Неточные совпадения
Но прежде Зеленый попробовал, с разрешения
мистера Бена, столкнуть который-нибудь из камней в бездну, но
увидел, что каждый камень чуть не больше его самого.
Мистер Бен после подтвердил слова его и прибавил, что гиен и шакалов водится множество везде в горах, даже поблизости Капштата. Их отравляют стрихнином. «И тигров тоже много, — говорил он, — их еще на прошлой неделе
видели здесь в ущелье. Но здешние тигры мелки, с большую собаку». Это видно по шкурам, которые продаются в Капштате.
— Прежде, когда я не был в личном знакомстве с вами, — сказал Бьюмонт, — я хотел кончить дело сам. Теперь это неловко, потому что мы так хорошо знакомы. Чтобы не могло возникнуть потом никаких недоразумений, я писал об этом фирме, то есть о том, что я во время торговых переговоров познакомился с управляющим, у которого почти весь капитал в акциях завода, я требовал, чтобы фирма прислала кого-нибудь заключить вместо меня это дело, и вот, как
видите, приедет
мистер Лотер.
— Петр, дайте стакан. Вы
видите, что здоров; следовательно, пустяки. Вот что: был на заводе с
мистером Лотером, да, объясняя ему что-то, не остерегся, положил руку на винт, а он повернулся и оцарапал руку сквозь рукав. И нельзя было ни третьего дня, ни вчера надеть сюртука.
Только огни с улицы светили смутно и неясно, так что нельзя было
видеть, кто спит и кто не спит в помещении
мистера Борка.
Во всяком случае лозищане подумали, что
видят перед собой американского дворянина или начальника. Но
мистер Борк скоро сошел по витой лесенке сверху, куда он успел отвести Анну, и подвел лозищан к кровати совсем рядом с этим важным барином.
— Ну, пожалуйста, не надо этого делать, — взмолился Берко, к имени которого теперь все приходилось прибавлять слово «
мистер». — Мы уже скоро дойдем, уже совсем близко. А это они потому, что… как бы вам сказать… Им неприятно
видеть таких очень лохматых, таких шорстких, таких небритых людей, как ваши милости. У меня есть тут поблизости цирюльник… Ну, он вас приведет в порядок за самую дешевую цену. Самый дешевый цирюльник в Нью-Йорке.
Потом вдруг все стихло, и он
увидел еврейскую свадьбу:
мистер Мозес из Луисвилля, еврей очень неприятного вида, венчает Анну с молодым Джоном. Джон с торжествующим видом топчет ногой рюмку, как это делается на еврейской свадьбе, а кругом, надрываясь, все в поту, с вытаращенными глазами, ирландцы гудят и пищат на скрипицах, и на флейтах, и на пузатых контрабасах… А невдалеке, задумчивый и недоумевающий, стоит Берко и говорит...
— А, вот
видите вы, как оно хорошо, — сказал Дыма и оглянулся, как будто это он сам выдумал этого
мистера Борка. — Ну, веди же нас, когда так, на свою заезжую станцию.
Матвей Лозинский, разумеется, не знал еще, к своему несчастью, местных обычаев. Он только шел вперед, с раскрытым сердцем, с какими-то словами на устах, с надеждой в душе. И когда к нему внезапно повернулся высокий господин в серой шляпе, когда он
увидел, что это опять вчерашний полицейский, он излил на него все то чувство, которое его теперь переполняло: чувство огорчения и обиды, беспомощности и надежды на чью-то помощь. Одним словом, он наклонился и хотел поймать руку
мистера Гопкинса своими губами.
— Очевидно, иностранец, — сказал судья Дикинсон, меряя спящего Матвея испытующим, внимательным взглядом. — Атлетическое сложение!.. А вы,
мистер Нилов, кажется, были у ваших земляков? Как их дела? Я
видел: они выписали хорошие машины — лучшая марка в Америке.
— Ну, пускай так,
мистер так и
мистер, чтоб тебя схватило за бока… А где же тут хорошая заезжая станция, чтобы, знаешь, не очень дорого и не очень уж плохо. Потому что,
видишь ты… Мы хоть в простых свитках, а не совсем уже мужики… однодворцы… Притом еще с нами,
видишь сам, девушка…
— Это гнусный вздор… потому, потому… знайте же! — произнес
мистер Астлей дрожащим голосом и сверкая глазами, — знайте же, неблагодарный и недостойный, мелкий и несчастный человек, что я прибыл в Гомбург нарочно, по ее поручению, для того, чтобы
увидеть вас, говорить с вами долго и сердечно и передать ей все, — ваши чувства, мысли, надежды и… воспоминания!
— А, русский? а я думала не поймет! Не слыхал, может быть!
Мистера Астлея я уже
видела. Да вот он опять, — увидала его бабушка, — здравствуйте! — обратилась она вдруг к нему.
— Довольно,
мистер Астлей, пожалуйста, пожалуйста, не напоминайте, — вскричал я с досадой, чуть не со злобой, — знайте, что я ровно ничего не забыл; но я только на время выгнал все это из головы, даже воспоминания, — до тех пор, покамест не поправлю радикально мои обстоятельства; тогда… тогда вы
увидите, я воскресну из мертвых!
— А генерал, ты знаешь сам, каждый день в это время уходит мне за букетом. На этот раз я нарочно велела отыскать самых редких цветов. Бедняжка воротится, а птичка и улетела. Он полетит за нами,
увидишь. Ха, ха, ха! Я очень буду рада. В Париже он мне пригодится; за него здесь заплатит
мистер Астлей…
Вошел он очень любезно и сказал мне комплимент насчет моей комнаты.
Видя, что я со шляпой в руках, он осведомился, неужели я так рано выхожу гулять. Когда же услышал, что я иду к
мистеру Астлею по делу, подумал, сообразил, и лицо его приняло чрезвычайно озабоченный вид.
— Ну, вот
видите,
мистер Астлей. С одной стороны, сахаровар, а с другой — Аполлон Бельведерский; все это как-то не связывается. А я даже и не сахаровар; я просто мелкий игрок на рулетке, и даже в лакеях был, что наверное уже известно мисс Полине, потому что у ней, кажется, хорошая полиция.
— Я
вижу, что она машет, — сказал
мистер Астлей.
— Я слышал женские крики, но не знаю, кого зовут; это по-русски; теперь я
вижу, откуда крики, — указывал
мистер Астлей, — это кричит та женщина, которая сидит в большом кресле и которую внесли сейчас на крыльцо столько лакеев. Сзади несут чемоданы, значит только что приехал поезд.
— Я вас очень хорошо понимаю, — ответил на мой вопрос
мистер Чарли, только…
видите ли… мне трудно вам объяснить…