или чтение Вареньки; но Безобедов сидел на верху. Дмитрий резким тоном ответил мне, что он не может идти вниз, потому что, как я
вижу, у него гости.
Егор Егорыч, как только появилась Сусанна, вскочив со стула и проговорив: «Ах, я очень рад вас
видеть!» — подхватил ее, хоть и ловко, но почти насильно, под руку и увел с собой в
гостиную.
В один из таких жарких дней кузьмищевское общество сидело на садовой террасе за обедом, при котором, как водится, прислуживал и Антип Ильич, ничего, впрочем, не подававший, а только внимательно наблюдавший, не нужно ли чего-нибудь собственно Егору Егорычу. В настоящее время он
увидел, что одна молодая горничная из
гостиной звала его рукой к себе. Антип Ильич вышел к ней и спросил, что ей надобно.
— Может быть, — не отвергнула того и Сусанна Николаевна и,
видя, что Егор Егорыч вышел из
гостиной с шапкой в руке, она присовокупила...
Это они говорили, уже переходя из столовой в
гостиную, в которой стоял самый покойный и манящий к себе турецкий диван, на каковой хозяйка и гость опустились, или, точнее сказать, полуприлегли, и камер-юнкер обнял было тучный стан Екатерины Петровны, чтобы приблизить к себе ее набеленное лицо и напечатлеть на нем поцелуй, но Екатерина Петровна, услыхав в это мгновение какой-то шум в зале, поспешила отстраниться от своего собеседника и даже пересесть на другой диван, а камер-юнкер, думая, что это сам Тулузов идет, побледнел и в струнку вытянулся на диване; но вошел пока еще только лакей и доложил Екатерине Петровне, что какой-то молодой господин по фамилии Углаков желает ее
видеть.
Бизюкина
видела, как Термосесов, войдя в
гостиную, наипочтительнейше раскланялся и… чего, вероятно, никто не мог себе представить, вдруг подошел к Туберозову и попросил себе у него благословения.
Видя это, Бизюкина, по совести, гораздо более одобряла достойное поведение Препотенского, который стоял — будто проглотил аршин. Случайно ли или в силу соображений, что вновь пришедшие гости люди более серьезные, которым неприлично хохотать с барышнями и слушать вздорные рассказы и плохое пение, хозяйка провела Термосесова и Препотенского прямо в ту маленькую
гостиную, где помещались Туганов, Плодомасов, Дарьянов, Савелий, Захария и Ахилла.
Тем временем Людмила совсем собралась итти, принарядилась весело, красиво, надушилась мягкою, тихою Аткинсоновою серингою, положила в белую, бисером шитую сумочку неначатый флакон с духами и маленький распылитель и притаилась у окна, за занавескою, в
гостиной, чтобы из этой засады
увидеть во-время, идет ли Коковкина.
Дорога от дома жениха в церковь лежала мимо самых окон
гостиной, и Софья Николавна
видела, как он проехал туда в английской мурзахановской карете на четверке славных доморощенных лошадей; она даже улыбнулась и ласково кивнула головой Алексею Степанычу, который, высунувшись из кареты, глядел в растворенные окна дома.