Цитаты со словом «напиравший»
Похожие цитаты:
Русского солдата мало убить, его надо еще повалить.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
В двух шеренгах сила, в трех полторы силы: передняя рвет, вторая валит, третья довершает.
Счастливец, бредущий по краю планеты в погоне за счастьем, которого солнечная система не может предложить. Безумец, беспрерывно лопочущий и размахивающий руками.
...«ибо, если противник действительно стоек, то его можно опрокинуть
только штыком».
Не солдат, кто других убиваетНо солдат, кто другими убит.
Даже если я должен буду в деревянной бочке преодолеть ревущий водопад, и внизу меня будут ждать вооруженные до зубов туземцы, я буду продолжать борьбу.
Когда противник идёт вперёд, выходи навстречу и приветствуй его. Если он хочет отойти, проводи его.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
Когда сбивается народ в баранье стадо, Идет за пастухом под свист бича и крик,Сметая на пути до пастбища преграды,Отменный из него получится шашлык.
Нельзя нападать на безоружного, не желающего сражаться врага.
Не таскайте за собой больших обозов, главное быстрота и натиск, ваш хлеб в обозе и ранцах врагов.
Крысы, бежавшие с корабля, в обиде на него за то, что он не тонет.
Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.
Если море двумя ударами опрокидывает тех, кто, не понимая его языка, вознамерился одолеть его волны с трусливым сердцем в груди, то кто в этом виноват – море? Или те, кто его не понимают?
Какой конь не спотыкается и какой клинок когда-нибудь не отскочит?
Нет ничего гибельнее для людей и в частной, и государственной жизни, как действовать нерешительно, отталкивая от себя друзей и робея перед врагами.
Всадник без головы сам по себе не страшен, страшно, когда он скачет во главе эскадрона.
Воин, павший в бою, доблестнее спасшегося бегством.
Ещё ни один пешеход не задавил автомобиля, тем не менее недовольны почему-то автомобилисты.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Людей можно терпеть только в одиночку, толпа слишком близка к животному миру.
Толпа, ведомая вождём, его же и ненавидит.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Бесчисленные народы и сильнейшие армии походят на муравьёв, которые оспаривают друг у друга былинку на куче грязи.
Судьба подчас чересчур уж сильно замахивается, когда хочет легонько стукнуть нас. Казалось, она вот-вот нас раздавит, а на самом-то деле она всего лишь комара у нас на лбу прихлопнула.
Серебристый коридор буквально выстрелил вперёд, чтобы соединиться с себе подобным.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Бокс — это когда много белых людей смотрят, как двое чёрных избивают друг друга.
Талант признают только тогда, когда он шагает по трупам, и нужны тысячи снарядов, чтобы пробить себе брешь в Фортуне.
Это ведь слова выдают нас на милость безжалостных людей, находящихся рядом, они обнажают нас сильнее, чем все руки, которым мы позволяем шарить по нашей коже.
Стоит упасть одной из костяшек для игры в домино, и очень скоро обрушится весь ряд.
Море не отталкивает от себя ни одной реки.
Подвержены люди тщеславия зуду,Попасть в центр внимания прытко спешат,Те лица, что часто мелькают повсюду,Обычно бездарностям принадлежат.
я был как корабль без якоря, уносимый куда-то штормом во тьму. Постоянно искал тихую гавань, а вместо этого снова и снова нёсся навстречу новым неожиданностям.
Счастье — это шар, за которым мы гоняемся, пока он катится, и который мы толкаем ногой, когда он останавливается.
Перед пропастью немецкой истории и под тяжестью памяти о миллионах убитых я сделал то, что делают люди, когда им не хватает слов. (Опустившись на колени перед мемориалом погибшим в Варшавском гетто)
Если ты уже вынул человека из петли, то не толкай его в прорубь.
Англичане! Вы великий народ, скажу больше — вы великая чернь. Удары ваших кулаков красивее ударов ваших шпаг. У вас есть аппетит. Вы — нация, пожирающая других.
Никто не знает, как поступит Толпа, тем более — она сама.
Прятаться в укрепление от пушек я считаю недостойным воина. Меч - вот оружие мужчины.
Я не разбойник, грабящий караваны. Мужчина должен по-мужски встретить врага на поле боя, один в один.
Орда взбунтовавшихся чиновников.