Неточные совпадения
Налево красивый дом с римскими цыфрами на фронтоне, под которым стоят солдаты и окровавленные
носилки, — везде вы
видите неприятные следы военного лагеря.
Но прежде, чем сомневаться, сходите на бастионы, посмотрите защитников Севастополя на самом месте защиты или, лучше, зайдите прямо напротив в этот дом, бывший прежде Севастопольским Собранием и у крыльца которого стоят солдаты с
носилками, — вы
увидите там защитников Севастополя,
увидите там ужасные и грустные, великие и забавные, но изумительные, возвышающие душу зрелища.
Вы
увидите, как острый кривой нож входит в белое здоровое тело;
увидите, как с ужасным, раздирающим криком и проклятиями раненый вдруг приходит в чувство;
увидите, как фельдшер бросит в угол отрезанную руку;
увидите, как на
носилках лежит, в той же комнате, другой раненый и, глядя на операцию товарища, корчится и стонет не столько от физической боли, сколько от моральных страданий ожидания, —
увидите ужасные, потрясающие душу зрелища;
увидите войну не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами, а
увидите войну в настоящем ее выражении — в крови, в страданиях, в смерти…
По траншее этой встретите вы, может быть, опять
носилки, матроса, солдат с лопатами,
увидите проводники мин, землянки в грязи, в которые, согнувшись, могут влезать только два человека, и там
увидите пластунов черноморских батальонов, которые там переобуваются, едят, курят трубки, живут, и
увидите опять везде ту же вонючую грязь, следы лагеря и брошенный чугун во всевозможных видах.
Когда они шли с дровами, матросы хватали их за груди, за ноги, бабы визжали, плевали на мужиков; возвращаясь назад, они оборонялись от щипков и толчков ударами
носилок. Я
видел это десятки раз — каждый рейс: на всех пристанях, где грузили дрова, было то же самое.
Фома
видел, как отец взмахнул рукой, — раздался какой-то лязг, и матрос тяжело упал на дрова. Он тотчас же поднялся и вновь стал молча работать… На белую кору березовых дров капала кровь из его разбитого лица, он вытирал ее рукавом рубахи, смотрел на рукав и, вздыхая, молчал. А когда он шел с
носилками мимо Фомы, на лице его, у переносья, дрожали две большие мутные слезы, и мальчик
видел их…
Мальчик слушал эту воркотню и знал, что дело касается его отца. Он
видел, что хотя Ефим ворчит, но на
носилках у него дров больше, чем у других, и ходит он быстрее. Никто из матросов не откликался на воркотню Ефима, и даже тот, который работал в паре с ним, молчал, иногда только протестуя против усердия, с каким Ефим накладывал дрова на
носилки.
И часто гордая царица приказывала в урочные часы проносить себя мимо дома Ливанского, чтобы хоть издали, незаметно, сквозь тяжелые ткани
носилок,
увидеть среди придворной толпы гордое, незабвенно прекрасное лицо Соломона.
Полицейский тихо покачивался на
носилках, уставившись в ясное и жаркое небо стеклянными глазами из-под искривлённых век. Григорий смотрел на него с тупым ужасом в сердце: третьего дня он этого полицейского
видел на посту и даже ругнул его, проходя мимо, — у них были маленькие счёты между собой. А теперь вот этот человек, такой здоровяк и злючка, лежит мёртвый, обезображенный, скорченный судорогами.
— У…узнал, — с усилием сказал Чижик, лёжа на
носилках и медленно заводя глаза под лоб, чтобы
видеть Орлова, который шёл у него в головах и склонился над ним.
Это командует Петр Иваныч, наш лазаретный офицер, высокий, худой и очень добрый человек. Он так высок, что, обернув глаза в его сторону, я постоянно
вижу его голову с редкой длинной бородой и плечи, хотя
носилки несут на плечах четыре рослые солдата.
В это время неподалеку раздался стон. Ашанин взглянул и
увидел молодого солдатика-артиллериста, схватившегося обеими руками за грудь. Его лицо побледнело — не то от страха, не то от боли — и как-то беспомощно улыбалось. Володя невольно ахнул при виде раненого. Его тотчас же положили на
носилки, и два китайца-кули унесли его.
— Это ошибка… Он был убит на месте… Рядом с ним стоял на верху сопки — это было у Ляндинсяна — начальник его штаба полковник Ароновский. Силою взрыва шрапнели он был отброшен далеко от отца… В это время поднимался на сопку ординарец отца, сотник Нарышкин, и вдруг
увидел столб пыли и падение двух офицеров. Полковник Ароновский, по счастью, не раненый и не контуженный, вскочил и крикнул: «Генерал убит,
носилки!..»
Русские
видели, как его положили на
носилки, как его богатая золотая одежда вся обагрилась кровью, как его шишак, со снопом перьев, спал с головы и открыл его мертвое лицо.
— Хотя мне это и совестно, — сказала она, — но ты сам
видишь, как я ослабела. Я не могу ехать на своем муле и не должна посылать за
носилками, чтобы не возбудить этим многих напрасных толков.