Цитаты со словом «индюшачий»
Похожие цитаты:
Курица — это не птица, курица — это еда такая.
Не будь яйцо яйцеобразно, жизнь курицы была бы безобразна.
У вас поросячьи хвостики, поросячьи уши, и вы хрюкаете как свиньи. Вы и есть свиньи.
Как узнать ирландца на петушиных боях? Он придет с уткой. Как узнать итальянца на петушиных боях? Он поставит на утку. Как узнать, что на петушиных боях была мафия? Утка победила.
На стол был подан страшный, нашпигованный сплетнями гусь.
История — как мясной паштет: лучше не вглядываться, как его приготовляют.
Хорошее блюдо можно съесть дважды.
Лучше вареное яйцо в мирную пору, чем жареный бык в войну.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Чем крупнее бык, тем больше мяса для бедных.
Любая влюбленная узнает себя в Русалочке Андерсена, которая из-за любви сменила свой рыбий хвост на женские ножки, хотя ступала при этом словно по ножам и иголкам.
Нельзя приготовить омлет, не разбив нескольких яиц.
Я все время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.
У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!
Философия — это приправа, без которой все блюда кажутся безвкусными, но которая сама по себе не годится для пищи.
Чтоб летать с орлами, не паситесь с индюками!
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Брак — это икра на завтрак, на обед и на ужин: тем, что обожаешь, тоже можно обожраться до тошноты.
Костлявые руки, плоская грудь и вечно торчащая длинная шея.
Если всё время человеку говорить, что он «свинья», то он действительно в конце концов захрюкает.
Эта маленькая пташка — любовь — только что снесла яичко в твоем сердце.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
«Карась любит, чтобы его жарили в сметане». Это знают все — кроме карасей. Их даже и не спрашивали — не только насчет сметаны, но и любят ли они поджариваться вообще.Такова сила мнения.
Некоторые говорят, что наша власть трясётся! Ну и у быка яйца трясутся, но не падают же!
Книги, достоинство которых состоит в новизне, походят на горячие пирожки, которые становятся безвкусными, лишь только простынут.
«Утиный» нос — сочетание вогнутого профиля с горизонтальным основанием (С.123).
Пора предвкушений много слаще той, что увенчана исполнением наших желаний. В первом случае мы готовим себе блюдо сами, по собственному вкусу, во втором — его готовит для нас жизнь.
Оргазм, который вспоминают, как пирог, из которого кто-то вырезал кусочек, чтобы унести домой и хранить в качестве сувенира.
Да уж… чтобы знать вкус вина в бочке, не обязательно выпивать всю бочку. Гурману достаточно глотка.
Если хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.
Трусливый заяц смешон, храбрый заяц — ещё смешнее. Достоинство сохраняет только заяц, запечённый в сметане.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Значительная часть моей жизни прошла с русскими. Сначала я училась готовить их блюда, а потом попробовала водку, один из самых здоровых алкогольных напитков.
Бегущие по следам людоеды считают, что изрядно пропотевшая человечина — непревзойдённое лакомство. Гурманы!
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Живые. Таких больше нет. Смотрю я сейчас на женщин — однообразие какое-то. Иду на пляж, у них талии нет вообще. Смесь солитера с лапшой. А это ведь на музыку сильно влияет.
Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести — и больше ничего.
Пока толстый похудеет — тощий сдохнет.
Даже тупорылую свинью, по самой природе своей неспособную взглянуть на небо, и ту осеняет иногда мечта, конечно, свинская.
Большая империя, как и большой пирог, начинает крошиться с краёв.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Я уверен, что в какой-то момент мне придется остепениться, купить дом в какой-нибудь восточноевропейской деревне и кормить цыплят до конца своей жизни.