Неточные совпадения
Ответственность сильная, и
законы на этот счет
ясные.
В глазах Веры Павловны стало выражаться недоумение; ей все
яснее думалось: «я не знаю, что это? что же мне думать?» О, Рахметов, при всей видимой нелепости своей обстоятельной манеры изложения, был мастер, великий мастер вести дело! Он был великий психолог, он знал и умел выполнять
законы постепенного подготовления.
Вообще, очень религиозный, отец совсем не был суеверен. Бог все видит, все знает, все устроил. На земле действуют его
ясные и твердые
законы. Глупо не верить в бога и глупо верить в сны, в нечистую силу, во всякие страхи.
Ни составители
законов о ссыльных, ни исполнители их не имели
ясного представления о том, что такое каторга, в чем она должна заключаться, для чего она нужна.
За минуту я горел агитационною горячкою и готов был сложить голову, лишь бы добиться «
ясного»
закона о потравах; теперь — я значительно хладнокровнее смотрю на это дело и рассуждаю о нем несколько иначе.
Благодаря их ходатайствам, Капотт был зачислен на службу разом по трем ведомствам: у старого князя Букиазба по части изобретения пристойных
законов, у маркиза де Сангло — по части распространения пристойного просвещения и у генерала Белокурова — по какой-то не вполне
ясной части, в титуле которой можно было, однако ж, разобрать:"строгость и притом быстрота".
Обмануть тем, что этого требует бог, тоже нельзя, потому что их отказ основан на
ясном, несомненном
законе бога, исповедуемом и теми, которые хотят заставить людей действовать противно ему.
Прочь все соображения, все сомнения, все преграды действительности, все неизбежные и
ясные, как дважды два,
законы ее!
Сколько мы, литераторы, волновались: нужно-де
ясные насчет книгопечатания
законы издать! Только я один говорил: и без них хорошо! По-моему и вышло: коли хорошо, так и без
законов хорошо! А вот теперь посидим да помолчим — смотришь, и
законы будут. Да такие
ясные, что небо с овчинку покажется. Ах, господа, господа! представляю себе, как вам будет лестно, когда вас,"по правилу", начнут в три кнута жарить!
Я недостаточно подробно знаком с памятниками нашей старины, но очень хорошо помню, как покойный папенька говаривал, что в его время было в ходу правило: доносчику — первый кнут. Знаю также, что и в позднейшее время существовал
закон, по которому лицо, утруждавшее начальство по первым двум пунктам, прежде всего сажали в тюрьму и держали там до тех пор, пока оно не представит
ясных доказательств, что написанное в его доносе есть факт действительный, а не плод злопыхательной фантазии.
Так с берега смотрит пловец на бушующее море и видит
ясный порядок, в котором движутся валы, и соображает, как плыть; но вот он в воде — все изменилось, на месте порядка хаос, взамен
закона — своеволие.
Когда, как хор одушевленный,
Земля, и звезды, и луна
Гремят хвалой творцу вселенной,
Себя со злобою надменной
Ему равняет Сатана!
Но беса умствованья ложны,
Тождествен с истиною тот,
Кого
законы непреложны,
Пред чьим величием ничтожны
Равно кто любит иль клянет!
Как звездный блеск в небесном поле
Ясней выказывает мгла,
Так на твою досталось долю
Противуречить божьей воле,
Чтоб тем светлей она была!
Эта blague была так мила, так остроумна и весела, что Ольга Сергеевна целый день хохотала до слез и к вечеру не только утратила
ясное представление о нигилистах, но даже почему-то вообразила, что это просто вновь открытая угнетенная национальность (les polonais, les italiens… les nihilistes! поляки, итальянцы… нигилисты!), которая, в этом качестве, имеет право на собственную свою конституцию и на собственные свои
законы.
Так называемое «Зерцало Благочиния» есть зерцало всех взаимных гражданских обязанностей, предложенных с тою
ясною краткостию, которая должна быть характером
законов и которая сколь неплодовита словами, столь мыслями и отношениями богата.
Не надо думать, что вера истинна оттого, что она старая. Напротив, чем дольше живут люди, тем всё
яснее и
яснее становится им истинный
закон жизни. Думать, что нам в наше время надо верить тому же самому, чему верили наши деды и прадеды, — это всё равно, что думать, что, когда ты вырос, тебе будет впору твоя детская одежа.
Самый
закон жизни не может изменяться, но люди могут всё
яснее и
яснее и понимать его, и научаться тому, как в жизни исполнять его.
Так учил Христос. А учил он так потому, что знал, что как в его время были люди, учившие людей ложному
закону бога, так и впредь будут такие люди. Он знал это и учил тому, что не надо слушать людей, называющих себя наставниками, потому что учения их затемняют то простое и
ясное учение, которое открыто всем людям и заложено в сердце каждого человека.
Жизнь людей бывает хорошая или плохая только оттого, как они понимают истинный
закон жизни. Чем
яснее понимают люди истинный
закон жизни, тем лучше их жизнь, и чем запутаннее понимают они этот
закон, тем жизнь их хуже.
Не бойся откидывать от своей веры всё лишнее, телесное, видимое, осязаемое, а также и всё смутное, неясное: чем больше ты очистишь духовное ядро, тем
яснее узнаешь истинный
закон жизни.
Что якимовским пустошам по
закону надо к ним отойти, стало для них делом видимым,
ясным, как в синем небе солнышко красное.
Самая большая трудность нравственных конфликтов жизни заключается совсем не в столкновении
ясного добра с
ясным злом, а в отсутствии одного,
законом данного, нравственно-должного выхода, в неизбежности каждый раз совершать индивидуальный творческий акт.
Было так. Папа считался лучшим в Туле детским врачом. Из
Ясной Поляны приехал Лев Толстой просить папу приехать к больному ребенку. Папа ответил, что у него много больных в городе и что за город он не ездит. Толстой настаивал, папа решительно отказывался. Толстой рассердился, сказал, что папа как врач обязан поехать. Папа ответил, что по
закону врачи, живущие в городе, за город не обязаны ездить. Расстались они враждебно.
Яснее всего выражает Гервинус всю нравственную теорию Шекспира тем, что Шекспир не пишет для тех классов, которым годятся определенные религиозные правила и
законы (то есть для 0,999 людей), но для образованных, которые усвоили себе здоровый жизненный такт и такое самочувствие, при котором совесть, разум и воля, соединяясь воедино, направляются к достойным жизненным целям.
Впрочем и без предыдущих пояснительных строк самая фамилия владельца «заимки» делала
ясным для читателя, что место действия этого правдивого повествования — та далекая страна золота и «классического Макара», где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют разные нарушители
закона, лихие люди, бродяги, нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовали, таким образом, целые роды, носящие фамилии Толстых, Гладких, Беспрозванных, Неизвестных и тому подобных, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которых сделана «русская» скамья подсудимых.
Говорится: «но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую, и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду», то есть что совершенное над тобой насилие не может служить оправданием насилия с твоей стороны. Эта же недопустимость оправдания отступления от
закона любви никакими поступками других людей еще
яснее и точнее выражена в последней из заповедей, прямо указывающей на те обычные ложные толкования, при которых будто бы возможно нарушение ее...
Где такая книга
закона, столь
ясная каждому, как та, которая написана в его сердце?
То, что это так, есть в мире души человека такой же непреложный
закон, как
закон Галилея, но более непреложный, более
ясный и полный.
Высший
закон жизни, открытый Христом, ясен теперь людям и одно следование ему может теперь до тех пор, пока не будет открыт новый, еще более
ясный и близкий
закон душе человеческой, соединить людей.
И вот, когда я понял
закон Христа, как
закон Христа, а не
закон Моисея и Христа, и понял то положение этого
закона, которое прямо отрицает
закон Моисея, так все Евангелия, вместо прежней неясности, разбросанности, противоречий, слились для меня в одно неразрывное целое, и среди их выделилась сущность всего учения, выраженная в простых,
ясных и доступных каждому пяти заповедях Христа (Матф. V, 21 — 48), о которых я ничего не знал до сих пор.
Эти варианты дают историю толкований этого места. Смысл один
ясный тот, что Христос, так же как и по Луке, говорит о
законе вечном: но в числе списателей Евангелий находятся такие, которым желательно признать обязательность писанного
закона Моисеева, и эти списатели присоединяют к слову
закон прибавку — «и пророки» — и изменяют смысл.
Я не видел того, что в том месте, где Христос говорит: «вам сказано, а я говорю вам», выражены новые определенные заповеди Христа, и именно по числу ссылок на древний
закон (считая две ссылки о прелюбодеянии за одну), пять новых,
ясных и определенных заповедей Христа.
Как же еще сказать это
яснее, определеннее: запрещается всякое различие между людьми, всякий суд о том, что этот хорош, а этот дурен, указывается прямо на суд человеческий, который несомненно дурен, и показывается, что суд этот сам преступен, казня за преступления, и что потому суд сам собою уничтожается
законом бога — милосердием.