Неточные совпадения
Анна была не в лиловом, как того непременно
хотела Кити, а в черном, низко срезанном бархатном
платье, открывавшем ее точеные, как старой слоновой кости, полные плечи и грудь и округлые руки с тонкою крошечною кистью.
— Кондуктор, противно пословице,
хотел по
платью проводить меня вон; но тут уж я начал выражаться высоким слогом, и… вы тоже, — сказал он, забыв его имя и обращаясь к Каренину, — сначала по полушубку
хотели тоже изгнать меня, но потом заступились, за что я очень благодарен.
— Вот так, — сказала она, обдергивая складки своего шерстяного
платья. Действительно, он заметил, что во весь этот день больной хватал на себе и как будто
хотел сдергивать что-то.
Когда княгиня вошла к ним, они рядом сидели на сундуке, разбирали
платья и спорили о том, что Кити
хотела отдать Дуняше то коричневое
платье, в котором она была, когда Левин ей сделал предложение, а он настаивал, чтоб это
платье никому не отдавать, а дать Дуняше голубое.
Они были на другом конце леса, под старою липой, и звали его. Две фигуры в темных
платьях (они прежде были в светлых) нагнувшись стояли над чем-то. Это были Кити и няня. Дождь уже переставал, и начинало светлеть, когда Левин подбежал к ним. У няни низ
платья был сух, но на Кити
платье промокло насквозь и всю облепило ее.
Хотя дождя уже не было, они всё еще стояли в том же положении, в которое они стали, когда разразилась гроза. Обе стояли, нагнувшись над тележкой с зеленым зонтиком.
Ветер как будто только ждал ее, радостно засвистал и
хотел подхватить и унести ее, но она рукой взялась за холодный столбик и, придерживая
платье, спустилась на платформу и зашла за вагон.
Оказалось, что два
платья были совсем не готовы, а одно переделано не так, как того
хотела Анна.
— Я
хотела съездить к Вильсон. Мне ей свезти
платья. Так решительно завтра? — сказала она веселым голосом; но вдруг лицо ее изменилось.
Ленточные банты и цветочные букеты порхали там и там по
платьям в самом картинном беспорядке,
хотя над этим беспорядком трудилась много порядочная голова.
В один мешочек отбирают всё целковики, в другой полтиннички, в третий четвертачки,
хотя с виду и кажется, будто бы в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться в
платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами [Пряженцы — «маленькие пирожки с мясом и луком; подается к ним суп или бульон».
—
Хотя мне было очень узко и неловко в новом
платье, я скрыл это от всех, сказал, что, напротив, мне очень покойно, и что ежели есть недостаток в этом
платье, так только тот, что оно немножко просторно.
Мы довольно долго стояли друг против друга и, не говоря ни слова, внимательно всматривались; потом, пододвинувшись поближе, кажется,
хотели поцеловаться, но, посмотрев еще в глаза друг другу, почему-то раздумали. Когда
платья всех сестер его прошумели мимо нас, чтобы чем-нибудь начать разговор, я спросил, не тесно ли им было в карете.
— Оставь! Не
хочу! — отмахивался Раскольников, с отвращением слушавший напряженно-игривую реляцию Разумихина о покупке
платья…
Леню учит петь «Хуторок», мальчика плясать, Полину Михайловну тоже, рвет все
платья; делает им какие-то шапочки, как актерам; сама
хочет таз нести, чтобы колотить, вместо музыки…
— Я только что проснулся и
хотел было идти, да меня
платье задержало; забыл вчера сказать ей… Настасье… замыть эту кровь. Только что теперь успел одеться.
— Ich danke, [Благодарю (нем.).] — сказала та и тихо, с шелковым шумом, опустилась на стул. Светло-голубое с белою кружевною отделкой
платье ее, точно воздушный шар, распространилось вокруг стула и заняло чуть не полкомнаты. Понесло духами. Но дама, очевидно, робела того, что занимает полкомнаты и что от нее так несет духами,
хотя и улыбалась трусливо и нахально вместе, но с явным беспокойством.
Затем, сунув деньги в карман, он
хотел было переменить на себе
платье, но, посмотрев в окно и прислушавшись к грозе и дождю, махнул рукой, взял шляпу и вышел, не заперев квартиры.
«Хорошо, — сказал я хладнокровно, — если не
хочешь дать полтину, то вынь ему что-нибудь из моего
платья.
В свежем шелковом
платье, с широкою бархатною наколкой на волосах, с золотою цепочкой на шее, она сидела почтительно-неподвижно, почтительно к самой себе, ко всему, что ее окружало, и так улыбалась, как будто
хотела сказать: «Вы меня извините, я не виновата».
Пристально взглянув на Клима, Спивак
хотела сказать что-то, но зачмокал ребенок, муж дернул ее за подол
платья...
В субботу он поехал на дачу и, подъезжая к ней, еще издали увидел на террасе мать, сидевшую в кресле, а у колонки террасы Лидию в белом
платье, в малиновом шарфе на плечах. Он невольно вздрогнул, подтянулся и,
хотя лошадь бежала не торопясь, сказал извозчику...
В том, что говорили у Гогиных, он не услышал ничего нового для себя, — обычная разноголосица среди людей, каждый из которых боится порвать свою веревочку, изменить своей «системе фраз». Он привык думать, что
хотя эти люди строят мнения на фактах, но для того, чтоб не считаться с фактами. В конце концов жизнь творят не бунтовщики, а те, кто в эпохи смут накопляют силы для жизни мирной. Придя домой, он записал свои мысли, лег спать, а утром Анфимьевна, в
платье цвета ржавого железа, подавая ему кофе, сказала...
Сухо рассказывая ей, Самгин видел, что теперь, когда на ней простенькое темное
платье, а ее лицо, обрызганное веснушками, не накрашено и рыжие волосы заплетены в косу, — она кажется моложе и милее,
хотя очень напоминает горничную. Она убежала, не дослушав его, унося с собою чашку чая и бутылку вина. Самгин подошел к окну; еще можно было различить, что в небе громоздятся синеватые облака, но на улице было уже темно.
Восхищается какой-то поэтессой, которая нарядилась ангелом, крылья приделала к
платью и публично читала стихи: «Я
хочу того, чего нет на свете».
— Ведь эта уже одряхлела, изжита, в ней есть даже что-то безумное. Я не могу поверить, чтоб мещанская пошлость нашей жизни окончательно изуродовала женщину,
хотя из нее сделали вешалку для дорогих
платьев, безделушек, стихов. Но я вижу таких женщин, которые не
хотят — пойми! — не
хотят любви или же разбрасывают ее, как ненужное.
Варвара молча кивала головой, попросив чаю, ушла к себе, а через несколько минут явилась в черном
платье, причесанная, с лицом
хотя и печальным, но успокоенным.
— Здесь — только причесали, а
платье шито в Москве и — плохо, если
хочешь знать, — сказала она, укладывая бумаги в маленький, черный чемодан, сунула его под стол и, сопроводив пинком, спросила...
Да наконец, если б она
хотела уйти от этой любви — как уйти? Дело сделано: она уже любила, и скинуть с себя любовь по произволу, как
платье, нельзя. «Не любят два раза в жизни, — думала она, — это, говорят, безнравственно…»
— А я-то! — задумчиво говорила она. — Я уж и забыла, как живут иначе. Когда ты на той неделе надулся и не был два дня — помнишь, рассердился! — я вдруг переменилась, стала злая. Бранюсь с Катей, как ты с Захаром; вижу, как она потихоньку плачет, и мне вовсе не жаль ее. Не отвечаю ma tante, не слышу, что она говорит, ничего не делаю, никуда не
хочу. А только ты пришел, вдруг совсем другая стала. Кате подарила лиловое
платье…
Вера была бледна, лицо у ней как камень; ничего не прочтешь на нем. Жизнь точно замерзла,
хотя она и говорит с Марьей Егоровной обо всем, и с Марфенькой и с Викентьевым. Она заботливо спросила у сестры, запаслась ли она теплой обувью, советовала надеть плотное шерстяное
платье, предложила свой плед и просила, при переправе чрез Волгу, сидеть в карете, чтоб не продуло.
— Какая настойчивая деспотка! — говорил Райский, терпеливо снося, как Егорка снимал сапоги, расстегнул ему
платье, даже
хотел было снять чулки. Райский утонул в мягких подушках.
— Оставьте ее, бабушка, она жениху
хочет показаться в новом
платье.
Но бабушка, насупясь, сидела и не глядела, как вошел Райский, как они обнимались с Титом Никонычем, как жеманно кланялась Полина Карповна, сорокапятилетняя разряженная женщина, в кисейном
платье, с весьма открытой шеей, с плохо застегнутыми на груди крючками, с тонким кружевным носовым платком и с веером, которым она играла, то складывала, то кокетливо обмахивалась,
хотя уже не было жарко.
Она, как женщина, не
хотела быть смешною в своем
платье и поняла, что каждая женщина должна иметь свой костюм, чего тысячи и сотни тысяч женщин никогда не поймут — только бы одеться по моде.
Я
хотел было напомнить детскую басню о лгуне; но как я солгал первый, то мораль была мне не к лицу. Однако ж пора было вернуться к деревне. Мы шли с час все прямо, и
хотя шли в тени леса, все в белом с ног до головы и легком
платье, но было жарко. На обратном пути встретили несколько малайцев, мужчин и женщин. Вдруг до нас донеслись знакомые голоса. Мы взяли направо в лес, прямо на голоса, и вышли на широкую поляну.
После обеда я пошел к товарищам, которые опередили меня. Через день они отправлялись далее; я
хотел ехать вслед за ними, а мне еще надо было запастись меховым
платьем и обувью: на Лене могли застать морозы.
Выбрав из десятка галстуков и брошек те, какие первые попались под руку, — когда-то это было ново и забавно, теперь было совершенно всё равно, — Нехлюдов оделся в вычищенное и приготовленное на стуле
платье и вышел,
хотя и не вполне свежий, но чистый и душистый, в длинную, с натертым вчера тремя мужиками паркетом столовую с огромным дубовым буфетом и таким же большим раздвижным столом, имевшим что-то торжественное в своих широко расставленных в виде львиных лап резных ножках.
Вспомнила она, как она в открытом, залитом вином красном шелковом
платье, с красным бантом в спутанных волосах, измученная и ослабевшая и опьяненная, проводив гостей к двум часам ночи, подсела в промежуток танцев к худой, костлявой, прыщеватой аккомпаньяторше скрипача и стала жаловаться ей на свою тяжелую жизнь, и как эта аккомпаньяторша тоже говорила, что тяготится своим положением и
хочет переменить его, и как к ним подошла Клара, и как они вдруг решили все три бросить эту жизнь.
— Вот изволь с ней поговорить! — горячилась Марья Степановна, указывая вбежавшей Верочке на сестру. — Не
хочет переменить даже
платье…
Ведь у этой Нади все так просто и вместе так хорошо выходит, — и шляпка всегда хорошо сидит,
хотя стоит всего пять рублей, и
платья какими-то такими складками ложатся…
Дверь распахнулась, и на пороге показалась сама Надежда Васильевна, в простеньком коричневом
платье, с серой шалью на плечах. Она мельком взглянула на Привалова и только
хотела сказать, что доктора нет дома, как остановилась и, с улыбкой протягивая руку, проговорила...
Заметил только, надевая
платье, что оно богаче его старого
платья и что он бы не
хотел «пользоваться».
— Ничего-с, — ответил мужской голос,
хотя и вежливо, но прежде всего с настойчивым и твердым достоинством. Видимо, преобладал мужчина, а заигрывала женщина. «Мужчина — это, кажется, Смердяков, — подумал Алеша, — по крайней мере по голосу, а дама — это, верно, хозяйки здешнего домика дочь, которая из Москвы приехала,
платье со шлейфом носит и за супом к Марфе Игнатьевне ходит…»
— Не
хочу чужого
платья! — грозно закричал он, — давайте мое!
Кроме Маши и равнявшихся ей или превосходивших ее простотою души и
платья, все немного побаивались Рахметова: и Лопухов, и Кирсанов, и все, не боявшиеся никого и ничего, чувствовали перед ним, по временам, некоторую трусоватость. С Верою Павловною он был очень далек: она находила его очень скучным, он никогда не присоединялся к ее обществу. Но он был любимцем Маши,
хотя меньше всех других гостей был приветлив и разговорчив с нею.
Притом костюм его чрезвычайно важен, вкрасной рубашке народ узнает себя и своего. Аристократия думает, что, схвативши его коня под уздцы, она его поведет куда
хочет и, главное, отведет от народа; но народ смотрит на красную рубашку и рад, что дюки, маркизы и лорды пошли в конюхи и официанты к революционному вождю, взяли на себя должности мажордомов, пажей и скороходов при великом плебее в плебейском
платье.
— А! — сказала тетушка, будучи довольна замечанием Ивана Федоровича, который, однако ж, не имел и в мыслях сказать этим комплимент. — Какое ж было на ней
платье?
хотя, впрочем, теперь трудно найти таких плотных материй, какая вот хоть бы, например, у меня на этом капоте. Но не об этом дело. Ну, что ж, ты говорил о чем-нибудь с нею?
— Постой, — перебила мать, — теперь послушай меня. Вот около тебя новое
платье (около меня действительно лежало новое
платье, которое я с вечера бережно разложил на стуле). Если придет кто-нибудь чужой со двора и захватит… Ты
захочешь отнять?..
Притаившись, я соображал: пороть — значит расшивать
платья, отданные в краску, а сечь и бить — одно и то же, видимо. Бьют лошадей, собак, кошек; в Астрахани будочники бьют персиян, — это я видел. Но я никогда не видал, чтоб так били маленьких, и
хотя здесь дядья щелкали своих то по лбу, то по затылку, — дети относились к этому равнодушно, только почесывая ушибленное место. Я не однажды спрашивал их...
У спутников моих было с собою сухое
платье для перемены, и они, придя в надзирательскую, поспешили переодеться, у меня же с собою ничего не было,
хотя я промок буквально насквозь.