Неточные совпадения
«Приятный
город», — подумал я, оставляя испуганного чиновника… Рыхлый снег валил хлопьями, мокро-холодный ветер пронимал до костей, рвал шляпу и шинель. Кучер, едва
видя на шаг
перед собой, щурясь от снегу и наклоняя голову, кричал: «Гись, гись!» Я вспомнил совет моего отца, вспомнил родственника, чиновника и того воробья-путешественника в сказке Ж. Санда, который спрашивал полузамерзнувшего волка в Литве, зачем он живет в таком скверном климате? «Свобода, — отвечал волк, — заставляет забыть климат».
Дома-то он один;
видит ли, нет ли
перед собой такого же сиволапа, как и сам, а тут придет в
город, остановится, примерно, хошь у меня или у другого такого же — и чего-чего ему в уши-то тут не нашепчут.
Горе мне!» — Она вышла из
города и вдруг
увидела себя на берегу глубокого пруда, под тению древних дубов, которые за несколько недель
перед тем были безмолвными свидетелями ее восторгов.
Отрясая грёзы ночи
И дивясь,
перед собойВидит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Ему нравилась степь. Днём, идя по ней, он любил смотреть вперёд, туда, где свод неба опирается на её широкую грудь… Там он представлял
себе большие чудные
города, населённые невиданными им добрыми людьми, у которых не нужно будет просить хлеба — сами дадут, без просьб… А когда степь, всё шире развёртываясь
перед его глазами, вдруг выдвигала из
себя станицу, уже знакомую ему, похожую строениями и людьми на все те, которые он
видел прежде, ему делалось грустно и обидно за этот обман.
Живя на мельнице, мало
видели они людей, но и тогда, несмотря на младенческий еще почти возраст, не были ни дики, ни угрюмы, ни застенчивы
перед чужими людьми, а в
городе, при большом знакомстве, обходились со всеми приветно и ласково, не жеманились, как их сверстницы, и с притворными ужимками не опускали, как те, глаз при разговоре с мужчинами, не стеснялись никем, всегда и везде бывали веселы, держали
себя свободно, развязно, но скромно и вполне безупречно.