Неточные совпадения
Самгин следил, как соблазнительно изгибается в руках офицера с черной повязкой на правой щеке тонкое тело высокой женщины с обнаженной до пояса спиной, смотрел и привычно ловил клочки мудрости
человеческой. Он давно уже решил, что мудрость, схваченная непосредственно у истока ее, из
уст людей, — правдивее, искренней той, которую предлагают книги и газеты. Он имел право думать, что особенно искренна мудрость пьяных, а за последнее время ему казалось, что все люди нетрезвы.
У Бычкова даже рот до ушей растянулся от удовольствия, возбужденного словами песни. Выражение его рыжей физиономии до отвращения верно напоминало морду борзой собаки, лижущей в окровавленные
уста молодую лань, загнанную и загрызенную ради бесчеловечной
человеческой потехи.
Сидит сам сатана, исконный враг
человеческий, сидит он на змее трехглавныем огненныем; проворные бесы кругом его грешников мучают, над телесами их беззаконными тешатся, пилят у них руки-ноги пилами острыими, бьют их в
уста камнями горячими, тянут из них жилы щипцами раскаленными, велят лизать языком сковороды огненные, дерут им спины гребенками железными…
Сперва все шло довольно тихо, не без оттенка унылости;
уста жевали, рюмки опорожнялись, но слышались и вздохи, быть может, пищеварительные, а быть может, и сочувственные; упоминалась смерть, обращалось внимание на краткость
человеческой жизни, на бренность земных надежд; офицер путей сообщения рассказал какой-то, правда военный, но наставительный анекдот; батюшка в камилавке одобрил его и сам сообщил любопытную черту из жития преподобного Ивана Воина; другой батюшка, с прекрасно причесанными волосами, хоть обращал больше внимания на кушанья, однако также произнес нечто наставительное насчет девической непорочности; но понемногу все изменилось.
Мои
уста были зажаты плотно
человеческою рукою, а на ухо трепетный голос шептал мне...
«Харалацы да маралацы», «стрень да брень» стали чаще исходить из его
уст, а Божьи люди говорили одно: «Безумное Божие превыше
человеческой мудрости».
— Да. Ты правду сказала. Дела поистине чудные.
Устами людей сам Бог говорит… При тебе это было. И чем говорил он, превечный, всесовершенный, всевысочайший разум? Телесными
устами ничтожного человека, снедью червей, созданьем врага!.. Поистине чу́дное тут дело его милосердья к душам
человеческим.
Оскверняет то, что выходит из
уст, т. е. скверное состояние
человеческого сердца.
Она улыбнулась. Видали ль вы в
устах человеческого черепа что-то похожее на улыбку?..
И
устами Алеши он ответил на вопрос Ивана, согласился ли бы он «возвести здание судьбы
человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им, наконец, мир и покой», если бы «для этого необходимо и неминуемо предстояло замучить всего лишь одно крохотное созданьице, вот того самого ребеночка, бившего себя кулачком в грудь, и на неотмщенных слезах его основать это здание», — «нет, не согласился бы».
Да, ничего этого не было в моей голове, но зато ее посетило забвение. Память вдруг отяжелела, как окунутая в воду птица, и не хотела летать ни по каким верхам, а спряталась в какую-то густую тишь — и я не сказал опрометчивого слова, которое уже шевелилось у меня на
устах, и всегда радуюсь, что этого не сказал. Иначе я поступил бы дурно, и это, вероятно, лишило бы меня самого отраднейшего случая видеть одно из удивительных проявлений промысла божия, среди полнейшей немощи
человеческой.
Но вот из
уст его, завешенных звериною шерстью, начинают слышаться звуки, похожие на
человеческий голос.
И долго оборачивался и мерил глазами попа. Приятно стало и о. Василию, но только на мгновение: уже через два шага та же постоянная дума, тяжелая и тугая, как мельничный жернов, придавила воспоминание о старостиных добрых словах и на пути к
устам раздавила тихую и несмелую улыбку. И снова он думал — думал о Боге, и о людях, и о таинственных судьбах
человеческой жизни.