Неточные совпадения
В то время он только что поставил
газету «Биржевые ведомости», которую обещал сделать органом провинции, и его рекламы, заманчивые, яркие и вкусные, производили на провинциального
читателя сильное впечатление.
В фельетоне одной из
газет известный уже нам мусье Жюль сообщал своим
читателям «горестную новость»: прелестная, очаровательная москвитянка, — писал он, — одна из цариц моды, украшение парижских салонов, Madame de Lavretzki скончалась почти внезапно, — и весть эта, к сожалению, слишком верная, только что дошла до него, г-на Жюля.
В то же время, как
газеты силились чем-то поделиться с
читателями или, по крайней мере, на что-нибудь намекнуть, Афанасий Аркадьич стрелою несся по Невскому и нашептывал направо и налево сокровеннейшие тайны дипломатии.
Я сказал себе раз навсегда, что
газету следует вести бойко, весело ("так! так!"), что нужно давать
читателю ежедневный материал для светского разговора ("совершенно справедливо! совершенно справедливо!") — и неуклонно следовал этому принципу.
Кувырканье от нас не уйдет, — говорили
читатели, — но нужно и разнообразить
газету".
Читатель жадно ловит эти слухи, прежде всего потому, что он сам иной здоровой пищи не знает, а наконец, и потому, что всякая новость передается в
газете бойко, весело, облитая соответствующим пикантным соусом.
Благодаря прочно организованной системе приспешничества
газета Непомнящего получает возможность ежедневно снабжать
читателя целой массой новостей и слухов.
Читателю, может быть, небезызвестно, что всякая губерния у нас имеет свою собственную политику, не имеющую, конечно, никакой связи с той, которая печатается в «Debats» [«Debats» — французская ежедневная
газета («Журналь де Деба»), основанная в 1789 году.], в «Siecle» [«Siecle» — французская
газета («Век»), основанная в 1836 году.] и «Times» [«Times» — английская
газета («Время»), основанная в 1785 году.].
В.А. Гольцев, руководивший политикой, писал еженедельные фельетоны «Литературное обозрение», П.С. Коган вел иностранный отдел, В.М. Фриче ведал западной литературой и в ряде ярких фельетонов во все время издания
газеты основательно знакомил
читателя со всеми новинками Запада, не переведенными еще на русский язык.
В продолжение трех лет два раза в год он ездил в Петербург в главное управление по делам печати, уставляя свои убедительные глаза на управляющего, всучивал ему прошение с просьбой добавки в программу то театрального отдела, то справочного, то беседы с
читателями, и так исподволь довел «Русский справочный листок» до ежедневной
газеты с довольно широкой программой и наконец в заключение всего явился опять к главному управляющему по делам печати, уставил на него невинные убедительные глаза и сказал...
Одним из главных магнитов, привлекавших простодушного
читателя «Листка», были ежедневно печатавшиеся в
газете романы-фельетоны.
Действительно,
газета в первые месяцы удвоилась, а потом все росла, росла. Московские
газеты стали намекать, что описание похождений Чуркина развращает
читателей, учит, как воровать и грабить.
Газета имела своего определенного
читателя. Коренная Москва, любившая легкое чтение и уголовную хронику, не читала ее.
Интересовались ею только самые злополучные люди, справлявшиеся о том, какого числа будет продаваться за долги их обстановка, да еще интересовались собачьи воры, чтобы узнать, по какому адресу вести украденную ими собаку, чтоб получить награду от публикующего о том, что у него пропала собака. Эти лица, насколько я знаю, читали
газету, а кто были остальные
читатели, если только они были, — неизвестно.
За разными известиями мне приходилось мотаться по трущобам, чтобы не пропустить интересного материала. Как ни серьезны, как ни сухи были
читатели «Русских ведомостей», но и они любили всякие сенсации и уголовные происшествия, а редакция ставила мне на вид, если какое-нибудь эффектное происшествие раньше появлялось в
газетах мелкой прессы.
В.М. Соболевский — «Русские ведомости» — был популярен только между
читателями этой
газеты — профессорами, земцами, молодыми судейскими и либеральными думцами. Но вся Москва его не знала.
А.М. Пазухин имел большой успех у
читателей этой
газеты.
Цензора он именовал «заведующим распространением в жизни истины и справедливости»,
газету называл «сводней, занимающейся ознакомлением
читателя с вредоносными идеями», а свою в ней работу — «продажей души в розницу» и «поползновением к дерзновению против божественных учреждений».
В
газете"Старейшая Всероссийская Пенкоснимательница"читаем:"Странный вы человек,
читатель!
В фельетоне
газеты"Пенкосниматель нараспашку"сказано:"Не знаю, как вы,
читатель, но я преисполнен веры в будущее.
Первые двое не приехали, но последний явился и в ближайшем номере той
газеты, где сотрудничал, описал торжество брачного пиршества, объяснив
читателям, что «молодой и молодая блистали красотою, молодостью и свежестью» — несколько подкрашенною, — смертельно хотелось прибавить графу относительно Домны Осиповны, но он не прибавил этого, потому что она обещала ему за этот фельетон сто целковых.
«Что же сделалось, однако, с помещиком?» — спросят меня
читатели. На это я могу сказать, что хотя и с большим трудом, но и его изловили. Изловивши, сейчас же высморкали, вымыли и обстригли ногти. Затем капитан-исправник сделал ему надлежащее внушение, отобрал
газету «Весть» и, поручив его надзору Сеньки, уехал.
Этот случай очень характерен. Господин Иванов, — заметьте, человек состоятельный, — заставляет врача «немедленно» приехать к себе с другого конца такого большого города, как Рига, потраченное врачом время оплачивает тридцатью-сорока копейками, — и не себя, а врача же пригвождает к позорному столбу за корыстолюбие! И
газета печатает его письмо, и
читатели возмущаются врачом…
Повесть Камышева не попала в мою
газету по причинам, изложенным в конце моей беседы с
читателем. С
читателем я встречусь еще раз. Теперь же, надолго расставаясь с ним, я предлагаю на его прочтение повесть Камышева.
— Становь сюда! А вы, господа
читатели, подвиньтесь; некогда тут с
газетами да с политикой… Бросайте!
Не теми ли произведениями, которые вы,
читатели, шлете ежедневно пудами в редакции наших
газет и журналов?
Но мое постоянное сотрудничество не пошло дальше конца Великого поста. Никого я в
газете не стеснял, не отнимал ни у кого места, не был особенно дорогим сотрудником. Мои четверговые фельетоны, сколько я мог сам заметить, читались с большим интересом, и мне случалось выслушивать от
читателей их очень лестные отзывы. Но нервный Валентин Федорович ни с того ни с сего отказал мне в работе и даже ничего не предложил мне в замену.
Но все это, как известно, не помешало после Амедея Сивы реставрации Бурбонов в виде сына Изабеллы, воспитанного в Австрии. И тогда уже нам, заезжим иностранцам, обязанным давать
читателям наших
газет итоги тогдашнего политико-культурного status quo Испании, было видно, что ни к республике, ни к федерации нация эта еще не была готова. Слишком было еще много разной исторической ветоши в темноте массы, в клерикализме, в бедности, в общем"спустя рукава", напоминавшем мне мое любезное отечество.
В начале девятисотых годов издавалась в Симферополе
газета «Крым». Редактором ее был некий Балабуха, личность весьма темная. Вздумалось ему баллотироваться в гласные городской думы. Накануне выборов в
газете его появилась статья: во всех культурных странах принято, что редакторы местных
газет состоят гласными муниципалитетов, завтра редактор нашей
газеты баллотируется, мы не сомневаемся, что каждый наш
читатель долгом своим почтет и т. д.
Если это так для журналиста, то какое представление о текущих военных событиях должна иметь публика? Сдержанные, всегда корректные русские известия официального характера тонут в море самохвальства известий из японского источника, услужливо передаваемых иностранными
газетами и агентствами и действуют угнетающим образом на русского
читателя.
— Но зачем же там
газеты, там, в центре самых событий, известиями о которых интересуется весь мир? — спросит, быть может, недоумевающий
читатель. — Ведь там всё совершается перед глазами…
Но эти местные
газеты далеко не отличаются полнотою известий и не удовлетворяют
читателей.
У
газет не было бы более внимательных
читателей.
Поверит ли
читатель такой дикой несообразности: ни одна из
газет не осмелилась напечатать моего рассказа о том, каким простым и мудрым способом пришел я к удовлетворению моих половых потребностей, находя, что это может повредить их общественной нравственности.
В этом сравнении
газета, без сомнения, могла бы указать своим многочисленным
читателям интересное сходство, и еще более интересную разницу в подходах к тому, как получить «жалованье чем господь известит».
Газета, без сомнения, могла найти надобность в воспроизведении «скаски» Мошкина, как любопытного документа, но для чего же она стала уверять
читателей в том, что эта скаска представляет «достоверный источник» и что такие неосновательные лгуны н хвастуны должны, будто бы, представлять собою «предприимчивость, бескорыстие и патриотизм русских людей»?..