Неточные совпадения
Решась кокетку ненавидеть,
Кипящий Ленский не хотел
Пред поединком Ольгу
видеть,
На солнце, на часы смотрел,
Махнул рукою напоследок —
И очутился у соседок.
Он думал Оленьку смутить,
Своим приездом поразить;
Не тут-то было: как и прежде,
На встречу бедного
певцаПрыгнула Оленька с крыльца,
Подобна ветреной надежде,
Резва, беспечна, весела,
Ну точно та же, как была.
Снова стало тихо;
певец запел следующий куплет; казалось, что голос его стал еще более сильным и уничтожающим, Самгина пошатывало, у него дрожали ноги, судорожно сжималось горло; он ясно
видел вокруг себя напряженные, ожидающие лица, и ни одно из них не казалось ему пьяным, а из угла, от большого человека плыли над их головами гремящие слова...
Бубнов струсил еще больше. Чтобы он не убежал, доктор запер все двери в комнате и опять стал у окна, — из окна-то он его уже не выпустит. А там, на улице, сбежались какие-то странные люди и кричали ему, чтоб он уходил, то есть Бубнов. Это уже было совсем смешно. Глупцы они, только теперь
увидели его! Доктор стоял у окна и раскланивался с публикой, прижимая руку к сердцу, как оперный
певец.
— Врожденных вкусов нет, как и способностей. Иначе бы таланты зарождались только среди изысканного высокообразованного общества, а художники рождались бы только от художников, а
певцы от
певцов, а этого мы не
видим. Впрочем, я не буду спорить. Ну, не цветочница, так что-нибудь другое. Я, например, недавно видал на улице, в магазинной витрине сидит барышня и перед нею какая-то машинка ножная.
Княгиня, княжна и Полина уставили на
певца свои лорнеты. М-r ле Гран вставил в глаз стеклышко: всем хотелось
видеть, каков он собой. Оказалось, что это был белокурый парень с большими голубыми глазами, но и только.
Князь
видит и младого хана,
Друзей и недругов… и вдруг
Раздался гуслей беглый звук
И голос вещего Баяна,
Певца героев и забав.
Его поставили на афишу: «
Певец Петров исполнит „Баркаролу“. Сбор был недурной, виднелся в последний раз кой-кто из „ермоловской“ публики. Гремел при вызовах один бас. Петров имел успех и, спевши, исчез. Мы его так и не
видели. Потом приходил полицмейстер и справлялся, кто такой Петров, но ответа не получил: его не знал никто из нас, кроме Казанцева, но он уехал перед бенефисом Вязовского, передав театр нам, и мы доигрывали сезон довольно успешно сами.
И вспоминал разных утешителей, которых
видел в жизни: бесстыдных женщин ярмарки, клоунов цирка и акробатов, фокусников, укротителей диких зверей,
певцов, музыкантов и чёрного Стёпу, «друга человеческого». В брате Алексее тоже есть что-то общее с этими людями. А в Тихоне Вялове — нет. И в Пауле Менотти тоже нет.
Пел Коновалов баритоном, на высоких нотах переходившим в фальцет, как у всех певцов-мастеровых. Подперев щеку рукой, он с чувством выводил заунывные рулады, и лицо его было бледно от волнения, глаза полузакрыты, горло выгнуто вперед. На него смотрели восемь пьяных, бессмысленных и красных физиономий, и только порой были слышны бормотанье и икота. Голос Коновалова вибрировал, плакал и стонал, — было до слез жалко
видеть этого славного парня поющим свою грустную песню.
Чистяков не понимал слов, но он слышал звуки, и дикие, грубые, стихийные, как стон самой земли, похожие скорее на вой заброшенного одинокого пса, чем на человеческую песню, — они дышали такой безысходной тоскою и жгучей ненавистью, что не нужно было слов, чтобы
видеть окровавленное сердце
певца.
Значение песни ему невдомёк,
Он весел, как был и с почину,
И,
видя, как он от догадки далёк,
Певец продолжает былину...
Поют складно, с чувством и с тем увлечением, на которое способны наши певцы-малороссы, когда чувствуют себя героями минуты и когда
видят, что на них то и дело оглядываются…
Не успела отойти от него жена будущего артиста королевских театров, как он
увидел пред собою жилицу 101 номера, супругу опереточного
певца, будущего португальского Оффенбаха, виолончелиста и флейтиста Фердинанда Лай.
— Ловко! — расхохотался Иван Ильич. — Слышишь, хохол? — обратился он к Заброде. — Знакомым по два рубля, а незнакомым, наверно, рубликов по пяти. Вот они где, спекулянты-то!.. Ты, брат, у меня смотри! — погрозил он Белозерову пальцем. —
Певец ты божественный, но душа у тебя… по-до-зрительная! Я тебя насквозь
вижу!
Около прилавка стоял Лихарев, глядел с умилением на
певцов и притопывал в такт ногой.
Увидев Иловайскую, он улыбнулся во всё лицо и подошел к ней. Она тоже улыбнулась.
Под давлением России и Австрии болгарское правительство приняло репрессивные меры против действовавшего на территории Болгарии «революционного македонского комитета», что только еще более обострило «македонский вопрос».]; во сне он
видит македонский вопрос, наяву он терзается македонским вопросом, с знакомыми и друзьями он толкует о македонском вопросе, а как только сел он за письменный стол, из-под пера его выливается пламенная статья о г. Собинове [Л. В. Собинов (1872–1934) — оперный
певец, с 1897 г. солист Большого театра в Москве.], отравившемся омарами, о поклонниках г. Собинова, жаждущих его исцеления, о новых условиях вознаграждения, требуемых г.
Правда, был очень сильный, почти штормовой ветер с моря: всю ночь он выл в трубах и влажно скользил по углам дома, а иногда, как
певец на эстраде, останавливался на газоне и обвивал себя свистом и дикой песнью — но ставни все были целы, я это
видел поутру.
ПевецНа поле бранном тишина;
Огни между шатрами;
Друзья, здесь светит нам луна,
Здесь кров небес над нами,
Наполним кубок круговой!
Дружнее! руку в руку!
Запьём вином кровавый бой
И с падшими разлуку.
Кто любит
видеть в чашах дно,
Тот бодро ищет боя…
О всемогущее вино,
Веселие героя!